А подарки Девы Моря, как известно всем, нужно хватать – иначе обидчивая, как и все женщины, вершительница судеб отвернется, и тогда…
– Ну, пойдем, глянем на твоего пирата.
Вопреки опасениям чиновника, капитан Мэттон вовсе не казался особо страдающим от солнечных лучей. Пират, обняв очередную бутылку, восседал на раскладном стульчике, а перед ним стоял юнга, в одной руке державший зонт, а во второй – самодельный попугайский веер. На носилках около капитана ждали своей участи полная бутылок плетеная корзина и два бочонка.
Зрелище это, вполне достойное кисти придворного живописца падишаха, вызывало преисполненные зависти взгляды не только у сгрудившихся в десятке шагов пленных иторенов и конвоировавших их пиратов, но и часовых из-за решетки. Еще бы – последние хоть и находились в тени, но веер и уж тем более вино вовсе не числились среди предусмотренных уставом караульной службы предметов. Упущение… крайне досадное с точки зрения низших чинов колониальных полков и гарнизонов!
Бдительность у часовых, впрочем, оказалась вполне на уровне – по крайней мере, они расслышали шаги приближающегося коменданта и даже успели стать во фрунт.
– Ваша грозность, за…
– Как стоишь, вошь морская! – привычно рыкнул Тарк на вытянувшегося солдата.
– Виноват, ваша грозность!
– Открыть ворота, – приказал старший хорунжий и, обернувшись к Щеку, тоном ниже добавил: – Ну, заводи своих висельников. Поглядим.
Комендант злился, хоть и не мог отчетливо выявить причину охватившей его злобы. Скорее всего, в этом была виновна царившая во дворе форта духотища, в сравнении с которой прохладный сумрак его кабинета выглядел сущими Благословенным Землями. Проклятый климат… проклятый мундир, казавшийся сегодня раза в два тяжелее обычного – должно быть, из-за пропитавшего его до последней нитки пота. Проклятые иторены… старший хорунжий, скорчив гримасу, торопливо зашарил по карманам – широкая рубленая рана на плече второго в связке пленного успела изрядно загноиться. Шедший от нее тяжелый запах, похоже, привлекал мух со всей округи, пробиваясь даже сквозь надушенный платок хинка коменданта. Мерзость… и просто удивительно, что парень каким-то чудом ухитряется идти без посторонней помощи. А следующий в связке, высокий, светловолосый, с кое-как перевязанным боком, еще и ухитряется волочь носилки с бочонком. Силен… да и вообще, вдруг подумал комендант, эти пленные больше похожи на солдат, чем на экипаж торгаша! Рослые, хоть ты их в гренадеры забривай!
– Товар и впрямь что надо, – пробурчал из-под платка Тарк. – Самое то для плантаций.
– И не только для плантаций, хинк комендант. Эти парни способны украсить собой любой полк, ведь в бою каждый из них стоит пятерых.
– А? Чего?
До сегодняшнего дня старший хорунжий Тарк не относил себя к числу тугодумов. Однако сейчас у него возникли серьезные проблемы с увязыванием насмешливо-уверенного тона и внешности измазанного сажей мальчишки-юнги в единое целое.
– Проблемы со слухом? – участливо спросил маленький наглец. – Я сказал, что в бою каждый из этих парней стоит пятерых. У вас в гарнизоне ведь как раз полтораста человек и есть, не так ли, хинк комендант?
– Что…
Договорить старший хорунжий не сумел – ему помешали. Юнга, все еще продолжая улыбаться, коротким, внешне даже и не очень сильным ударом рукоятью зонта разом выбил из легких коменданта весь имевшийся в них запас воздуха. Вдохнуть же снова Тарку не позволила обвившаяся вокруг его горла кандальная цепь.
– П-простите… – жалобно проблеял Щек Спиллеринг, глядя, как разом избавившиеся от оков «пленные» ловко расхватывают содержимое одного из бочонков – гарпунные самострелы. – Что вы-ы-ы делаете?
– А разве это непонятно? – удивился юнга. – Захватываем форт.
– Н-но… это ведь невозможно!
– Разве? – приподнял бровь мальчишка.
Ответа чиновника он, впрочем, не получил и причина тому была весьма уважительна – Спиллеринг, выпучив глаза, медленно завалился назад… и песок у его затылка начал темнеть.
– Похоже, вы проломили ему череп, мастер Мэттон.
Старший канонир «Мстителя» безуспешно попытался изобразить нечто похожее на раскаянье.
– Вы ж знаете, м`тан, рука у меня тяжелая.
– Знаю, – подтвердил тан Диего Раскона. – Не велика потеря. Поначалу я думал завербовать его, но потом решил, что этот скот слишком труслив и жаден.
Когда старший хорунжий Тарк очнулся, бой за его форт почти закончился. Собственно, боя как такового и не было. Четверо солдат во внутреннем дворе и десяток изнывающих от послеобеденной жары часовых на стенах, были, пожалуй, больше готовы к схватке с демонами из Нижних миров, чем с невесть как оказавшимися внутри форта иторенскими моргвардами. Абордажникам же «Мстителя» за последние две недели довелось сначала выстроить из наполненных землей корзин копию форта, а затем от рассвета до заката упражняться в его штурме. Как выяснялось сейчас, в сравнении с большей частью разыгрывавшихся Диего сценариев реальная задача оказалась весьма простенькой.
