Есть у князя шотландский полк из одних кейданских охотников. Э, сколько на
площади повозок с коробами! Наверно, какой-нибудь съезд. Во всем городе нет ни одного постоялого двора, заехать можно только к знакомым; ну, а
шляхта - та в замке останавливается; там боковое крыло дворца длиною в несколько десятков локтей предназначено только для приезжих. Год целый
будут тебя учтиво принимать за счет князя; кое-кто живет там постоянно.
- Удивительно мне, что гром не грянул и не спалил эту еретическую молельню! - сказал Заглоба.
- А вы знаете, было такое дело. Там промежду четырех башен купол был как шапка, ну, однажды как ударило в этот купол, так от него ничего не
осталось. В подземелье здесь покоится отец князя конюшего Богуслава, тот самый Януш, который поднял рокош <шляхетский бунт, мятеж против короля.
В Речи Посполитой шляхта имела право в случае нарушения королем ее привилегий отказывать ему в повиновении. Одним из крупнейших выступлений
шляхты против короля был упоминаемый здесь рокош Зебжидовского в 1606 - 1607 годах.> против Сигизмунда Третьего. Собственный гайдук раскроил ему
череп, так что он и жил грешил, и погиб занапрасно.
- А что это за обширное строение, похожее на каменный сарай? - спросил Ян.
- Это бумажная мануфактура, ее князь основал, а рядом книгопечатня, в которой еретические книги печатают.
- Тьфу! - плюнул Заглоба. - Чума бы взяла этот город! Что ни вздохни, то еретического духу полно брюхо наберешь. Люцифер может быть здесь
таким же господином, как и Радзивилл.
- Милостивый пан! - воскликнул Володыёвский. - Не хули Радзивилла, ибо в скором времени отчизна, быть может, будет обязана ему спасением.
Они ехали дальше в молчании, глядя на город и дивясь порядку, царившему в нем: все улицы были вымощены булыжником, что в те времена было
большой редкостью.
Миновав рыночную площадь и Замковую улицу, путники увидели на возвышенности роскошную резиденцию, недавно построенную князем Янушем,
которая и в самом деле не была укреплена, но размерами превосходила не только дворцы, но и замки. Здание стояло на холме и обращено было на
город, который как бы лежал у его подножия. Расположась покоем с двумя крыльями пониже, оно образовало огромный двор, огражденный спереди
железной решеткой с высокими частыми зубцами. Посредине решетки поднимались могучие, сложенные из камня ворота с гербами Радзивиллов и гербом
города Кейданы, представлявшим лапу орла с черным крылом на золотом поле и с красной подковой из трех крестов. В воротах была караульня, и
шотландские драбанты стояли на страже, но не для охраны, а для парада.
Время было раннее, однако во дворе уже царило движение, и перед главным корпусом проходил муштру полк драгун в голубых колетах и шведских
шлемах. Длинный строй замер с рапирами наголо, а офицер, проезжая перед фронтом, что-то говорил солдатам. Вокруг строя и дальше, у стен дома,
толпы челяди в пестром платье глазели на драгун и обменивались замечаниями и наблюдениями.
- Клянусь богом, - сказал пан Михал, - это пан Харламп муштрует свой полк!
- Как! - воскликнул Заглоба. - Неужели тот самый, с которым ты должен был драться во время выборов короля в Липкове?
- Он самый. Но мы с той поры живем в мире и согласии.
- И впрямь он! - подтвердил Заглоба. - Я признал его по носу, который торчит из-под шлема. Хорошо, что забрала вышли из моды, а то он ни
одного не смог бы застегнуть; но на нос этому рыцарю нужен все-таки особый доспех.
Тем временем Харламп заметил Володыёвского и рысью подскакал к нему.
- Как поживаешь, Михалек? - вскричал он. - Хорошо, что приехал!
- А еще лучше, что первого встретил тебя. Вот пан Заглоба, с которым ты познакомился в Липкове, да нет, раньше, в Сеннице, а это вот
Скшетуские: пан Ян, ротмистр королевской гусарской хоругви, герой Збаража...
- О, да ведь это славнейший рыцарь в Польше! - вскричал Харламп. - Здорово, здорово.
- А вот пан Станислав, ротмистр калишский, - продолжал Володыёвский. - Он прямо из Уйстя.
- Из Уйстя? Так ты, пан, был свидетелем страшного позора. Мы уже знаем, что там случилось.
- А я сюда и приехал в надежде, что уж тут-то такого позора не будет.
- Будь уверен. Радзивилл - это тебе не Опалинский.
- Мы вчера в Упите то же самое говорили.
- Рад приветствовать вас и от своего имени, и от имени князя воеводы. Князь обрадуется, когда вас увидит, ему такие рыцари очень нужны.
Пойдемте же ко мне, в арсенал, у меня там квартира. Вам переодеться надо и подкрепиться, а я тоже к вам присоединюсь, ученье я уж закончил.
С этими словами Харламп снова подскакал к строю и коротко и зычно скомандовал:
- Налево, кругом! Марш!
Копыта зацокали по мостовой. Строй вздвоил ряды, раз, другой, пока не построился наконец по четыре в ряд и медленным шагом не стал
удаляться по направлению к арсеналу.
- Добрые солдаты, - молвил Скшетуский, глазами знатока глядя на точные движения драгун.
- В драгунах одна шляхта служит да путные боярские дети, - сказал Володыёвский.
- Боже мой, оно и видно, что это не ополченцы! - воскликнул пан Станислав.
- Так Харламп у них поручиком? - спросил Заглоба. - А мне что-то помнится, он в панцирной хоругви служил и носил на плече серебряную
петлицу.
- Да, - ответил Володыёвский, - но вот уже года два он командует драгунским полком. Старый это солдат, стреляный.
Харламп тем временем отослал драгун и подошел к нашим рыцарям.
- Пожалуйте за мной. Вон там, позади дворца, арсенал.
Через полчаса они сидели впятером за гретым пивом, щедро забеленным сметаной, и вели разговор о новой войне.
- А что у вас здесь слышно? - спрашивал Володыёвский.
- У нас что ни день, то новость, люди теряются в догадках, вот и пускают все новые слухи, - ответил Харламп. - А по-настоящему один только
князь знает, что будет. Замысел он какой-то обдумывает: и веселым притворяется, и с людьми милостив, как никогда, однако же очень задумчив. По
ночам, толкуют, не спит, все ходит тяжелым шагом по покоям и сам с собой разговаривает, а весь день держит совет с Гарасимовичем.
- Кто он такой, этот Гарасимович? - спросил Володыёвский.
- Управитель из Заблудова, с Подляшья; невелика птица и с виду такой, будто дьявола в пазухе держит; но у князя он в чести и похоже, знает
все его тайны. Я так думаю, жестокая и страшная война будет у нас со шведами после всех этих советов, и ждем мы все ее с нетерпением. А пока
гонцы с письмами носятся: от герцога курляндского <Со времен Ливонской войны Курляндия (южная часть Латвии, Задвинское княжество) была
вассальным княжеством (герцогством) Речи Посполитой под властью династии Кетлеров.