Учти, если обманешь, я тебя где угодно найду, и тогда – берегись!
– Как только избавлюсь от погони, я весь в твоем распоряжении.
– Весь ты мне не нужен, – фыркнула журналистка. – А вот интервью…
На кончике указательного пальца ее правой руки сверкнуло тонкое, острое лезвие. Для того чтобы разрезать щупальца хватило двух быстрых движений руки.
– Лети, голубь, лети, – отступив на пару шагов, проговорила журналистка. – Кстати, не забудь об обещании.
– Не забуду.
Оглянувшись, я увидел, что огненная стена, отделявшая меня от преследователей, стала гораздо ниже. Еще немного и кто‑нибудь из охотников за премиями сможет через нее перебраться.
Стоп, что‑то этих уродцев стало меньше. И мусорщики куда‑то делись. Отправились в обход? Наверняка. Получается, мне нужно поторопиться.
Я бросился прочь.
Квартала через два позади обозначились преследователи. Они и в самом деле отправились в обход. Задержись я возле киоска еще хотя бы на минуту и им удалось бы взять меня в кольцо.
А вот и не получилось! Не вышло.
Я несколько раз выстрелил из пистолета, отпугивая особенно рьяных охотников за премиями и устремился дальше. До цели оставалось совсем немного. Если меня в течении следующих пяти минут не подстрелят, я натяну всей этой ораве нос.
Судьба была ко мне благосклонна. Я вполне благополучно достиг намеченной Хоббином цели. Она представляла из себя большой шатер над входом в который висела табличка: «Зоопарк».
Когда я бросился к его двери, какой‑то старикашка, с огромными бакенбардами и в ливрее, здорово напоминающей те, которые в восемнадцатом веке носили лакеи в домах богачей, заступил мне дорогу и завопил:
– Билет! Ты должен купить билет!
Ничего не оставалось как опуститься до пошлости. Я помахал у него перед носом кольтом и заявил:
– Вот мой билет! Доходит?
Довод подействовал. Старикашка благоразумно отступил в сторону и быстро сказал:
– Заходите. Надеюсь, вам тут понравится.
– Не думаю, но выхода у меня нет.
Еще раз выстрелив чтобы несколько охладить пыл преследователей, я нырнул в шатер.
Это и в самом деле оказался зоопарк. Причем, внутри шатер был гораздо больше чем снаружи.
Я оторопело огляделся.
Дьявол, как же я найду ту самую клетку?
Снаружи донесся крик старичка:
– Он здесь! Он забежал сюда и даже не заплатил за вход. Требую отметить это в вашем отчете.
Прекрасно! Старый хрыч, кажется, знал свое дело туго. Он и не подозревал, что его крики льют воду на мою мельницу.
Но как же все‑таки мне тут соорентироваться?
Я двинулся по проходу между клетками, внутри которых сидели созданные в допотопные времена вирусы. На каждой клетке висела табличка, сообщавшая о том кем был создан ее обитатель, а также как он действует. Проходя мимо клеток, я поглядывал на эти таблички. Мне нужен был вирус под названием «королевский тигр». Пока попадалось все что угодно, только не он.
Поравнявшись с очередной клеткой, я увидел как над висевшей на ней табличкой появилась еще одна.
«Торопись, для того чтобы найти то что ты ищешь, тебе нужно, миновать три клетки считая от этой по прямой и свернуть направо. Еще через три клетки – налево. Шестая клетка является той, что тебе нужна.
Удачи. Хоббин.»
Спасибо, старик, позаботился. Теперь надо поспешить. И вообще, что‑то мои преследователи запаздывают. По идее, они уже обязаны быть здесь и палить в меня из всего имеющегося в своем распоряжении оружия. Хотя…
Я представил как должны были рассуждать преследователи.
Похоже, они должны вообразить будто загнали добычу в ловушку. Выходов из этого зоопарка вероятно не более двух‑трех. Стоит их перекрыть и я попался.
