Глаза государя сверкнули.
– Зачем?
Идасси улыбнулся и обхватил пальцами рукоять меча, подаренного ему государыней Касией, - меч этот он не взял с собой в город, но он забрал
его из своей комнаты перед встречей с государыней, вместе с толикой других вещей.
– Да уж не затем, зачем ты думаешь!
– Боже! Ты убил ее?
– Нет. Я провел в кустах два часа, и все это время вокруг ее павильона кишела стража – она что-то почуяла. А потом к ней пришел Даттам.
– Даттам? Зачем?
– Затем, чтобы продать нас! Неужели тебе не ясно, что он испугался? Он прошел к ней час назад, и я бьюсь об заклад, что сейчас она уже
послала стражников схватить тебя, да и меня заодно!
– О боги, что же нам делать?
– Мы бежим из столицы.
Государь заметался, заламывая тонкие руки.
– Помилуй, Идасси, это невозможно! Для поездок по империи необходимы подорожные и паспорта, городские ворота закрыты...
– Не беспокойся. У меня есть подорожные, и я заполучил место на лодке, которая отплывает в третьем часу ночи. Капитан думает, что я друг
лесным удальцам, и он почел за честь не взять с меня за проезд.
– А я?
– О тебе никто не должен знать. Я пронесу тебя на корабль в мешке. Пусть капитан считает, что я бегу из столицы после удачного ограбления.
– Но он никак не может отплыть в середине ночи! В это время закрыты все шлюзы и таможни.
– Вот потому он и плывет, – возразил Идасси, – что все таможни закрыты. Ах, государь, вы читали много книжек, – теперь вы познакомитесь со
своей страной собственными глазами!
– Но...
– Тише!
В следующую секунду Идасси сгреб государя в охапку, швырнул его в кусты, и сам прыгнул вслед за ним. Послышался цокот копыт, и из-за
поворота дорожки показались двое всадников. Идасси, в кустах, прищурился: на всадниках были белые шапочки с собольей опушкой и крытые
красным сукном кафтаны. Это были налоговые гонцы, – люди, с которыми простой народ предпочитает не связываться, и, судя по голубым лентам,
завязанным сзади на шапках, направлялись они в провинцию Чахар. Вероятно, они выехали до рассвета, чтобы оказаться у городских ворот к часу
Петуха.
Идасси выполз из-за кустов на дорогу и громко застонал. Копыто одной из лошадей едва успело разминуться с его головой.
– Реш! – сказал один из всадников. – Погоди, посмотрим, что это с ним!
– Не наше это дело, – отозвался другой.
– Слезь, дурак! Если он болен, мы должны ему помочь, а если он пьян, мы можем вытащить у него деньги!
Тот, кого назвали Решем, и его товарищ наклонились над Идасси. Реш перевернул мальчика на спину.
– Клянусь девятью богами, – начал Реш, – да это никак...
В следующую секунду нож, брошенный Идасси, попал его товарищу в горло. Не теряй ни мгновения, Идасси быстро захватил руками голову
отпрянувшего было назад Реша и повернул: было слышно, как хрустнули позвонки.
Инан выскочил на дорогу.
– О боги! Ты их убил!
– Отведи лошадей с дорожки, – распорядился Идасси, подхватывая мертвеца на руки.
Он отнес обоих покойников в кусты, и там они с императором переоделись в форменное платье гонцов. На шеях инспекторов были застегнуты
плоские бронзовые кольца. Эти кольца сохранились с незапамятного времени. Тогда они обозначали, что данный инспектор – не свободный
чиновник, а личный раб государя.
Тогда они обозначали, что данный инспектор – не свободный
чиновник, а личный раб государя. Теперь служащие рабами не бывали, но кольца продолжали носить. Эти кольца как бы символизировали, что
налоговый инспектор – раб и слуга народа.
– Найди ключи от колец, – приказал Идасси государю. – Они должны быть в сумках.
Идасси тем временем оттащил покойников к знакомому гроту.
– Нашел?
– Нет. Ох, Идасси, мне плохо.
Двумя взмахами старинного меча Идасси отрубил покойникам головы, – одному и второму. Наклонился, подобрал бронзовые кольца и обтер их о
траву. Трупы Идасси сбросил в расщелину и завалил камнями, – небось их еще долго не хватятся.
– Поехали, – сказал Идасси, садясь в седло.
– Но ведь ты говорил про баржу...
– Я передумал. План, который возник мгновение назад, лучше плана, о котором известно соучастнику, – ответил Идасси.
Сонные стражники без разговоров выпустили двух налоговых гонцов из дворца, а потом и из города, и к часу Петуха Инан и Идасси проделали
порядочное расстояние.
К вечеру они пересекли пределы столичной области и углубились в длинный, тянущийся на несколько переходов лес, окаймлявший отроги Чахарских
гор.
Солнце еще висело в небе, но в лесу было тихо и темно. Старая лессовая дорога просела на высоту человеческого роста, и оба беглеца ехали в
земляном ущелье, касаясь головами корней нависших деревьев. Солнце, едва пробивавшееся сквозь листву, не достигало дна дороги, и Идасси
чувствовал, как снизу поднимается холодный и влажный пар.
– Я больше не могу, Идасси, – пожаловался государь, – мы уже скачем бог знает сколько времени, я хочу спать и есть! Лучше бы ты пронес меня
на этот корабль!
Идасси молча вынул из торбы припасенный хлеб с сыром и протянул своему спутнику пузатую фляжку.
– Пей не больше глотка, – предупредил Идасси, – это не вино и не вода, а зелье, придающее силы.
– Где ты его купил? – насторожился государь.
– Я его не купил и не выпросил, а сварил сам из сушегых листьев и ягод кустарника, растущего в наших горах. Это питье пьют воины и
охотники, и оно не туманит разум и не превращает человека в волка, а просто придает ему силы преследовать врага или зверя от восхода и до
заката.
– Но я вовсе не хочу скакать от восхода и до заката, – пожаловался Инан, – я хочу спать.
– Пейте, государь. За ночь мы проедем лес, оставим коней и сядем на лодку. За нас будет ехать река, а мы будем спать в свое удовольствие.
Инан выпил глоток, и Идасси перенял у него фляжку и сам сделал глоток. Потом отвязал от пояса большую бутыль с водой и передал ее государю.
Несмотря на то что государь весь предыдущий день спал, а Идасси не ложился двое суток, государь первым пожаловался на усталость. Правда,
ночью Идасси, заметив, что конь под ним умен и хорош, дремал прямо на коне, по горскому обычаю, а Инан был к таким вещам не приучен.
Государь напился и спросил:
– Куда мы едем? Или ты надеешься убежать от моей мачехи?
– Мы едем в Опаловые Горы.
– Зачем? Кто нас там ждет?
– Войско, чьим королем я являюсь с тех пор, как отец мой умер. И это войско поможет мне отомстить за твою мать и за твоего отца и вернуть
тебе трон, который у тебя отняли.
Государь побледнел.
– Но твой дядя... Разве он позволит.