Граждане вынуждены были лезть в мокрую слякоть и лужи, лишь бы не получить от рассказчика по голове.
Я снова залез на подоконник. Потом, подумав, стянул кеды, вслед за ними носки и засунул все это между батарей. Ноги поставил сверху. В конце концов, не сидеть же без всякой пользы!
Как только ноги хорошенько прогрелись, я свесил их и стал осматривать комнатку, в которой был, кстати, только второй раз в жизни. Ничего существенно нового мною обнаружено не было. Вторая комната, где располагались кабинки с унитазами и два умывальника, почему-то напомнила мне коридор больницы. Скорее всего, столь мрачная ассоциация была вызвана неважным освещением - тускло светила одна лампа под самым потолком - и кафельным полом. Кафель был серого цвета, как и в больничных коридорах.
Я посмотрел на часы - без пятнадцати. Если верить Мусорщику, то ожидаемый нами Пал Палыч Чуваров, пришелец, скоро должен объявиться. Интересно, что задумал Мусор? Не будет же он рубить в самом деле?.. Я прошлепал босыми пятками к столу и попытался найти себе что-нибудь почитать. Безрезультатно - все книги, что нашли свое пристанище на Мусорщиковом столе, я читал уже сотню раз. Это только ему не надоедает зачитывать книгу до дыр в самом прямом смысле этого слова.
Я вернулся к подоконнику, посмотрел немного в окно (снова стал накрапывать мелкий дождь, и Мусорщик уже ничего не излагал, а сидел, закутавшись в пальто, как сова в перья) и неожиданно понял, что хочу спать. Вернее, ничего неожиданного в этом не было. Я даже, наоборот, отлично знал, чем эта сонливость была вызвана.
Прежде всего болтающимся у меня в животе и в крови алкоголем [1] . Затем следовали менее важные причины: проснулся сегодня утром рано, не спал полночи - один злобный комар крутился около уха, да и умаялся я вообще.
В общем, веки мои, несмотря на сопротивление, стали медленно закрываться. Не настолько медленно, чтобы я заснул с открытыми глазами, но и не настолько быстро, чтобы я не успел заметить вошедшего в туалет человека с фотографии.
Пал Палыч Чуваров! Собственной персоной! Почти на десять минут раньше, чем клятвенно обещал Мусорщик!
Мой левый глаз, успевший закрыться, мигом приоткрылся, разбуженный сознанием. Я выпрямился и посмотрел в окно. Сева с Мусором стояли под проливным дождем на той стороне и пережидали, казалось, бесконечный поток автомобилей. Я повернулся назад, настолько резко, что звонко хрустнули шейные позвонки.
Пал Палыч смотрел на меня в упор из-под светлых мокрых волос, свисавших на глаза. Надо было что-то срочно предпринять!
-Э-э-э, - выдавил я, лихорадочно соображая, что же делать, - что вам угодно? То есть, я хотел сказать, проходите… э-э-э… туда! Вы ведь за… этим пришли?
-А где этот, маленький? - настороженно спросил Пал Палыч. Я увидел, что его шея и вправду не соответствует всему остальному. Если бы не видел на фотографии, то сильно удивился бы.
-Какой маленький? - спросил я, не сводя глаз с шеи. - Если вы о маленьком и плотном, то он придет минут через десять. Вы же о еврее говорите?
-Мда, - неуверенно пробормотал Пал Палыч, качнув головой. Тонкая шея изогнулась, почему-то напомнив мне шею верблюда из какого-то мультфильма. Я напрягся, ожидая, что она сейчас с треском переломится и голова упадет на пол. Боги! Это, без сомнений, был пришелец! Мусорщик прав, чертяка эдакий! Заметить различие между шеей и туловищем, а также слишком большой головой было очень и очень трудно, но уж если ты заметил, то различие это становилось настолько очевидными, что оставалось только удивляться, как не замечал этого раньше.
