-Нет. - Она поднялась. - У меня сегодня гости.
Дауге отодвинул нетронутый бокал и тоже поднялся. Она взяла его под руку, и они вышли в вестибюль. Дауге изо всех сил старался не хромать.
-Куда ты сейчас? - спросил он.
Она остановилась перед зеркалом и поправила волосы, которые совершенно не нужно было поправлять.
-Куда? - спросила она. - Куда-нибудь. Ведь мне еще не пятьдесят и мой мир принадлежит пока мне.
Они спустились по белой лестнице на залитую солнцем площадь.
-Я мог бы тебя подвезти, - сказал Дауге.
-Спасибо, у меня своя машина.
Он неторопливо натянул шлем, проверил, не дует ли в уши, и застегнул плащ.
-Прощай, старичок, - сказала она.
-Прощай, - сказал он, ласково улыбаясь. - Извини, если я говорил жестоко… Ты мне очень помогла сегодня.
Она непонимающе взглянула на него, пожала плечами, улыбнулась и пошла к своей машине. Дауге смотрел, как она идет, покачивая бедрами, удивительно стройная, гордая и жалкая. У нее была великолепная походка, и она была все-таки еще хороша, изумительно хороша. Ее провожали глазами. Дауге подумал с тоскливой злобой: «Вот. Вот и вся ее жизнь. Затянуть телеса в дорогое и красивое и привлекать взоры. И много их, и живучи же они.»
Когда он подошел к машине, Гриша Быков сидел, упершись коленями в рулевую дугу, и читал толстую книгу. Приемник в машине был включен на полную мощность: Гриша очень любил сильный звук.
Дауге залез в машину, выключил приемник и некоторое время сидел молча. Гриша отложил книгу и завел мотор. Дауге сказал, глядя перед собой:
-Жизнь дает человеку три радости, тезка. Друга, любовь и работу. Каждая из этих радостей отдельно уже стоит многого. Но как редко они собираются вместе!
-Без любви, конечно, обойтись можно, - вдумчиво сказал Гриша.
Дауге мельком взглянул на него.
-Да, можно, - согласился он. - Но это значит, что одной радостью будет меньше, а их всего три.
Гриша промолчал. Ему казалось нечестным ввязываться в спор, безнадежный для противника.
-В институт, - сказал Дауге, - и постарайся успеть к часу. Не опоздаем?
-Нет, я быстро.
Машина выехала на шоссе.
-Дядя Гриша, вам не дует? - спросил Гриша Быков.
Дауге повел носом и сказал:
-Да, брат. Давай-ка поднимем стекла.
1. МИРЗА-ЧАРЛЕ. РУССКИЙ МАЛЬЧИК
Дежурная по пассажирским перевозкам очень сочувствовала Юре Бородину. Она ничем не могла помочь. Регулярного пассажирского сообщения с системой Сатурна не существовало. Не существовало еще даже регулярного грузового сообщения. Грузовики-автоматы отправлялись туда два-три раза в год, а пилотируемые корабли и того реже. Дежурная дважды посылала запрос электронному диспетчеру, перелистала какой-то толстый справочник, несколько раз звонила кому-то, но все было напрасно. Наверное, у Юры был очень несчастный вид потому что напоследок она сказала с жалостью:
-Не надо так огорчаться, голубчик. Очень уж далекая планета. И зачем вам надо так далеко?
-Я от ребят отстал, - расстроенно сказал Юра. - Спасибо вам большое. Я пойду. Может быть, еще где-нибудь…
Он повернулся и пошел к выходу, опустив голову, глядя на стертый пластмассовый пол под ногами.
Я пойду. Может быть, еще где-нибудь…
Он повернулся и пошел к выходу, опустив голову, глядя на стертый пластмассовый пол под ногами.
-Постойте, голубчик, - окликнула его дежурная. Юра сейчас же повернулся и пошел обратно. - Понимаете, голубчик, - сказала дежурная нерешительно, - случаются еще иногда специальные рейсы.
-Правда? - с надеждой сказал Юра.
-Да. Но сведения о них в наше управление не поступают.
-А меня могут взять в специальный рейс? - спросил Юра.
-Не знаю, голубчик. Я даже не знаю, где об этом можно узнать. Возможно, у начальника ракетодрома? - Она вопросительно посмотрела на Юру.
-К начальнику, наверное, не пробиться, - уныло сказал Юра.
-А вы попробуйте.
-Спасибо, - сказал Юра. - До свидания. Я попробую.
Он вышел из управления перевозок и огляделся. Справа, над зелеными куполами деревьев поднималось в жаркое белесое небо здание гостиницы. Слева нестерпимо блестел на солнце исполинский стеклянный купол. Этот купол Юра увидел еще с аэродрома. С аэродрома только и видно было, что этот купол и золотой шпиль гостиницы. Юра, конечно, спросил, что это такое, и ему коротко ответили: «СЭУК». Что такое «СЭУК», Юра не знал.
Прямо перед зданием управления проходила широкая дорога, посыпанная крупным красным песком. На песке виднелись следы множества ног и рубчатые отпечатки протекторов. По обеим сторонам дороги тянулись бетонированные арыки, вдоль арыков густо росли акации. Шагах в двадцати от входа в управление, в тени акаций стоял маленький квадратный белый атомокар. Над блестящим ветровым стеклом неподвижно торчали большие голубые каски с белыми буквами «International Police. Mirza-Charle» [1] .
Минуты две Юра стоял в полной нерешительности. Сначала на дороге никого не было. Потом откуда-то справа появился, широко шагая, рослый, докрасна загорелый человек в белом костюме. Поравнявшись с Юрой, он остановился, стащил с головы огромный белый берет и обмахнул лицо. Юра с любопытством посмотрел на него.
-Ш-жарко! - сказал человек в белом костюме. - А как ты? - Он говорил с сильным акцентом.
-Очень жарко, - сказал Юра.
Человек в белом костюме нахлобучил берет на выгоревшую шевелюру и извлек из кармана плоскую стеклянную флягу.
-Ви-пьем? - сказал он, раздвигая рот до ушей.
Юра помотал головой.
-Не пью, - сказал он.
-Я тош-же не пью, - объявил человек в белом костюме и сунул флягу обратно в карман. - Но я всегда имею виски на случай, если кто пьет.
Юра засмеялся. Человек ему нравился.
-Ш-жарко, - еще раз сказал человек в белом костюме. - Это наша беда. Меш-ждународни ракетодром в Гренландии - и я там мерзну. Меш-ждународни ракетодром в Мирза-Чарле - я мокрый, потный. А?
-Ужасно жарко, - сказал Юра.
-А куда летим? - осведомился человек в белом костюме.
-Мне нужно на Сатурн.
-О-о! - сказал человек в белом костюме. - Оч-шень молодой и уже на Сатурн! Знач-шит, нам встреч-шаться и встреч-шаться!
Он похлопал Юру по плечу и вдруг заметил полицейскую машину.
-Меш-ждународни полиция, - сказал он торжественно. - Они долш-жны иметь все поч-шести.