Черт, я и есть англичанин.
Я пожалел Грея. Врагу не пожелаешь.
— Зачем тебе это? Они же…
— Про Родину навернуть хочешь?
— Про нее самую.
— Помнишь, что ты говорил тогда, на авианосце.
— Да брось.
— Да не брошу, — Грей внимательно посмотрел на меня, — знаешь, констебль Кросс. Ты четыре года прожил среди нас. Скажи — англичане нормальные люди?
Ничего себе вопрос.
— Люди как люди.
— Вот именно. Люди как люди. Среди нас есть всякие люди, но так мы — люди как люди. Мы просто живем на своем острове, у нас есть и другие земли. Но вот эта вся фигня, — Грей обвел вокруг рукой, — она не нужна никому, кроме тех, кто совсем свихнулся от власти. Я не знаю, как это объяснить, но я все это г…о вижу. Я вижу, что мои собратья пришли сюда непрошенными и стали убивать. Никому из тех, кого я знал в Великобритании, это не нужно. Понимаешь, вот никому не нужно, чтобы мы перешли океан и начали убивать американцев. Ну устроим мы здесь колонию, а дальше что?
— Это ты мне скажи.
— А дальше — ни хрена! Понимаешь, ни хрена! Мы возьмем на себя проблемы и будем вынуждены с ними разбираться. Мы вынуждены будем что-то делать с Мексикой, с Латинской Америкой — иначе пчелы, которые полетят оттуда, чертовски больно изжалят нас. Мы имели по эту сторону океана друзей, а приобрели себе кровных врагов. Скажи, кому и на кой черт это было нужно, а?
— Не знаю.
— Но точно — не булочнику Джону и молочнице Мэри.
— Я с тобой не согласен. Моя страна всегда права, потому что это моя страна.
— Тогда почему ты воюешь здесь? И хорошо воюешь — это ведь ты коммандер Рейвен. Я слышал перехваты.
— Великобритания — враг моего государства. Британский монарх — враг моего Императора. Британцы — враги моего народа. Враг моего врага — мой друг.
— Это ты ошибаешься.
— В чем?
— Британский народ — не враг русским.
— Черт, расскажи это кому-нибудь другому.
— Британский народ — не враг русским, — упорно повторил Грей.
— Тогда почему вы не сбросите эту вашу проклятущую династию, которая так и норовит подложить нам свинью, да побольше?
— Черт, Кросс, ты же знаешь, как мы уважаем традиции.
И мы расхохотались — без зла друг на друга.
Что же сказать… Правду? А какую?
— Грей?
— Ну? — Грей торопливо набивал патронами свои магазины к винтовке.
— Хочешь помочь?
— Смотря в чем.
— Помочь мне. В одном хорошем деле. Нужно спасти одну принцессу, понимаешь?
— Ту, у которой есть ребенок? — внимательно посмотрел на меня Грей.
— Да. Ту, у которой есть ребенок.
Какое-то время Грей раздумывал — мне надо было предполагать, что он догадается. Дело нашумевшее, хотя раскрутиться во всю силу ему не дали происходящие сейчас события. Не было газетной шумихи, спецвыпусков новостей, потому что началась война. А вот Грей как полицейский мог успеть получить сводку.
Грей протянул руку.
— Я с тобой. Черт возьми, если миссия рыцаря заключается не в том, чтобы спасать принцесс, то на кой черт нужны рыцари?
— Ты понимаешь, что у нас есть приличный шанс не вернуться?
— Да нет. Вдвоем — пройдем. Англичане даже не представляют, что такое местное метро. Придем — и выйдем, я хорошо знаю подземный Нью-Йорк.
— Твои бы слова…
Метро
Ночь на 11 июля 2012 года
Нью-Йорк
— Удачи, сэр. — Я пожал полковнику руку, они собирались идти по тоннелям метро на выход из города, нам же с Греем было совсем в другую сторону.
