Бенони
начал бить головой по подбородку Джоела, но через пару мощных
ударов по- чувствовал, что слишком близок к нокауту, и
остановился. Тогда он стал раздирать шею Джоела зубами, рвать
кожу и почувствовал вкус крови во рту.Но Бенони не хватило
воздуха, и ребра гро- зили вотвот сломаться. Сознание его
затуманилось. Если он сей- час же не предпримет что-либо, то
умрет у Джоела в руках. А уж в этих руках ему совершенно не
хотелось умирать.
Вдруг руки разжались, и Джоел попятился к стене, направляемый
острием ножа, утыкающимся ему в живот.
Бенони повернулся и увидел, что таверну заполонили вооруженные
солдаты, шлемы которых украшали чучела ястребов. Гражданская
полиция.
Вместе с другими скандалистами Бенони вывели из таверны и поз-
волили прислониться к стене и перевести дыхание, пока полиция
ожидала повозку, которая должна была повезети преступников в
тюрьму. К прибытию повозки Бенони уже очухался настолько, что-
бы встать и спросить Жема, в порядке ли он.Курчавая голова
Жема была залита кровью, но он засмеялся и ответил, что эта
драка -- нечто гораздо лучшее, чем полная кружка пива и женщи-
на.
Бенони забрался в большую клетку, стоящую на повозке, и сел.
Джоел вскарабкался последним и, как только захлопнулись двери
клетки, толкнул Бенони. Тот отклонился, занес ногу, и своей
твердой как камень подошвой врезал обидчику прямо в челюсть.
Джоел попятился, тяжело рухнул на пол и остался лежать без
сознания, тяжело дыша. Он пришел в сознание лишь тогда, когда
повозка остановилась около тюремной башни, злобно зыркнул на
Бенони, но не стал опять драться.
Один за другим пленники вышли из повозки, их сковали за
запястья в длинную цепь, и повели в управление. Там
идентифицировали личности заключенных, обыскали, отобрали
деньги и развели по отдельным камерам.
--Хорошо, что мы военные,-- прошептал Жем Бенони, прямо перед
тем, как они очутились за решеткой.-- Если бы мы были
гражданскими лицами, нас бы отправили в так называемую
"берлогу". Редкий счастливчик выходит оттуда живым. Там
профессиональные преступники бьют всех, кто под руку
попадется, могут убить -- просто потому, что остальные -- не
профессионалы. Эти бандиты сговариваются и нападают, или
дожидаются, когда намеченные жертвы засыпают и истязают их
ночью.
Бенони был голоден, но с трудом смог есть, когда увидел чашку
с маисовой кашей -- ужином и завтраком одновременно.Кашу
покрывала голубая плесень, при виде которой казалось, что по
дну чашки ползают черви. Но юноша заставил себя заглотить эту
гадость, так как очень нуждался в силах для завтрашнего утра.
На рассвете он проснулся от бряцанья дубиной по звеньям
сковывавшей узников цепи. Бенони успел сжевать жалкие крохи
пищи, оставшиеся с ужина, а затем его, вместе с остальными
пленниками (шестерыми мужчинами, не успевшими сбежать через
черный ход таверны), повели к судье.
Судья, крупный седовласый мужчина с лицом, похожим на львиное,
был одет в алую рясу и зеленую треугольную шляпу. В руке он
держал жезл с наконечником в виде двух львиных голов. Судья
сидел на возвышении за большим столом, а за его спиной стояли
на страже два копьеносца.
Никому из заключенных не дозволялось признать себя виновным
или невиновными. Полицейский зачитал обвинения; судья попросил
капитана отряда, проводившего арест, опознать виновных.
--В соответствии с законами Кайво, солдаты, совершающие
преступления вне службы, находятся под моей юрисдикцией,--
сказал судья.
Полицейский зачитал обвинения; судья попросил
капитана отряда, проводившего арест, опознать виновных.
--В соответствии с законами Кайво, солдаты, совершающие
преступления вне службы, находятся под моей юрисдикцией,--
сказал судья.-- Без сомнения, вы виновны в пьянстве,
хулиганстве и повреждении имущества частного лица. Поэтому,
если вы не можете оплатить ущерб, составляющий шестьсот
<MI>офф<D>, а также не в состоянии уплатить штраф в размере
шестьсот <MI>офф<D>, итого тысяча двести <MI>офф<D>, то
понесете наказание по всей строгости закона.
--Наказание за ваш проступок -- порка из тридцати ударов и
потеря статуса свободного человека. Для оплаты нанесенного
ущерба вы будете проданы как рабы. И за каждый недостающий
<MI>офф<D>, сверх вырученной от продажи суммы, вы прослужите
рабами дополнительно год. Соответственно, после порки вас
передадут в распоряжение военным для официального разжалования
и понесения любого наказания, которому вас подвергнут до
продажи в рабство.
Шестеро узников беспомощно посмотрели друг на друга. Деньги у
них забрали еще до того, как поместили в камеры. Сумму
изъятого записали и сказали, что отдадут обратно -- за вычетом
платы за питание и проживание в тюрьме -- после освобождения.
Бенони хотел было возразить, что деньги то им не вернули, но
Жем толкнул его локтем в бок. Бенони вздрогнул, посмотрел на
Жема. Тот приложил палец к губам и покачал головой, призывая к
молчанию.
--Капитан,-- спросил судья,-- есть ли деньги у этих людей?
--Ни одной монеты на всех,-- ответил капитан.
--Что ж, тогда я объявляю их виновными,-- и судья ударил
жезлом по столу.
Бенони, взбешенный ужасающей несправедливостью, но понимая,
что у Жема, вероятно, были причины, чтобы предупредить о
молчании, стиснул зубы. Вслед за другими он проследовал из
комнаты суда обратно в камеру.
--А как насчет денег, которые у нас отобрали? -- шепнул он
Жему.
--Их бы все равно не хватило. Капитал бы стал отрицать, что
взял эти деньги. Он поделит их со своими людьми, а может, и с
судьей, хотя вряд ли. Судья -- <MI>кефлви<D>, а аристократы
считают воровство бесчестным. Но все равно он виноват не
менее, чем полицейские, если поддерживает подобную систему
судопроизводства. Я пытался предупредить, чтобы ты не вздумал
открывать рот, так как капитан выбил бы тебе все зубы якобы за
неуважение к суду. А судья бы еще увеличил количество ударов.
Тут нельзя говорить, пока не попросят об этом.
--А когда состоится порка? -- спросил Бенони.
--Если бы мы не являлись военными, нас выпороли сразу же,--
ответил Жем.-- Но гражданские лица, не зависимо от того, как
высокопарно и важно не говорил с нами судья, не могут ничего
нам сделать до тех пор, пока наше дело не будет пересмотрено
офицерами. Мы можем отделаться несколькими ударами, или
закончить свои дни на плахе. Все зависит от того, нужны ли
Кайво солдаты. Я думаю, что поскольку война со Скего
становится все жарче, лишние солдаты им не помешают.
Следующие два дня Бенони провел в камере, у него было время
подумать о войне со Скего. Он знал, что хотя два народа
официально не объявляли друг другу войну, в лесах на севере
каждый день происходили локальные сражения. Скего опасались
кайво, поскольку те опустошили Сенглви. Но в то же время скего
хотели сразиться с кайво до того, как могущественный город
оправится от потерь, понесенных при взятии Сенглви.