..ВМариамполь.Мешки возил...Вот маршрутныйлист.--
Борискин сготовностью достализкармана гимнастеркисложенныйвчетверо
помятый листок бумаги и, развернув, положил на стол перед Алехиным.
-- А кто еще сегодня ехал на вашей машине?
-- Как кто? Никто.
-- Может; подвозили кого-нибудь?
-- Нет! У нас это не положено. Продуктовая машина! Порожнем разве когда
офицера подвезешь, и то своего, из
начальства. А гражданских ни-ни!.. Насчет этого бдительность...
Он говорил так убедительно, что можно было ему поверить. Можно, если бы
Алехин своими глазами не видел, как Борискин везна машине людей иполучал
деньги с крестьян.
Майормежду тем отыскал вшкафу большую тетрадь вкартонной обложке,
став спинойк Борискину, разложилее на столе,полисталипрочел что-то
такое, отчего в лице еговыразилось удивление. Сделав какую-топометку, он
пододвинултетрадь Алехину;капитан уже догадался, что это форма четыре --
книга учета личного состава.
Продолжая разговариватьсБорискиным, Алехин прочел: "... Водитель...
ефрейтор... Борискин Сергей Александрович, 1912 г. р., б/п... образование4
класса, в плену и подоккупацией не был... В1936 году судим по ст. 162-й*
п."д" на5лет...Награды:медали "За боевыезаслуги"и "Заоборону
Москвы".
Отметкуосудимости майор отчеркнул сбоку карандашом.КогдаАлехин,
просмотревзапись оБорискине,глянулнамайора, тот,колыхнув грузный
живот, понимающе вздохнул.
-- Значит, сегодня вы никого не подвозили? -- продолжал Алехин.
-- Нет!
-- Никого за всю дорогу?.. Припомните получше.
-- Чего тутприпоминать-то, -- обидчиво сказал Борискин. -- Одинехал
-- зачем мне врать?
...Чегоот негохотят, он немогпонять, предположилже поначалу
совсем иное.
Уженескольколет онбылвосновном чистна руку,носегодня на
рассветеперед поездкой в Мариамполь, как нагрех,не удержался и,когда
кладовщикотвернулся,сунул вкузовпод мешкотару коробку с американским
пиленым сахаром. Сделал он это не оттого, что еготянуло украсть или выпить
(страдаяжелудком,онпил редко и мало), а просто потому,чтокладовщик
этот,с шоферами и солдатами беспричинногрубый, передначальством лисил,
имелславубабьегоугодника,частеньковыпивалиходилвофицерском
обмундировании--словом,преуспевал.Сахараже унего былонесколько
вагонов, и, по понятиям Борискина, он не мог не воровать.
Ивотстоилопослестольких летправеднойжизни украсть, какего
попутали! -- так он решил, когда вызвали к
начальникусклада;онбыл уверен, что Алехин из военной прокуратуры.
Попался! И какже это могло получиться?.
Попался! И какже это могло получиться?.. Видеть его никто не видел, в этом
он несомневался, сахарже был продан барыгам вМариамполе, аоставшиеся
грамм двести, завернутые в тряпочку, спокойно лежали в кабине подсиденьем.
Инеужтодознались, он ипридуматьнемог,какне могпонять,какое
отношение к кражесахара имеют вопросы этого капитана; Алехинказалсяему
прожженным хитрецом: "Издалека подъезжает!"
----------------------------------------
*Статья162УКРСФСРтоговременипредусматривалауголовную
ответственность за хищение имущества.
---------------------------------------------------------------
Подвозить же по пути пассажиров запрещалось, а калымить тем более -- по
головке заэтоне гладили,--и Борискин все отрицал,сразурешив, что
признаваться неследует.И, начавврать, он врал все дальше. А вежливость
Алехина, та самая вежливость, которойБорискинувжизни перепадали жалкие
крохи, еще более настораживала его.
Алехин же старался уяснить себе, почему Борискин лжет -- с какой целью?
Онссамогоначалаполагал,чтонеизвестныеофицерыбылислучайными
пассажирамимашиныИ1-72-15, иБорискининтересовал Алехина только как
источникполученияхотькаких-либосведенийобэтихофицерахдляих
дальнейшего розыска.
Алехин ещеминут десять бился с Борискиным, а тот упрямо врал, пока не
начал смекать, чтодело тут не в сахаре, а в чем-тодругом, а поскольку он
себябольшенивчемсущественномвиновнымне чувствовал,онпомалу
успокоилсяистал несколько откровеннее. Однакосознаться во лжибыло не
так-то легко.
--Послушайте,Борискин. -- Алехинподнялся и,улыбаясь, подошелк
шоферу. -- Вот вы утверждаете,что сегодня никого не подвозили. Так ведь?..
--весело спросил он, наблюдая завыражениемлицаБорискина.--Так!..
Однако не более как полчаса назад здесь, в городе, с вашей машины сошли двое
офицеров...
Борискинпосмотрел наАлехина, словноприпоминая, озабоченно сдвинул
брови и закусил губу, затем уставился глазами в землю и, почесывая затылок и
стараясь скрыть некоторую растерянность, проговорил:
--Обождите,обождите...Ах да!-- вдруградостновоскликнулон,
поднимаясь,и облегченнозаулыбался. --Точно! Совсем забыл!.. Подороге
попросилисьдвое, и я ихподвез. И чеготут плохого? Что ж им,пешедрала
топать?
--Пешедраломскучновато,--согласилсяАлехин,угощаяпапиросой
повеселевшего Борискина и закуривая сам, -- хорошие знакомые?
-- Не. Я их не знаю!.. Гад буду, товарищ капитан, --
приложив рукук груди и глядяАлехину в глаза,поклялся Борискин. --
Попросились, я и взял. Пожалел!..
-- Кто они и откуда, не говорили?
--Нет.