Репутация честного человека в этом земном раю значила очень много, а воровство в списке грехов стояло на первом месте. Постепенно Рыжий пройдоха проникся общим настроением и даже вздохнул от умиления, увидев трогательную сцену у ворот двухэтажного дома.
Женщина в белоснежном переднике и чепце, румяная и красивая, провожала мужа. За ее юбку держался мальчик лет четырех и вместе с матерью махал рукой вслед уходящему хозяину. Тот оборачивался и улыбался улыбкой счастливого человека. На скамеечке у крыльца древний старец гладил лысого пса и, глядя на них, вспоминал, наверное, свою молодость. Малыш оторвался от материнской юбки, подбежал к деду и уткнулся лицом ему в колени.
Самсон вздохнул и кинулся догонять ушедшую вперед компанию.
Трактир Джулиуса назывался «ВАРЕНЫЙ РАК». Друзья покатились от хохота, а бедолага поклялся сменить название. Оно напоминало о двух годах проведенных на дне реки в обличье популярной закуски к пиву. Не подвернись Джулиусу собачий хвост, кто знает, когда бы он сумел вернуть себе человеческий облик.
Трактирщик подошел к двери и замер, вдыхая забытые ароматы питейного заведения. Многочисленное семейство высыпало на улицу приветствовать долго отсутствовавшего хозяина. Жена - миловидная блондинка с соблазнительной фигурой, плача и причитая, обняла мужа. Трое отпрысков, от пяти до пятнадцати, скакали вокруг. Четвертого - младенца месяцев трех от роду, мать держала на руках.
-Джулиус, ты… - нежно прошептала она, но вдруг отстранилась и отвесила мужу увесистую оплеуху, - …где два года шлялся, скотина?!
-Дык, это…
-Что это, что это?! Я как белка в колесе крутилась, чтобы твой драгоценный трактир сохранить, пропади он пропадом!!! Мальчишки без отца совсем от рук отбились! Дите на руках малое, а он! Посмотрите, люди добрые, на этого обормота!
Женщина сунула младенца объявившемуся родителю, села на ступеньку и зарыдала в голос.
-Басенька, - попытался успокоить ее трактирщик, - я же живой вернулся, здоровый, а дома не был из-за того, что волшебник превратил меня в рака. Я в реке два года сидел. Под корягой.
-А мне-то каково было? Ты об этом подумал?! Ты хоть представляешь, как эту ораву трудно одеть, умыть, накормить? А сколько сил на одни подзатыльники уходит? Нет, ты мне скажи, ты понимаешь, что такое семья?
Трактирщик бочком придвинулся к жене и только теперь заметил копошащегося у него на руках младенца.
-Басенька, а я вроде бы только троих детей оставлял, откуда же этот взялся? - деликатно спросил он.
У Басеньки мигом высохли слезы.
-От тоски по тебе, - вскинулась она, а Джулиус на всякий случай отодвинулся подальше от темпераментной супруги. - Портрет твой у сердца носила, глаз с него не спускала, и вот, пожалуйста, результат!
-Да разве же такое бывает? - изумился трактирщик.
-Значит, в реке два года сидеть - бывает, а ребенка от тоски да любви понести - не бывает?! - Женщина уперла руки в крутые бока и грозно посмотрела на низкорослого мужа. - Значит, в рака превратиться - у нас обычное дело, а ребенка родить - из ряда вон выходящее?! Тебе что, куска хлеба для него жалко, не прокормишь, что ли?!! Да что ты ко мне привязался, да пусть он будет!!!
-Басенька, да разве ж я против? Пусть будет, дети мне в радость. - Джулиус освободил из цепких ручонок малыша свой нос, передал младенца старшему сыну и прижался лицом к груди разъяренной супруги. Та, успокоившись, расцеловала сверкающую лысину мужа.
Марта, наблюдая эту трогательную семейную сценку, всхлипнула.
Бенедикт, боясь, что дражайшая невеста от умиления разрыдается, тронул коней. Трактирщик, поглощенный встречей с женой, не заметил их отъезда.
-Вот они, женщины! Все они такие, - философски заметил Гуча. - Дурят нас, как хотят, вертят нами, а стоит пустить слезу и надуть губки - мы тут как тут? Стоим на карачках у их подала и хвостами виляем. Так ведь им этого мало - они норовят на шею сесть. И ведь стоит только чуть-чуть слабину показать, садятся и везти заставляют. И погоняют - не шарфиком легким, а палкой!
-Вот и я говорю, зачем мне жениться? - вставил Самсон. - Себе небось такой судьбы не желаешь?
-Молчи, женоненавистник, как миленький под венец побежишь, не отвертишься!
Телега остановилась у низкой ограды. Дом короля, добротный и основательный, как все в королевстве, гордо возвышался над городом своими пятью этажами.
Из окон выглядывали улыбающиеся служанки и многочисленные родственницы короля. Марта, вдруг заревновав, собственническим жестом притянула к себе Бенедикта. Так и ступили на стерильную дворцовую площадь: впереди - жених и невеста, следом - черт и вор, за ними - старая кляча, еле до тянувшая телегу с золотом до финиша.
Любящий папочка - Евдоким III - уже спешил навстречу. Совершенно лысый и очень толстый, издалека он казался катящимся клубком ниток. Широкая мантия колыхалась из стороны в сторону, подметая и без того чистые плиты двора. Небольшая корона держалась на яйцеголовом правителе с помощью веревочек, завязанных кокетливым бантиком меж толстых складок подбородка.
-Марточка, радость моя, я так волновался так волновался!
-Плохо волновался, - грубовато ответила дочь и, отвернувшись, распорядилась перенести мешки с деньгами в казну. - Если бы ты действительно переживал, то не продешевил бы так!
-Марточка, может быть, тебе у разбойников и виднее было, сколько с них взять, - виновато сказал король, - но я-то здесь в неведении был. Атаман такой худенький, явно недоедает, на коленях умолял снизить цену. Я же, как отец своих подданных, просто был обязан проявить милосердие.
-Ой, да перестаньте, папа! - почему-то возмутилась Марта. - Вы что, не видите - у нас гости.
Король внимательно оглядел спутников принцессы и повернулся к дочери:
-Марточка, а что это ты так крепко держишь молодого человека, он что, должен тебе?
-Должен, - ответила дочь, - пятьдесят лет счастливой жизни должен!
-О, нет! - застонал король. - Неужели опять! Марта, я свое слово сказал, ни сольдика не добавлю! В конце концов, когда я умру, все королевство твое будет!
-Вот об этом мы сейчас с тобой и поговорим! Принцесса мило улыбнулась и приказала: - Устроить дорогих гостей, а мы с папой брачный контракт составим.
Евдоким III и его экономная дочь исчезли в недрах дворца. Друзей окружила стайка хихикающих служанок. Гости и не заметили, как оказались в купальне.
В огромной комнате клубился пар. В центре стояли три большие бадьи, наполненные ароматной водой. По стенам висели пушистые полотенца. На полках лежали разноцветные куски мыла, всевозможные щетки и мочалки, множество баночек и бутылочек с различными составами, нужными для наведения чистоты.
Гуча, видевший и не такие блага цивилизации, спокойно позволил себя раздеть и с удовольствием разлегся в горячей воде, подставляя бока умелым ручкам девушек. Стеснительный Бенедикт быстро вымылся сам, а вот с Самсоном возникли проблемы. Он ни за что не хотел мыться и не позволял себя раздеть, что, впрочем, не помешало ему перещупать всех служанок.