Уменябыли
глубокие радиационные ожоги, от которыхяневыносимострадалнесколько
месяцев, пока они не зажили. И вот что странно - я не спал. Тогда меня это
очень напугало, потомучтоянепонимал,чтосомнойслучилось,а
неизвестность всегда ужасает. Доктора почти не обращали на меня внимания -
ведь я был одним из миллионов обожженных или раненых - и, как я думаю,не
верили моим утверждениям о том, что я не сплю совсем. Они считали,чтоя
сплю, но мало, и что я или преувеличиваю, иличестнозаблуждаюсь.Ноя
действительно с_о_в_с_е_м неспал.Идолгонеспалпослетого,как
вылечился и покинул госпиталь. Случайно оказалось, чтоизлечилосьимое
заболевание гипофизаивесмойвернулсякнорме,аздоровьестало
отличным.
Я не спал тридцать лет. Затем я д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_озаснул,и
проспал шестнадцать лет. И в конце этого 46-летнегопериодаяпродолжал
физически казаться 23-летним.
Теперь ты начинаешь понимать то, что я к тому времени понял? Радиация
- или комбинация различныхизлучений,действиюкоторыхяподвергся-
радикально изменили функции моего гипофиза. Сюда же подключились идругие
факторы. Когда-то, примерно 150 тысяч лет назад, я изучалэндокринологию,
и мне кажется, я нашел нужную комбинацию воздействий. Если моивычисления
верны, у меня был один шанс из миллиарда.
Конечно, старениенебылополностьюустранено,носкоростьего
замедлилась примерно в 15 тысяч раз. Я старею на один день засорокпять
лет. Так что я не бессмертен. За прошедшие 180 тысяч лет я постарел на11
лет. Теперь мой физический возраст равен 34 годам.
А сорок пять лет для меня - один день. Изнихянесплюпримерно
тридцать лет, потом засыпаю примерно на пятнадцать. Мне повезло,чтомои
первыенесколько"дней"янепровелвпериодполнойсоциальной
дезорганизации и дикости, иначе бы я их не пережил. Но я выжил, иктому
времени разобрался в системе и смог позаботиться о выживании. С тех поря
спал примерно четыре тысячи раз и выжил.Возможно,когда-нибудьмнене
повезет. Может быть, когда-нибудь, несмотря на все мерыпредосторожности,
кто-нибудь вломится в мою пещеру или убежище, где язакрываюсьнавремя
сна наглухо и в полной тайне. Но это маловероятно. У меня есть целыегоды
на подготовку таких мест, и мнепомогаетопытчетырехтысячснов.Вы
можете множество раз пройти мимо такого места и не узнать, что оноздесь,
а если что-то и заподозрите, то все равно не сможете войти.
Нет, мои шансы на выживание между бодрствованиями намноговыше,чем
во время сознательных, активных периодов.Возможно,толькочудомможно
назвать то, что я пережил их так много,несмотрянаразработаннуюмной
тактику выживания.
А тактика эта оказалась хороша. Я пережил семь крупныхатомных-и
суператомных - войн,которыесократилинаселениеЗемлидонескольких
дикарей, собравшихся у костроввнемногихещепригодныхдляобитания
местах.
А в другие времена, в другие эры, я побывал в пятигалактикахза
пределами нашей.
У меня было несколько тысяч жен, новсегданеболееоднойсразу,
потому что я родился в эрумоногамии,иэтотобычайсохранился.Ия
вырастил несколько тысяч детей. Конечно, я не мог оставаться с одной женой
более тридцати лет. После этого мне необходимо становилосьисчезнуть,но
тридцати лет для нас обоих оказывалось вполне достаточно,особеннокогда
она старилась с нормальной скоростью,аяпрактическинеменялся.О,
конечно, это порождало проблемы, но я был в состоянии с ними справиться. Я
всегда женился, если женился, на девушке настолько моложе себя,насколько
это было возможно, поэтому наше неравенствосовременемнестановилось
слишком большим. Допустим, мне тридцать лет, а женюсь на шестнадцатилетней
девушке. Тогда ко времени, когда мне приходится ее покидать, ей становится
сорок шесть, а мне - по-прежнему тридцать. И это к лучшему для насобоих,
для всех, потому что, проснувшись, я не возвращался обратно.Еслионак
тому времени еще была жива, то ей было уже за шестьдесят,иврядлией
стало бы лучше, если бы к ней вернулся из мертвых все еще молодой муж. А я
оставлял ее хорошо обеспеченной, богатой вдовой-богатойденьгамиили
тем, что считалось богатством втуконкретнуюэпоху.Иногдаэтобыли
ракушки и наконечники стрел, иногда зерно в закромах, аоднажды-тогда
была очень любопытнаяцивилизация-рыбьячешуя.Уменяникогдане
возникало ни малейших трудностей в получении своей доли - или больше,чем
доли - денег или ихэквивалента.Посленесколькихтысячлетпрактики
трудность была в другом - знать,когдаследуетостановиться,чтобыне
стать подозрительно богатым и не привлекать внимания.
По очевиднымпричинамявсегдаухитрялсяэтоделать.Тыскоро
поймешь, почему я никогда не желал власти, и дажечерезнесколькосотен
лет не дал людям причин подозревать,чтояотличаюсьотних.Ядаже
научился каждую ночь понесколькучасовлежать,притворяясьспящими
размышляя.
Но все же это не столь важно по сравнению со мной. Я рассказываюэто
только тебе, чтобы ты понял, откуда я знаю то, что хочу тебе сказать.
И скажу вовсе не для того, чтобы получить что-то от тебя.Этонечто
такое, что тебе не по силам изменить, да и ты - когда поймешь - сам ничего
не захочешь менять.
Я не пытаюсь повлиять на тебя или куда-то направить. За четыре тысячи
жизней я побывал почти в любой роли - кроме лидера. Этого я избегал. О,я
часто слыл богом среди дикарей, но лишь потому, чтомогорганизоватьих
ради выживания. Я использовал силы, которые они считали волшебством,лишь
для поддержания порядка, но никогда и никуда их не вел и нетянулназад.
Если я и учил их пользоваться луком и стрелами, то лишь потому, чтожизнь
становилась слишком тяжелой, мы голодали, а мое выживание зависелоотих
выживания. Создав необходимую основу, я никогда ее более не тревожил.
То, что я сообщу тебе сейчас, тоже ее не нарушит.