Я уже видел такие заколки, Сказбуш показывал. Стрельнёт
один-единственный раз, но разворотит грудную клетку так, что и снаряду из танкового орудия
делать будет нечего...
Сзади послышался конский топот. Хрюка с сиплым храпом мчалась прямо на меня, в
пасти здоровенное полено. Щас, буду тебе бросать, размечталась. Всю ночь снилась проклятая
Империя. Я придумывал способы, как остановить экспансию этой раковой опухоли, объяснял
кабинету министров что-то совсем уж нелепое... Вообще-то всё верно, потому и чувствую себя
разбитым как корабль на Курилах: сегодня предстоит непростой разговор. А они все непростые,
когда с Кречетом, да ещё не по накатанной дорожке...
Завидев женщину, Хрюка притормозила, остановилась возле меня, уставилась на нее в оба
широко расставленных глаза. Пасть распахнулась, бревно с грохотом вывалилось на сухой
тротуар. Вид у Хрюки обалделый, так мог бы смотреть скорее кобель, но Хрюка... хотя, может
быть, она так среагировала на изящную чадру. Или на зовущий женский запах, который с такой
неожиданной ловкостью влез в мои заросшие шерстью ноздри и скользнул в мозг, что там сразу
возникла красочная картинка, от которой я едва не покраснел.
Женщина ещё издали начала опасливо посматривать на Хрюку. С виду это страшный пёс,
только близкий круг друзей знает, чем опасно это чудище: если не залижет, то затопчет.
Хрюка, сказал я предостерегающе, играй, играй...
Ничего другого сказать не могу, все равно не выполнит ни одной команды, но женщина
как будто решила, что это условный сигнал для пса-телохранителя, вытянулась, как натянутая
струна, прошла по тропке ровненько, не делая резких движений.
Итак, на чём меня прервали... Ага, предстоит напомнить президенту страны и остальным в
его кабинете, что Империя вырвалась вперёд других стран за счет того, что все свои ресурсы...
интеллектуальные и материальные, сосредоточила на достижении простейших и
примитивнейших целей. Это чисто тактические преимущества. В то время как другие
сражались где идеями, а где и оружием за то, чья вера или идея скорее приведёт всё
человечество к царству Добра и Справедливости, в той стране просто и тупо копали огороды.
Да, копали огороды, строили дома богаче, ещё богаче, ещё и ещё. Если и создавали институты и
университеты, то с той же целью: как больше получить зерна с полей, построить жилища круче,
как ублажить желудок, гениталии, что придумать ещё, чтобы получить все радости жизни... и
чтоб никаких тревог и волнений!
Они никогда не строили воздушные замки религиозных или политических учений. Замки,
в которых всё человечество будет жить счастливо! Они твердо знали с самого начала, что
человек произошел от обезьяны. И что он и есть обезьяна, только без шерсти. Это доказал
Фрейд, и каждый американец твердо знает, что у него, американца, нет ничего важного, кроме
желудка и его гениталий. Он, американец, живет на земле, в отличие от всяких там русских,
арабов, французов, что до сих пор не поняли, где они на земле или между небом и землей. И
когда возникла необходимость создавать эту грёбаную цивилизацию, то конечно же она должна
служить именно желудку и гениталиям. Никаких духовных и нравственных исканий!.. Никаких
любовей "а-ля Ромео и Джульетта", от них одни волнения. От волнений нервы, а от нервов
болезни. Человек должен быть здоров, для этого надо заниматься тренажерами, а не умными
книжками, от которых глаза портятся.
И вот другие страны и народы, обессилев в гонке за призрачными идеями духовных
исканий, падают с беговой дорожки, высунув языки и тяжело дыша, а благополучная Америка
гогочет и тычет в их сторону пальцем.
Пока они метались, искали, в Империи просто жили и
копили денежки. Над умными книгами головы не ломали... Теперь сильная и могучая Америка,
которая не верит в силу идей, а верит в мощь своего ударного Седьмого флота в составе двух
авианосцев, показывает всем этим странам-очкарикам, как надо жить и какие песни петь!
Особенно любит демонстрировать железные мускулы России...
Я посмотрел на часы, Хрюка остановилась и посмотрела на меня.
Сама знаешь, сказал я сварливо. Пора домой.
Хрюка сделала вид, что не поняла, схватила полено и понеслась с ним по кругу. С её
седой мордой она похожа на поджарую профессоршу, что регулярно совершает пробежки.
Я ухожу, объявил я. Хочешь остаться бомжиком, бегай дальше...
Я дошёл до края площадки, когда сзади послышался тот же топот. Умная собака
предпочла подчиниться дисциплине, чем обрести абсолютную свободу.
Когда мы с Хрюкой вышли на площадку, на другой стороне которой высится наш дом,
между соседними зданиями медленно проехал черный мерс, припарковался. Когда я войду в
лифт, он сдвинется с места и покатит к нашему дому. В тот момент, когда выйду из лифта, мерс
подкатит к подъезду.
А в тот момент, когда я покажусь из подъезда, крепкоплечий Володя, шофер и
телохранитель, как раз выскочит и откроет для меня дверцу. Я никогда не задумывался, как это
у них получается, некоторые вещи стоит принимать такими, какие есть.
Хрюка тоже оглядывалась на далёкий мерс. Возможно, ветерок донёс слабый запах. А
шофера она уже знает, запомнила.
Что от нас требуется, повторил я про себя настойчиво. Вернее, от меня одного, Хрюку
если и спрашивают, то обычно не о политике. Что требуется сказать? Мир настолько и
стремительно усложнился, что человечек в нём потерялся. Любой, будь это слесарь или
президент страны. Хотя нет. Слесарь хоть иногда признаётся, что ни черта не понимает, а
президент признаться не посмеет...
Итак, ещё раз. Нужно убедить Кречета, да и других, перестать слепо и тупенько
руководствоваться как устаревшим Уголовным или административным кодексом, так и
остальными... статьями, пришедшими неизвестно откуда и от каких римлян или месопотамцев.
Почему я, грамотный и неглупый человек, у которого есть на плечах голова, должен
руководствоваться так называемыми "общепринятыми мировыми ценностями"?
Если они общепринятые, то понятно, что это за ценности! У меня с нашим дядей
Васей-дворником и американцем есть только одно общее: но это касается не искусства,
юриспруденции или нравственных законов, а всего лишь анатомического отличия мужчин от
женщин. Но у меня оно имеет меньше прав, чем у дяди Васи или американца.
Тупое и трусливое большинство, именуемое русской интеллигенцией, пугливо живет в
этих рамках "общемировых". Для них шаг вправо или шаг влево попытка к бегству из
интеллигенции, после чего сразу следует выстрел.
Пусть стреляют, сволочи! Уже и так мы живем под обстрелом, но меня не загнать в
колонну, которую конвоируют "общемировые ценности". Вчера было ценно одно, сегодня
другое, а завтра будет цениться третье. И все "общемировое"! Эти общемировые мне... нам
навязывает не бог, а всего лишь тупенькие юсовцы, сумевшие быстренько построить свою
империю желудка, пока другие возводили воздушные замки для Счастья Всего Человечества.
Внезапно меня прижало к твердому. Мысли вспорхнули, как испуганные воробьи.