В чем был смысл жертвоприношения? Небу предлагалось то,чемоно
наделяло, -жизнь,душа.Асероватаяговядинаизстратегических
запасов СССР была просто упаковкой,оставшейсяотдавноразвеянной
жизненной силы - точно так же, как жестяные банкибылиупаковкойот
сгоревшего мяса. Принести мертвуюматериювжертвудухубыловсе
равно, что подарить на день рождения пустую коробку отконфет.Доски
старого забора, из которых он разложил костер, и топодходилилучше,
потому что на них кое-где росла живая плесень.
Следующий шаг был прост и логичен. Степасвернулсемьгазетных
листов в удобную длинную мухобойку и началпереправлятьвиноймир
мух, залетавших в кухню со двора. Чтобы их душидоходилипонужному
адресу, каждый раз после попадания Степашепотомповторялнепонятно
как сложившийся в его голове стишок: “Семь осинисосенсемь,семь
семерок насовсем”. Былонедоконцапонятно,сколькоименномух
следовало отправить к семерке под эту считалку - толисемьразпо
семь, толисемьдесятсемь.Степарешилостановитьсянавтором
варианте и уже подбиралсякзаветнойцифре,когдавнезапныйудар
судьбы сделал проект неактуальным.
Его нанесла книга, которую забыл на кухонном столе отец, дажене
вся книга, а одна толькофразанаразвороте,кудаСтепанечаянно
опустил взгляд - про некоего Штирлица,которыйтактвердоверилв
счастливое предназначение числа “семь”, что,снабжаякого-толожной
информацией, старался, чтобы присутствовавшие внейцифрыдавалив
сумме семерку.
Степапонял,докакойстепенионсосвоеймухобойкой
неконкурентоспособен в мире, полном взрослых людей, разделяющих теже
взгляды на чудесное. Их возможности былинеизмеримошире;некоторые
могли отправить по магическому адресу много миллионов человек,нето
чтомух.Стоилолинадеяться,чтосемерка,окруженнаясонмами
могущественных почитателей, обратит внимание на него? Это было также
наивно, как рассчитывать,чтослон,окруженныйдуховыморкестром,
заметит жужжащего комара.
На долгое время Степа потерял веру в то, что из союзасцифрами
можно что-нибудь извлечь. Даже сама мысль, чтоегоможнозаключить,
стала представляться ему сомнительной.
Потребовалось несколько лет, чтобыранавдушезатянулась,и
Степу посетили новые идеи относительно цифр и чисел.
Семеркабылавсеобщейизбранницей.Кнейобращалисьвсе-
британские суперагенты,сказочныегерои,города,стоящиенасеми
холмах, и даже ангельские иерархии, имевшие привязанностькседьмому
небу.Семеркабылаизбалованнойидорогойкуртизанкой,и
неудивительно, что скромные Степины ухаживания оставались безответа.
Но она была не единственной цифрой на свете.
Однако Степа,наученныйпечальнымопытом,неспешилвыбрать
какую-то другую. Он догадывался, что, к какой цифре он ни повернись, в
мире найдется много людей, сделавших тот же выбор. А чем больше у него
будет конкурентов, тем меньше шанс, что выбранная цифра откликнется на
его волхования или хотя бы догадается о егосуществовании.Сдругой
стороны, логика подсказывала, что двузначные итрехзначныечислане
так избалованы вниманием.
Степа интуитивно чувствовал, что цифры от единицы до девятки были
могущественнее двузначных чисел, а двузначные - сильнее трехзначных, и
так далее. Но ему запали в душусловаЦезаря,услышанныенауроке
истории, - “лучше быть первым в галльской деревушке, чемпоследнимв
Риме” (учительница оговорилась, сказав “лучше быть первым в Риме,чем
последним в галльской деревушке”, ноСтепапонял,чтоэтоошибка,
потому что для Цезаря этозвучалобыслишкомсамодовольно).Ион
принялся подбирать галльскую деревушку поспокойнее.
После долгих размышлений он остановилвыборначисле“34”.В
сумме четверка и тройка давали ту же самую семерку. Это наделяло число
“34” подобием небесной генеалогии, как у греческих героев, возводивших
свою родословную к богам. Степа не предавал свое изначальное божество,
он находил более рациональный способ воззвать к нему. Кроме того,как
и семерка, тройка с четверкой былиособеннымицифрами-ониимели
цвета. Степа помнил, что раньше, когда он был совсем маленьким,цвета
были у всех цифр. Потом они стерлись, только у четверки остался хорошо
различимый зеленый, у семерки - синий,иутройки-слабыеследы
оранжевой краски на центральном выступе.
Было много других соображений, которые Степа принял во внимание -
например,“тридцатьчетверка”былалучшимрусскимтанкомвторой
мировой, и, значит, число “34” несло на себе отраженный светудачии
победы. Выбор, который он сделал, вызревал в его уметакдолго,что
было даже не до конца ясно, он ли выбрал число “34”, или оно его.
Он был уже большой мальчик - школа близилась к концу, и под носом
у него темнели пробивающиеся усы, похожие на два минуса, которые,как
он надеялся, должны были со временем дать обещанный математикойплюс.
Теперь он стал осмотрительнее. Обзаведясь новым патроном в мире чисел,
он не стал повторять своего жестокого мухоприношения. Числу “34”были
ни к чему мертвые мухи, и даже мертвыелюди,онпонималэтоясно.
Следовало идтидругимпутем-несовершатьневнятныемагические
ритуалы, а пропитать этим числом всю жизнь,слитьсясним,доказав
свою преданность ежедневным усердием.
Степа начал с того, что стал вставать не вшестьтридцать,как
раньше, а в шесть тридцать четыре. Такжесдвинулисьвсеостальные
точки его расписания, которые зависели от него.Назначаявстречуна
половину шестого, онприходилначетыреминутыпозже,специально
задерживаясь в вестибюлеметро,чтобыдатьстрелкепереползтина
несколькоделенийвперед.