– Очнулись, хинк комендант?
Это голос мальчишки, вспомнил Тарк, и правда – открыв глаза, он увидел перед собой того самого юнгу, по-прежнему чумазого. Только вот рваные штаны каким-то чудом превратились в новехонькие темно-синие панталоны, стоптанные башмаки – в ботфорты, а болтавшийся сбоку матросский нож стал длиной в добрый ярд и обзавелся эфесом.
– Какого… – старший хорунжий потянулся было к саднящему горлу – лишь затем, чтобы обнаружить свои руки надежно связанными за спиной. – Во имя Князя Ночи, что вы творите?
– Берем ваш форт.
– Что?!
– Собственно, – Диего неторопливо, словно не замечая оставляемых пальцами следов, натянул батистовую сорочку, – мы уже почти закончили сие занятие. Осталась только одна небольшая проблема… из красного кирпича.
– Ну да, – комендант хрипло рассмеялся. – Что, иторенский змееныш, твой коварный план дал осечку?! Вы и ваши мерзавцы сумели пережать глотки часовым, но как только мои ребята поймут…
– И пока этого не случилось, – перебил коменданта Диего, – я предлагаю вам признать себя побежденным и отдать вашим людям приказ выйти из казармы без оружия и поодиночке.
– Признать побежденным?! Ах ты, лживая…
Маленький тан терпеливо дождался момента, когда поток извергаемых комендантом ругательств сошел на нет.
– Жаль, – холодно произнес он. – Я надеялся, что у вас найдется хоть пара унций мозгов.
– Полижи у меня промеж ног!
– Брат Агероко.
– У нас все готово, мой тан, – отозвался монах.
– Действуйте!
– Твоя мать была… – старший хорунжий замолк, с ужасом глядя на бочонок… второй бочонок, подтаскиваемый давешним светловолосым итореном к двери казармы. Судя по вздувшимся мышцам, бочонок был тяжелый… а судя по вьющемуся из отверстия в крышке синеватому дымку…
– Эй, парни! Тут для вас подарок – доброе вино от нашего капитана! Держите крепче!
Сопроводив бочонок этими словами, моргвард захлопнул дверь, отскочил в сторону и упал, старательно прикрывая голову. Мгновение, другое… грохнуло так, что, казалось, содрогнулась не только казарма, но и скала под ногами коменданта. Длинные алые ленты вырвались из окон, дернулись вверх – словно в такт отчаянному многоголосому вою изнутри… и пропали. Затем грохнуло еще раз, слабее – это провалилась вниз часть крыши. Сквозь образовавшуюся дыру к безоблачному небу лениво потянулся дымок – пока еще светло-серый, но становящийся все гуще и чернее.
– Вы умеете летать? – неожиданно спросил Раскона. – Как летают птицы.
– Нет, – растерянно отозвался комендант. – А…
– Придется научиться, – спокойно сказал маленький тан. – И времени у вас на это совсем немного. Роаге, Нейс, тащите тана хорунжего на стену.
Летать как птица старший хорунжий и не попытался. Он просто вопил – все полтораста футов, отделявших парапет от поверхности моря. Правда, до поверхности Тарк не долетел. Совсем немного, каких-то два-три дюйма – но эти дюймы представляли собой подводную скалу, наготу которой не успел скрыть начавшийся прилив.
Поднявшийся следом за моргвардами Диего Раскона полет бывшего коменданта вниманием не удостоил – маленького тана куда больше занимало происходящее в гавани, где «Вспыльчивый» уже отошел от берега и сейчас как раз готовился к развороту. Миг, другой… белый с красным флаг исчез, сдернутый с топа одним сильным рывком – и почти сразу же налетевший бриз развернул тугой комок другого знамени. Алый костер на белом – боевой стяг королевского флота Иторена.
Раскона улыбнулся – ка-лейтенант не смог отказать себе в удовольствии расхохотаться в лицо врагу. Что ж, возможно, это и к лучшему – чем больше глаз будут цепляться за ненавистный символ, тем позднее кто-нибудь обратит свое внимание на радужный отблеск в кильватере корабля.
– Батарея готова, м`тан!
– Подождите, мастер Мэттон, – Диего, прищурившись, вглядывался в кажущиеся игрушечно-хрупкими парусники. – Сначала пусть Гарсиа отыграет свою роль.
– Позволю заметить, м`тан! – канонир шумно откашлялся. – Правую часть гавани он по-любому не достает.
– А мы?
В голосе маленького тана явственно прозвучало сомнение. Хотя старший хорунжий не имел оснований жаловаться на слабость вверенного ему форта, большая часть доставшейся отряду Раскона мощи была для него бесполезна – тяжелые, способные насквозь простреливать гавань, пушки караулили своими жерлами морской простор. Их перетаскивание требовало куда больше сил и времени, чем имелось в распоряжении Диего. По-иному обстояло дело лишь с полу-батареей легких мортир, должных – согласно замыслу строителей крепости – служить угрозой тем, кто сумеет подобраться вплотную к стенам.