Длянегонесуществовалоневыполнимыхзадач,
запертых дверей, секретных тем, незнакомых мужчининедоступныхженщин.
Никто не помнил его родителей и не знал, откуда появился онсам.Ихотя
перед ликом бога войны Святовида он был наречен гордым именем Полкан,все
продолжали звать его дурацкой кличкой - Пашка.
- Что ты, начальник, стоишь здесь, как будто вштаныналожил?-в
детской непосредственностью спросил он. - Чего вштабнеидешь?Яуже
баланду разогрел. И к баланде кое-что имеется.
- И на чем разогрел? -подозрительноспросилПряжкин,новсеже
задержал занесенную для оплеухи руку.
- На печке, само собой.
- А дрова откуда?
- Достал, - одутловатая от природы, да к тому же еще и вечноопухшая
физиономия Пашки хитро скривилась.
- Где? А ну-ка докладывай толком! Может, ты наэтидровасекретные
документы сменял.
- Дело нехитрое. - Пашкастрельнулпосторонамузкимиглазамии
откашлялся в кулак. - У вас на следующий кварталзапланированаустановка
трех идолов. Радегаста, Нияна и Чапая. Ну, думаю, на кой нам хрен три еще,
когда и тех, которые имеются, сосчитать невозможно. Вот я сбогорезамии
договорился. Они мне две сажени чурок отвалили, а я им акт приемки наперед
подписал. Еще и штоф на прощание налили. И нам хорошо, иимбезхлопот.
Так что до тепла нам дров должно хватить.
- Богорезы известные святотатцы. А ты куда лезешь? Вдруг узнает кто?
- Ну, началось, - Пашка ненатурально изобразилобиду.-Другиеиз
этих идолов избы себе выстроили, а тебе трех штук на дрова жалко.
-Мнетебяжалко!Ведьскоровчистуюпроворуешься.Кудадары
девались, которые Святовиду предназначены?
- Ты что, начальник! - глаза Пашки округлились. - Я здесь причем?Ты
его, болвана восьмиглазого, спроси, как он ими распоряжается.Может,сам
жрет, может, с кодлой своей делится. Я за него не ответчик.
- Дать бы тебе хорошенько, - с чувством сказалПряжкин.-Даруки
марать не хочется. Сам допрыгаешься.
- Это еще посмотрим, кто из нас первым допрыгается, - обиделся Пашка.
- Тебя, между прочим, в министерство бдительности вызывают. Велелиспешно
явиться. Опять, наверное, кого-то из соратников облаял.
Изсоображенийсекретностивесьруководящийсоставминистерства
бдительности состоял из членов одной семьи. Заместителем министра была его
теща, начальниками основных отделов - жена,дочкаиплемянник.Каждый,
вновьпоступающийнаслужбусотрудник,долженбылтакилииначе
породниться с министром. Одного особо ценногоагентаемудажепришлось
усыновить.
УчрежденияэтогоПряжкинособонеопасался(как-никаконбыл
единственнымчеловекомвдержаве,знавшимвтеории,аглавное,на
практике, как запускаются и наводятся на цель стратегическиеракеты),но
ухо привык держать востро.
Неприходилоимесяца,чтобыминистерство
бдительности не выявляло каких-нибудь очередных вражеских происков. Тона
пустой бочке, выловленной в Великом ЛедяномМоре,оказываласькакая-то,
хоть и не вполне понятная, но явно провокационная надпись, то черезрубеж
проникалзараженныйбешенствомпесец,товжертвенномрогеПеруна
оказывались оленьи экскременты.
Министр принял Пряжкина не в кабинете, а где-тоназадворкахсвоей
конторы, по соседству с персональным утепленнымнужником.Возможно,это
было связано с особоконфиденциальнымхарактеромвстречи,авозможно,
министр (фамилия которого, кстати, была Зайцев, а имя -Любомысл)просто
накануне объелся на тризне по одному своему дальнемуродственнику,давно
списанномуврезервпопричинестарческогослабоумияифизической
ветхости.
По ходу беседы министр несколько раз скрывалсявнужнике,оставляя
Пряжкинаводиночественаморозе.Чувствовалось,чтогромадная
ответственность, возложенная на Зайцева еще в ранней юности,основательно
расшатала его здоровье. Да и теперь, по слухам, оннещадилсебя.Чего
стоил только один план поголовной проверки всех перелетных птиц, повесне
массами нарушавших рубежи государства.
- Ты эту девчонку-перебежчицу видел?-безвсякихобиняковначал
Зайцев.
- Ну, видел, - нехотя признался Пряжкин.
- Беседовал?
- Беседовал.
- И что?
- А ничего.
- Подкатывалась к тебе?
- Это как?
- Ты давай не юли! Самзнаешь,какбабакмужикуподкатывается.
Ребенком не прикидывайся.
- Никто ко мне не подкатывался. Соплячка она еще.
- Соплячка, - согласился Зайцев. - Вот это меня и настораживает.Сам
знаешь, какие козни днем и ночью плетет враг. Сам знаешь, сколькоагентов
проникает на нашу территорию. А вражескому агенту что надо? Догадываешься?
Правильно догадываешься. Ведь ты к той тайне ближе всехстоишь.Помнишь,
прошлым летом я двух перебежчиков разоблачил? Прикидывались, что грибына
нашей территории собирали. Так вот, выяснилось,чтоонизатобойшли.
Похитить хотели.
- Да ну? - искренне удивился Пряжкин.
- Вот тебе и ну! Матерые мужики были. Да только меня не проведешь.Я
врага насквозь вижу. Две недели только и отпирались.
- И что им за это было?
- Да ничего. Признались и померли. Две неделибезводыипищине
всякий враг выдержит... Вот я и думаю, что те, кто их посылал, после этого
случая решили тактику изменить. - Он махнул рукой куда-то на юг. - Поняли,
что мужиков мы сразу расколем, и потому девчонку к тебе послали.
- Это что, точные данные или так, предположения?
- Когда у меня точные данныепоявятся,онаиглазомморгнутьне
успеет. Ты вот что, - Зайцев понизил голос до шепота, - сближайсясней,
не противься.