Государыня подала Идасси башмаки и кафтан чиновника, и тот молча одел и обул мертвеца. Нож он вынул, обтер о платье покойника и положил на
место. Государыня подала ему плащ Шареи, и Идасси обернул плащ вокруг мертвеца, изнанкой наружу, – с лицевой стороны плащ был расшит
серебряной нитью и блестел бы в темноте. По счастью, нож Идасси попал точно в сердце, и крови из чиновника вытекло очень мало.
Идасси поднял закутанное тело чиновника с пола. Государыня стояла рядом, в легкой юбке и белой кофточке, едва прикрывавшей ее белое
стройное тело. От нее пахло горным шиповником и парным молоком. Идасси вдруг бросил труп, повернулся к государыне и жадно впился в ее губы.
Та вскрикнула, а потом уперлась ручками в его широкую грудь и стала отталкивать варвара. Идасси выпустил женщину, подхватил мертвеца – и
был таков.
* * *
Спустя немного времени после ухода Идасси государыня Касия позвала к себе начальника дворцовой стражи Аверию.
– Я сегодня позвала господина Шарею, чтобы продиктовать ему несколько депеш, – сказала она, – но его не оказалось на месте, и я вспомнила,
как мне говорили, будто он крутит любовь с некоей замужней дамой. Это преступление, когда чиновники манкируют обязанностями и разрушают
семьи. Обыщите, пожалуйста, весь сад и особенно следите за стенами. Я не знаю, кто эта дама, и вдруг господину Шарее захочется ночью уйти в
город?
Аверия повернулся, чтобы идти исполнять приказание, но государыня вдруг окликнула его:
– Погодите. Ни в коем случае не говорите, что это я послала вас на поиски.
– Я могу поднять стражу в учебный обход, – предложил Аверия.
– Так и сделайте.
Стражник побежал исполнять приказание, а государыня села на постель, уронила руки на колени и задумалась.
Скоро Идасси схватят с мертвецом на руках. Государыня была уверена, что маленький король ласов никогда не проговорится, где именно он
зарезал Шарею, и никогда не узнает, что это государыня отрядила стражу на поиски.
Почему, почему она не позвала стражу, когда убийца был еще в ее опочивальне? Но нет, это был бы слишком большой скандал.
Зачем лишний раз позорить себя? Все равно, как только Идасси схватят с трупом Шареи, будет ясно, что несчастный чиновник убит молодым
варваром из ревности. Государь немедленно возненавидит Идасси, и Идасси станет безопасен.
Нет, казнить его нельзя, это было бы слишком большим подарком варварам. Что ж, можно сослать Идасси в Иниссу или Чахар – пусть маленький
король служит там в управе по сырам и творогу...
И тут государыня Касия ощутила острую боль при мысли о том, что Идасси будет сослан. Как сослан? А вечера? Опять слушать надоевшего,
изленившегося Руша? Смотреть в холодные глаза молодого толстого Чареники, который на память знает каждую клетку в государственном балансе?
Боже мой, боже мой, как страшно быть императрицей! Неужели это значит – не иметь права быть женщиной?
* * *
На рассвете Идасси вошел в спальню Даттама. Колдун проснулся почти мгновенно и сунул руку под подушку, где у него, верно, что-то было
припрятано, но потом узнал маленького варвара и поднялся с постели, волоча за собой расшитое травами одеяло и щурясь спросонья.
– Что это у тебя в мешке? – спросил Даттам.
– Свежее пособие по анатомии, – сказал Идасси.
С этими словами Идасси вытряхнул из мешка на ковер чиновника, которого прочили на место в тайных покоях.
***
Был уже час Меда, когда Идасси, прикорнувший в спальне Даттама, проснулся. Яркий утренний свет пробивался сквозь тяжелые вишневые шторы.
Идасси с трудом вспоминал вчерашнее.
Труп Шареи... Да... сначала он хотел зарыть его в дальнем углу императорского парка... Но потом откуда-то взялась ночная стража, парчовые
куртки стали перекрывать дороги, Идасси пришлось прятаться с покойником по кустам...
Потом – путь в город... Потом он вместе с Даттамом раздел покойника и отнес его куда-то вниз, в лабиринты подвалов. Потом Даттам отослал
Идасси и сказал, чтобы тот ни о чем не беспокоился. Идасси послышалось, что за стенкой подвала гудел огонь, и это показалось ему странным:
зачем разводить огонь среди лета? Не иначе как за стенкой Даттамова подвала есть дырка прямо в ад...
Идасси раскрыл глаза пошире и увидел, что в спальню входит Даттам.
Даттам присел на краешек постели, на которой клубочком свернулся маленький варвар.
– Ну, и где ты его убил? – спросил колдун. Идасси, сверкнув черными глазенками, ответил:
– Не твое дело.
– П-поразительная благодарность, – пробормотал Даттам сквозь зубы, – впрочем, я и сам догадываюсь... Знаешь ли ты, что если государь узнает
об этом убийстве, он охладеет к тебе?
– Почему?
– Потому что он решит, что ты приревновал покойника к государыне.
– И что же мне делать? – спросил Идасси.
– Не бойся. Вот если б тебя поймали с трупом в руках, было б плохо, а так можно распространить слухи, что Шарею убили по приказу
государыни, только чтоб опорочить тебя. Ведь, по правде говоря, государыня любила этого человека не больше, чем морскую свинку или ручную
лисицу в саду.
Идасси усмехнулся:
– Вы хотите сказать, что эти слухи можете распространить только вы и что без вас я погиб?
Даттам наклонился к варвару близко-близко. Смуглое его лицо было усеяно нездоровыми пятнышками и испещрено морщинами, но желтые глаза
колдуна были как глаза тигра.
– У тебя очень мало времени, мальчик, – сказал он. – Мне довелось узнать, что в страну «черноголовых», что лежит за вашей границей,
отправился лазутчик с золотом, и, черт побери, это то самое золото, из-за которого у меня требуют кредит в восемь миллионов! Как только
этот лазутчик натравит «черноголовых» на ваше племя, твой дядя перестанет угрожать империи и государыня получит возможность сделать с тобой
все, что пожелает.
– А если она пожелает положить меня в свою постель? – дерзко спросил Идасси.
– Бедный маленький мышонок, – пробормотал колдун, скорчившись, как от зубной боли, – или ты не видишь, что эта женщина никого не любит,
кроме жезла власти.
– Мне кажется, – сказал Идасси, – ей по душе и другой жезл, тот, что есть у меня между ног.
– Дурак! Или ты думаешь, твой пест искусней Рушева или моего?
Даттам вскочил.
– Великий Вей, я думал, ты единственный человек, который может устроить судьбу империи, а ты просто маленький глупый варвар, который
думает, что его шумовка лучше других подойдет к горшку, в котором до него побывала половина придворных чиновников!
– Что же ты от меня хочешь?
– Сегодня ночью ты был с ней наедине, не считая того, кто теперь покойник. Кто мешает тебе в следующий раз, когда вы будете вместе, убить
ее? Государь Инан слаб и плаксив.