Хозяин разлил по бокалам холодное "Каберне" и предложил тост за прекрасных дам, которых мы любим, даже если они никогда не будут нам принадлежать. - Это ты на что намекаешь? - нахмурилась Света, опустив бокал. - Тост для меня, - объяснил Вязников. - Давайте я тоже скажу. Выпьем за то, чтобы каждому было воздано по делам его. - Воистину так, - кивнул Антон. - Но именно по делам, - добавил Вязников, - а не по намерениям или желаниям. За выполнение желаний выпьем отдельно. - И то верно, - согласился Антон. - Желания далеко не всегда становятся делами, значит, и тосты должны быть разными. - Что-то вы туманно выражаетесь, мальчики, - вздохнула Света и перевела разговор на премьеру в "Сатириконе", которую никто из них не видел, а потому и обсуждение получилось весьма беспристрастное. За выполнение желаний так и не выпили.
* * *
Антон начал было помогать Свете убирать пустые тарелки, но жена мягко сказала, что, во-первых, сама лучше справится, а во-вторых, нельзя допустить, чтобы гость скучал. - Действительно, - усмехнулся Антон. - Что же, Даниил Сергеевич, вернемся к нашим баранам, если не возражаете? - Душно сегодня, - пробормотал Вязников, устраиваясь в кресле так, будто собирался провести в нем всю оставшуюся жизнь.- По-моему, вы уже достаточно подготовили ситуацию: сначала поджарили меня на медленном огне, потом остудили замечательным вином и едой. Не настолько же я туп, чтобы не понимать смысла ваших действий. Давайте говорить прямо. - Да, - кивнул Антон, взял в руки лежавшую на столе папочку и достал из нее несколько листков бумаги. - Вот, - сказал он, - впервые об этом зашла речь, когда я был у вас в институте. Кто-то сказал, что голова, мол, у Вязникова золотая, но руки не из того места растут: при вашем появлении портятся приборы или еще какая-нибудь гадость происходит. О многих теоретиках можно сказать, что при их появлении что-то горит или взрывается. Фольклор такой. Мне это показалось забавным, но, понимаете ли, в этом деле забавно все, кроме смерти. Мотивы, если говорить о преступлении - они ведь тоже забавны, такая, можно сказать, детективная классика, в жизни обычно бывает проще и страшнее. А сам пожар... Антон кашлянул, прервав себя на полуслове, и ткнул пальцем в первую строку отчета. - Начнем с конца, - сказал Ромашин. - Самый свежий случай. Восьмое апреля этого года. На углу улицы Вавилова и Ломоносовского проспекта. Ясный тихий день. В тринадцать двадцать падает дерево в аллее, придавливает проходившего рядом Самсона Орехова, семидесяти трех лет. Насмерть. Эксперты в недоумении - здоровое дерево, могло простоять еще целый век, но почему-то сломалось, как тростник. Человека похоронили, дело закрыли, объяснений нет, люди говорят о злом роке. - Дальше, - продолжал Антон, переведя палец к следующей позиции в списке. - Двадцать первое января. Сильный ветер, гололед, но небо ясное, это все свидетели говорят, да и метеослужба утвеждает то же самое. И вот с этого ясного неба в девятнадцать пятьдесят три прямо в группу людей, выходивших из гастронома "Улыбка", бьет молния. Два человека получают ожоги второй степени, один - сильнейший удар током. К счастью, летальных исходов нет. Нет и объяснений - впрочем, в данном случае эксперты к делу даже не приступали. Несчастный случай, природное явление. А почему с ясного неба пусть физики или метеорологи объясняют, это научная загадка, к милиции отношения не имеет. Под номером три значился случай в цирке на Цветном бульваре. - Тридцатое декабря прошлого года, - сказал Антон. - Новогоднее цирковое представление. Второе отделение. Иллюзионист приглашает любого желающего из зрителей спуститься на манеж. Выходит мужчина лет... - Антон поднял взгляд на Вязникова и сказал оценивающе: - лет примерно тридцати, с небольшими залысинами... Зрители потом утверждали, что это была подстава, так в цирке обычно делают. Но на самом деле иллюзионист подставами не пользовался. Итак, выходит мужчина, и иллюзионист велит ему пройти за ширму. Мужчина проходит, артист делает пассы, и неожиданно - прежде всего для самого фокусника - сильнейший порыв ветра опрокидывает и ширму, и зрителя, и артиста, причем иллюзионист падает так неудачно, что ломает ногу, хотя с чего бы - на арене, как вы понимаете, опилки.