— Удачи, парни. Черт, вы возвращаете мне веру в человечество.
— Человечество не такое уж и плохое, полковник. Дурны отдельные его представители. Выводите людей. А мы сыграем последнюю гастроль.
Последняя гастроль…
Два человека, пулемет и автоматическая винтовка. Приборы ночного видения, разгрузочные жилеты, рюкзаки на три дня, но вместо провизии там, в основном, патроны. Грей вооружился ручным пулеметом, все остальные ушли с основной группой, потому что нам больше никто не нужен. Если не пройдем мы двое — не пройдет никто, крупная группа — это всего лишь большая группа целей на улице. Там, куда мы идем, организованного сопротивления уже нет, армия отошла, есть только окруженцы и отдельные группы патриотов, поклявшихся умереть, но не пропустить врага.
— Рассказывай, что у тебя на уме? — сказал Грей, когда мы отошли достаточно далеко и тьма, поселившаяся в тоннелях метро, поглотила нас целиком.
— Смотри, что произошло. Похищены люди, женщина и ребенок. Для ФБР — это первоочередное мероприятие, причем статус похищенных дает возможность говорить о нем, как о втором деле Линдберга . Для ФБР раскрытие дела о похищении дает возможность раскрывшему примерять в будущем на себя должность заместителя директора ФБР. Офис ФБР в Нью-Йорке располагается на двадцать шестой, на Федерал-Плаза. Ты когда-нибудь там бывал?
— Нет, — ответил Грей из темноты.
— А я бывал. И не раз. Так вот, все это дело с похищением — понятно, что его устроили британцы. Но они вряд ли смогли нормально зачистить концы. Когда речь идет о преступлениях, государственные службы и государственные служащие проявляют удивительную неповоротливость. Они должны были как-то вывезти похищенных, я подозреваю, что они вывозили их в спешке и с большими помарками — ведь они знали, что будет потом. Поэтому я думаю, что мы найдем какие-то ответы в здании ФБР на Федерал-Плаза.
Грей присвистнул.
— Ты что, собираешься лезть наверх?
— Нет. Это надо было сделать с самого начала, я допустил большую ошибку, ожидая информации со стороны. Я знаю, что внизу находится сервер. Точнее, серверы. В том числе и базовый сервер отделения ФБР, здание так построено. Связи сейчас нет, но я хочу подключиться к нему напрямую и перебрать информацию.
— И у тебя есть с чего подключиться?
— Точно.
— А дальше? У тебя есть путь отхода?
— Вообще-то я думал, что он есть у тебя.
Грей выругался в темноте.
— Здесь…
Грей надел на лоб фонарик — чертовски опасно, скажу я вам, надевать фонарик на лоб, можно пулю в голову получить — и начал обследовать какую-то дверь. Я стоял чуть дальше, у стены, прикрывая его.
Раздался скрежет, потом сдавленная ругань.
— Помоги…
Я подошел, навалился на дверь — сейчас нас можно было брать голыми руками. Непонятно почему, но ее перекосило в косяке, и нужно было прикладывать большие усилия, чтобы открыть ее. Вдвоем мы еле справлялись.
— Черт бы все побрал… — После очередного рывка дверь неожиданно легко поддалась.
— Что это за…
— Заходи.
Я включил фонарик на цевье — синеватый галогенный луч пробежался по старой мебели, толстому слою пыли.
— Что это за место?
— Это? Это тут устроили путевые обходчики. Несколько десятилетий назад они работали в метро, проверяли пути — сейчас это делает техника. А это что-то вроде комнаты отдыха, служебное помещение.
— Откуда ты знаешь?
— Я ходил сюда. Парень показал, сталкер. Из транспортной полиции. Он меня учил…
— Черт, а что ты раньше не сказал. Могли бы взять…
— Не могли бы. Его снайпер убил…
Черт…
— Он говорил, тут где-то была еще одна дверь.