Одним словом, все
мужчины и женщины этого общества оказались стерильны.
Сначала никто не воспринял это, как катастрофу. По сумеречным зонам
были разосланы эмиссары в поисках людей, способных воспроизводить
потомство. Но независимо от того, повлияло на обитателей этих зон
излучение или нет, они полностью утратили половую потенцию. Валта Марка
оказался последним отцом, а Кловис Марка - последним ребенком сумеречной
зоны.
Даже на ночное полушарие отправили несколько экспедиций, однако, как
было давно известно, там никто не жил.
Значит, космос?
Несколько тысячелетий назад, ценой многих жизней и огромных затрат,
Марс и Ганимед, спутник Юпитера, были трансформированы в подобие Земли.
Колонии снабжали Землю сырьем для производства пищи и полезными
ископаемыми. После разрушительного набега необходимость в них отпала,
поскольку население планеты резко сократилось. Теперь на, Марсе и Ганимеде
оставались маленькие группы для создания запасов сырья на крайний случай.
Эти отряды менялись каждые три месяца - максимальный промежуток времени,
который человек мог прожить вдали от Земли и не потерять рассудок.
Именно поэтому все космические экспедиции к далеким звездам
прекратились вскоре после того, как был освоен ближайший космос. Феномену
находились и психологические причины, и физиологические, и
полумистические, но факт оставался фактом - люди, отлученные от Земли
больше чем на три месяца, сходили с ума от ужаса, который всплывал
откуда-то из глубин мозга и не поддавался никакому контролю. Термин -
космофобия был создан для обозначения неописуемо-тягостного состояния,
возникающего при расставании с родной планетой. Можно было при помощи
разных ухищрений облегчить течение болезни, но не предотвратить ее.
И все же сохранялась надежда, что люди, работавшие на Марсе и
Ганимеде по несколько месяцев каждый год, получили не такую большую дозу
облучения, как те, кто Землю не покидал.
Надежда оказалась напрасной. Тогда вспомнили о давних, едва ли
заслуживавших доверия слухах о том, что вскоре после прилета инопланетян
на Титане, спутнике Сатурна, была основана колония. Колонисты будто бы
сумели приспособится к новым условиям жизни, правда, превратившись в
немыслимых уродов. Полулюди, получудовища, казалось, хоть какого могли
исправить положение. Отчаяние людей дошло до того, что к Титану была
послана добровольная экспедиция. Она так и не вернулась.
Приходилось смотреть суровой правде в глаза: пришельцы-грабители,
возможно, не сознавая этого, уничтожили человечество. Через двести лет на
Земле умрет последний человек - таков был предполагаемый срок жизни самой
молодой представительницы человечества. Ее звали Фастина Кахмин.
Когда пришло осознание неизбежности гибели, общество дневной стороны
точно сошло с ума, и начался непрерывный, нескончаемый душераздирающий
праздник. Это были своего рода поминки, поминки, которые справляли по себе
обреченные на смерть.
Кловис Марка вышел в отставку и исчез.
Внезапный шок от осознания того, что ни у него лично, ни у всего
человечества нет будущего, пробудил дремавшее подсознание Кловиса. Им
двигал тот самый инстинкт, который помог ему выжить при рождении и в
детстве. В нем вновь проснулась неутолимая жажда жизни.
А поминки все продолжались, и признаки подавляемой истерии постепенно
стали проявляться в моде, в искусстве, даже в темах бесед. Время от
времени люди вспоминали о Кловисе Марке и удивлялись: куда же он исчез и,
главное, зачем? И хотя все уже привыкли к примерам ранее не свойственных
им иррациональных поступков, все-таки поражало, что Кловис Марка, их
полубожество, так быстро надломился.
Правда, ходили слухи, что он пытается
найти путь к спасению, и люди уверяли друг друга, будто так оно и есть.
Мысль о том, что Марка жертвует собой ради общества, в какой-то степени
утешала их. В то же время все прекрасно понимали: ни малейшей надежды у
них нет.
Кловис Марка отсутствовал почти целый год, а потом неожиданно
вернулся.
Его возвращение ознаменовалось очередным празднеством, может быть,
более бурным и экспрессивным, чем предыдущие. Вот и все.
КНИГА ПЕРВАЯ
Глава 1
ЕСТЬ ЧЕГО БОЯТЬСЯ
Это был восхитительный праздник. Шумная, пестрая толпа окружала
Кловиса, поражала разнообразием ярких, карнавальных костюмов. Впрочем,
иногда его внимание привлекали странные бесполые фигуры в темных
безобразных хламидах и темных масках, бритые головы которых, казалось,
никого не удивляли. Кроме того, Кловис заметил, что в царившем вокруг
веселье прорывались изредка истерические нотки. - "Им просто необходимо
забыться!" - подумал он. Псевдокварцевые стены зала были полупрозрачны и
расцвечены, словно радуга, а колонны, арки и галереи разбивали
пространство на отдельные уютные уголки, куда проникала музыка, так
соответствовавшая настроению веселящейся толпы.
Кловис попытался расслабиться. Официант - человекоподобный робот,
разъезжавший на замаскированных колесах, притормозил рядом с ним,
предлагая напитки. Кловис Марка протянул руку, взял бокал и вдруг увидел
своего преследователя. Загадочное лицо этого человека скрывалось в тени,
однако Марка сразу узнал его из-за странной скошенной посадки головы.
Марка рассеянно отпил из бокала, размышляя: не стоит ли подойти и
потребовать объяснений, однако его удерживал безотчетный страх.
Решив, что поддаваться этому чувству нелепо. Марка нахмурился,
поднялся и присоединился к толпе гостей. Обладая высоким ростом, он легко
мог видеть поверх голов неподвижную фигуру своего преследователя у
противоположной стены.
Почти машинально Марка двинулся вперед. Все вокруг вдруг показалось
ему нереальным. Он едва сознавал, что его то и дело толкают, а общий шум
казался таким отдаленным, что почти не воспринимался.
Кловис слишком долго откладывал эту встречу. У него была возможность
поговорить с этим челоиском еще на Марсе и Ганимеде, да и на Земле им уже
пришлось столкнуться несколько раз, но почему-то, при каждой новой
встрече, он отступал перед своим иррациональным нежеланием признать, что
этот человек существует и его постоянное присутствие - не случайность.
Он знал только его имя - мистер Тейк. Это имя он выудил из списка
пассажиров корабля, на котором они вместе летели на Марс. А устаревшая
форма обращения, которую этот человек предпочитал употреблять, была еще
одной странностью, свойственной обитателям сумеречной зоны. Кроме того,
вероятно, "мистер Тейк" - только псевдоним.
Подавив страх. Марка стал продвигаться еще быстрее.
Над головой, громко хохоча, левитировал какой-то толстяк. Кловису
никогда раньше не доводилось слышать подобного смеха. В нем сквозили нотки
неуверенности и истерии. Толстяк повернул к ближайшей галерее, откуда
свесились хохотавшие мужчины и женщины, пытаясь поймать его. Сам летун так
заливался, что едва мог управлять своим полетом. В его руке была бутылка,
и когда толстяка занесло, словно пьяного гигантского шмеля, она
перевернулась, и ее содержимое - золотистое вино - дождем хлынуло на
головы танцующих.