Мужчина проходит, артист делает пассы, и неожиданно - прежде всего для самого фокусника - сильнейший порыв ветра опрокидывает и ширму, и зрителя, и артиста, причем иллюзионист падает так неудачно, что ломает ногу, хотя с чего бы - на арене, как вы понимаете, опилки... Через мгновение вихрь стихает, будто и не было. Представление сорвано. - Очень интересно, - тихо сказал Вязников. - И много у вас таких случаев? - В списке - одиннадцать за последние полтора года. Самое удивительное, что раньше - я поднял архивы за пять лет, дальше смотреть не стал таинственных явлений, подобных перечисленным, не наблюдалось вообще. Или, по крайней мере, они не попадали в отчеты. Не знаю, насколько этот список полон - к примеру, в нем нет происшествия с утюгом на даче у Догилевых. - Вам и об этом рассказали? - усмехнулся Вязников. Антон промолчал. - Случай в цирке я хорошо помню, - задумчиво сказал Даниил. - Еще бы вам не помнить! - воскликнул Антон. - Ведь это вы были тем зрителем. Эпизод запротоколирован. - А остальные десять, - продолжал Вязников, будто не с Ромашиным, а сам с собой разговаривал, - к ним-то я какое могу иметь отношение? - Вы хотите сказать, что для остальных случаев у меня не может быть доказательств вашего участия - прямого или косвенного? - Участия моего и в цирке не было никакого. Присутствие - да, не спорю, черт меня тогда дернул полезть на арену. Захотелось вдруг показать, что я... Не знаю. - Способны на экстравагантные поступки, - подсказал Антон. - Нет, пожалуй. Скорее - на поступки, неоднозначно определяемые здравым смыслом. - И что? Доказали? - Неважно, - сухо сказал Вязников. - Я не понимаю, извините, Антон Владиславович, что вы хотите мне, как выражаются люди вашей профессии, инкриминировать? То, что из-за меня фокус не удался? - И еще при вас упало на человека дерево. И еще - молния поразила людей в ясную погоду. - При мне? - удивился Вязников. - Вы уверены? - Я это предполагаю, - сказал Антон. - Смотрите. Свое присутствие в цирке вы не отрицаете. На углу улицы Вавилова и Ломоносовского проспекта живет ваша двоюродная сестра Евгения Мильченко, вы часто бываете у нее в гостях. И в тот день были тоже. Евгения Константиновна это запомнила - когда поднялся шум, вы вместе выглянули в окно. - Вы говорили с Женей? - удивился Вязников. - Странно, она мне ни словом... Впрочем, неважно. Припоминаю: мы действительно подошли к окну и видели, как из-под упавшего дерева вытаскивали человека. К чему вы клоните? Раз мы с Женей стояли у окна, значит на месте происшествия меня не было, и дерева на бедного прохожего я сбросить не мог. Впрочем, не смог бы, даже если бы находился рядом, это ведь тоже очевидно. И молнию с неба запулить не мог - я, видите ли, не Зевс-громовержец. Кстати, около того магазина меня быть не могло, потому что... - Что же вы замолчали, Даниил Сергеевич? - спросил Антон минуту спустя. Вспомнили, что в квартале от "Улыбки" находится магазин электротоваров, где вы в тот вечер покупали пылесос? - Не помню, в тот ли вечер или в другой... - пробормотал Вязников. - В тот самый. Когда ударила молния, продавец увидел бежавших к месту происшествия людей и сам тоже вышел на улицу - посмотреть что случилось. А вы ждали у прилавка, когда будет оформлена покупка. Я говорил с продавцом, и он узнал вас на фотографии. Если бы это был обычный вечер и обычная покупка, каких сотни на дню, он бы, конечно, вряд ли вас опознал, но ведь молнии падают с ясного неба не так уж часто. - А остальные случаи... Сколько их осталось в вашем списке? Восемь? спросил Вязников, протянул руку к черной папочке, но тут же ее отдернул и сцепил пальцы, обхватив руками колено. - Они все такие же странные? И я всегда был неподалеку? - Более чем странные, - кивнул Антон. - Кстати, надо бы добавить к списку случай, произошедший полчаса назад. У меня на кухне Дон-Кихот стоял много лет и вдруг свалился, причем так загадочно... - Дон-Кихот? Какой еще Дон-Кихот? - удивился Вязников. - Статуэтка гипсовая. Не могла она упасть на пол, а вот упала. - Мое алиби в этом случае можете подтвердить вы сами, - заметил Вязников, посмотрев Антону в глаза честным взглядом.