ПРОЛОГ: МОРЯК
Стрелок пробудилсяотсумбурногосна,состоявшего,казалось,из
одного-единственного образа: образаМорякавколодеТаро,изкоторой
человеквчерномсдал(илиподразумевалось,чтосдал)стрелкуего
плачевное будущее.
- Он тонет, стрелок, - говорил человек в черном, - и никто не бросает
веревку. Мальчик, Джейк.
Но это был не кошмар.Этобылхорошийсон.Хорошийпотому,что
тонул-то он сам, а это означало, что он вовсе не Роланд,аДжейк,иот
этого стрелок чувствовал облегчение, потому что было бы гораздо лучше быть
Джейком и утонуть, чем жить и быть самим собой - человеком, радихолодной
грезы предавшим ребенка, который ему доверял.
"Хорошо, ладно, я утону, - думал он,слушаяревморя.-Пустья
утону". Но это не был шум открытого моря, это был скрежещущийзвукводы,
давящейся камнями. Да Моряк ли он? Если да, то почему суша такблизко?И
разве он на самом деле не на суше? Ощущение было такое, будто...
Ледянаяводаплеснулаемунасапогиивзбежалапоногамдо
промежности. Тогда егоглазарезкооткрылись,исонслетелснего.
Причиной тому были не заледеневшие яички, которые вдруг сжались, казалось,
до размера грецких орехов, и даже не кошмар справаотнего,амысльо
револьверах...оревольверахи,чтобылодажеважнее,опатронах.
Промокшие револьверы можно быстро разобрать, вытереть насухо, смазать, еще
раз вытереть насухо, еще раз смазать и снова собрать;промокшиепатроны,
как промокшие спички, то ли будут когда-нибудь снова годиться, то ли нет.
Кошмаром была ползучая тварь, которую, должно быть,выбросилоодной
изпредыдущихволн.Онаструдомволочилапопескусвоемокрое,
поблескивающее туловище. Она была около четырех футов длиной инаходилась
ярда на четыре правее.ОнасмотреланаРоландахолоднымиглазамина
стебельках. Ее длинный зазубренный клюв раскрылся, и онаначалаиздавать
звуки,такнапоминавшиечеловеческуюречь,чтостановилосьжутко:
жалобные,дажеотчаянные,настойчивыевопросынанезнакомомязыке:
"Дид-э-чик? Дум-э-чум? Дад-э-чам? Дэд-э-чек?"
Стрелку доводилось видеть омаров. Это был не омар,хотяомарыбыли
единственными существами, которых эта тварь хотя бы отдаленнонапоминала.
Казалось, она его нисколько не боится. Стрелок незнал,опаснаонаили
нет. Его не волновала царившая у него в мозгу путаница, то, что он пока не
может вспомнить, где он, как сюда попал и действительно ли поймал человека
в черном или это ему только приснилось. Он сознавал лишь,чтоемунужно
уйти подальше от воды, пока она не залила патроны.
Он услышал нарастающий, скрежещущий рев воды и перевел взгляд с твари
(она остановилась и поднялавверхклешни,припомощикоторыхползла,
отчего стала нелепо похожа на боксерависходнойстойке,которая,как
объяснялимКорт,называласьСтойкойЧести)нанабегающийбурун,
увенчанный пенным гребнем.
"Оно слышит волну, - подумал стрелок. - Что бы оно ни было такое,но
уши у него есть". Он попытался встать, но онемевшие ноги подогнулись.
"Это всеещесон",-подумалон,нодажевсвоемтеперешнем
отуманенном состоянии понял, что эта мысль слишком соблазнительна, чтобы в
нее можно было поверить. Он вновь попытался встать, и это ему удалось,но
потом опять упал. Волна вот-вот должна была разбиться. Ему оставалось одно
- передвигаться тем же манером, что тварьсправаотнего:онупирался
обеими руками и подтягивал туловище вверхпогалькеприбрежнойполосы,
подальше от волны.
Он уполз не так далеко, чтобы полностью уйти от волны, но всежена
достаточное для своих целей расстояние. Волна накрыла толькоегосапоги.
Она достала емупочтидоколен-иотступила."Бытьможет,первая
добралась не так высоко, как мне показалось. Быть может..."
В небе висел месяц. Онбылзатянутпеленойдымки,ноегосвета
хватило, чтобы Роланд смог увидеть: кобуры чересчур темные. Револьверыво
всяком случае промокли. Насколько сильно - сказать было невозможно; нельзя
было и сказать, промокли ли те патроны, что были в барабанах,ите,что
лежаливперекрещенныхревольверныхремнях.Прежде,чемпроверять,
необходимо было уйти от воды. Необходимо...
- Дод-э-чок? - Это прозвучало уже гораздо ближе. Тревожась о воде, он
забыл о принесенной водой на берегтвари.Оноглянулсяиувидел,что
теперь она всего в четырех футах от него. Ее клешни зарылисьвусыпанный
галькой песок прибрежной полосы, подтягивая тело.Тварьприподняласвое
мясистое, членистое туловище и на мгновение стала похожа на скорпиона,но
Роланд не увидел жала на конце тела.
Опять скрежещущий рев, на этот раз гораздо громче.Тварьнемедленно
остановилась и вновь подняла клешни всвоеобразномсобственномварианте
Стойки Чести.
Эта волна была больше. Роландснованачалподтягиватьсявверхпо
склону берега, и, когда он вытянул руки,клешнястаятварьметнуласьсо
скоростью, которую ее предыдущие движения даже не позволяли заподозрить.
Стрелок ощутил в правой кисти слепящую вспышкуболи,нодуматьоб
этом сейчас былонекогда.Онотталкивалсякаблукамипромокшихсапог,
цеплялся руками и ему удалось уйти от воды.
- Дид-э-чик? - вопросило чудовище, жалобно, словноговоря:"Неужели
ты мне не поможешь? Разве ты не видишь, что я в отчаянномположении?",и
Роланд увидел, как в зазубренном клюве твари исчезают кускиуказательного
и среднего пальцев его правой руки.