Похоже, они должны вообразить будто загнали добычу в ловушку. Выходов из этого зоопарка вероятно не более двух‑трех. Стоит их перекрыть и я попался. Наверняка, этим самым они сейчас и занимаются – перекрывают выходы из зоопарка. Что они будут делать дальше? Ну конечно, ворвутся внутрь, разом, по команде, и начнут палить во все стороны.
В полном соответствии с разработанным Хоббином планом.
Кстати, к тому времени когда это произойдет, я должен уже стоять возле клетки «королевского тигра».
Табличка с сообщением Хоббина несколько раз мигнула и исчезла. Я поспешил дальше.
Клетка, которую я искал, оказалась несколько больше других. А сидело в ней настоящее чудовище, огромное, жуткое, действительно смахивающее на тигра. Полосы, по крайней мере на его теле были, широкие, черные и белые.
Увидев меня, страшилище испустило рев и кинулось на прутья решетки, пытаясь их сломать. Прутья, конечно, эту яростную атаку выдержали.
Стараясь не думать о том, что Хоббин мог что‑то в своем плане не учесть, я внимательно осмотрел замок клетки. Очень надежный и в то же время простой замок. Для того чтобы его открыть надо было нажать всего одну кнопку.
Неплохо. Но где же преследователи? Что‑то они запаздывают.
Я уже хотел было заняться чтением таблички, в которой перечислялись тактико‑технические характеристики монстра все еще исходившего слюной и пытавшегося до меня добраться, когда началось…
Как я и предполагал, они вломились в шатер зоопарка сразу через несколько дверей. Мусорщики, ясное дело, тотчас рассеялись в разные стороны и занялись поисками меня, грешного. Остальная публика повела себя менее организованно. Многие охотники попали в зоопарк вирусов впервые. Кое у кого из них, при виде мечущихся в клетках и ревущих тварей, сдали нервы. Послышались испуганные крики и выстрелы.
Меня это уже не интересовало. Я следил за мусорщиками. В предстоящем представлении, в роли зрителей мне нужны были именно они.
Наконец я дождался.
Один из мусорщиков выплыл из соседнего прохода, совсем неподалеку от меня и затянул давно уже надоевшую песню:
– Бродячая программа, если ты немедленно не сдашься, мы вынуждены будем тебя уничтожить.
Ну вот, осталось только решиться на последний шаг.
Для того чтобы это сделать мне не понадобилось много времени. Почему? Да потому что его у меня не было. Либо сейчас – либо никогда. Либо пан – либо пропал.
– Ну ты, шарообразный, – сказал я мусорщику. – Вам меня не взять. Усек? Знаешь почему?
– Бродячая программа, если ты немедленно не положишь свое оружие на пол, я буду вынужден, в соответствии с законом…
Все, время вышло.
Я нажал на кнопку замка. Дверь клетки мгновенно растаяла. Королевский тигр, пытавшийся проломить прутья решетки, заметил это не сразу, а когда заметил, было уже поздно. Я вошел в клетку.
– …а также используя данные мне права, и учитывая твою потенциальную опасность, я применяю против тебя имеющееся в данный момент у меня…
– Дурак, – пробормотал я, поворачиваясь к королевскому тигру лицом.
Мгновением позже монстр сообразил что добыча наконец‑то оказалась в пределах досягаемости и напал на меня.
– Ты прав, все они полные дураки и кретины, – сказал смотритель зоопарка. – А все потому, что программа, у которой нет возможности самостоятельного развития, обречена на непроходимую тупость. Почему, спросишь ты, нельзя сделать так, чтобы каждым мусорщиком управлял человек? Ну, сам понимаешь, людям надо платить деньги, и довольно неплохие. Именно поэтому девятнадцатью из двадцати мусорщиков управляют программы. Конечно, их разрабатывают очень большие мастера, но все‑таки, все‑таки, не один из них не рискнул ввести в свою программу возможность самостоятельного развития.