Мысли пронеслись в моей затуманенной алкогольными парами голове за долю секунды, но, 'задумавшись, я не сразу сообразил, что Пал Палыч делает.
Мысли пронеслись в моей затуманенной алкогольными парами голове за долю секунды, но, 'задумавшись, я не сразу сообразил, что Пал Палыч делает. Потом понял. Он порылся в карманах, потом вынул из нагрудного кармана мятую десятку и протянул ее мне. Я и понятия не имел, сколько Мусор берет за вход, но деньги взял. Помял бумажку немного в руке, подыскивая подходящие слова, и сказал:
-Эм… да… у меня мелочи нет. Сейчас Мусор придет, он разменяет. Вы пока идите… по делам.
Пал Палыч внял и, гулко топая башмаками по кафелю, скрылся в кабинке. Я шумно выдохнул и прислонился к прохладному стеклу.
Внутрь влетели насквозь мокрые Мусорщик и Сева. Сева сопел носом и икал.
-Есть контакт! - страшным шепотом произнес Мусор, резво хватая топор.
-Сдача нужна. - Я показал десятку.
-Оставь себе. За счет заведения. Пал Палычу она все равно больше не понадобится. Да и мне тоже. Через пару дней мы все станет сказочно богатыми! Ха!
Пока богатыми мы не стали, против червонца я возражать не стал. Мусор прошел в помещение, где стояли закрытые кабинки. Толкнув меня в бок локтем, одними маленькими глазами спросил: «Где?»
Я пожал плечами:
-Не видел. Я же у окна сидел.
-Хрен ты крокодилячий, - шепотом выругался Мусор, - На, держи, - Он сунул мне в руки топор. Затем снял насквозь отсыревшее пальто, - Будешь рубить ты!
У меня едва не подкосились ноги от такого предложения.
-Как это я?! Ты все это затеял, ты и руби!
-Не дрова ведь, чего возникаешь? Пару ударов и почти никакой физической нагрузки. Ты на меня посмотри и на Чуварова. Я ему максимум до плеча достану, а еще и бить сильно надо.
Критически осмотрев плотненькую Мусорщикову фигуру, я был вынужден признать, что он и вправду слишком мал.
-Тогда, может, Сева?
Мусор хмыкнул, и мне сразу стало ясно, что Сева сейчас в таком состоянии, что, дай ему топор, он им, скорее всего, себе чего-нибудь отрубит.
-Ты, и только ты! Я верю в тебя, Гамлет! - провел жирную черту под всем вышесказанным Мусор, - На тебя, Витек, вся наша надежда.
-Тогда сорок процентов мои, - вставил я, подумав.
-Чего?!
-Ну, от тех денег, что мы получим.
-А вот это хотел? - В мой нос ткнулись два розовых и мокрых кукиша. Я отодвинулся назад и добавил:
-Сам руби, если хочешь!
И тут произошло еще кое-что. Дверь крайней к окнам кабинки отворилась, и вышедший из нее Пал Палыч уставился на нас. В полной тишине, последовавшей вслед за этим, громко и четко икнул Сева.
Мы молчали. Я же вдобавок сжимал в руках зловещего вида топор.
-Так вот, Витя, - вдруг заговорил Мусор, заставив меня вздрогнуть, - передашь Маньке, что топор возвращаю в целости и сохранности. Как брал. Разве что - вот. - Он ткнул пальцем куда-то в ручку топора, и я глупо на нее уставился. Пал Палыч вздохнул и подошел к умывальнику.
Мусор подтолкнул меня вперед, прошептав:
-Тридцать тебе, от сердца отрываю.
Ноги мои мгновенно стали ватными. Я сделал два шага, заходя Пал Палычу за спину, и вдруг сообразил, что совершенно не знаю, как рубить. Наверное, если бы я рубил чью-нибудь шею до того, как Мусор извлек из кармана две бутылки водки, то еще подумал бы над тем, что я вообще делаю и если делаю, то как нужно сделать это правильно.