Сделано это было, конечно, не так грубо и прямо. В Главный храм сообщили, что Внук Неба предлагает Первосвященнику Бога Мотаа прибыть к нему.
Ардмор сидел у себя в кабинете, когда это сообщение доставил ему начальник штаба Кендиг. Впервые за все время их знакомства Ардмор заметил на его лице признаки волнения.
— — Командир! — выпалил он. — Перед храмом приземлился воздушный крейсер, и капитан говорит, что ему приказано забрать вас с собой!
Ардмор отложил бумаги, которые просматривал.
Кендиг нахмурился.
— — Что вы будете делать?
— — Вы меня хорошо знаете. Как по‑вашему, что я буду делать?
— — Ну, мне кажется, вы поедете с ним. Только не нравится мне это. Лучше бы вам не ездить.
— — А что еще мне остается делать? К открытому разрыву мы еще не готовы, нужно продолжать играть роль. Адъютант!
— — Здесь, сэр!
— — Пришлите моего ординарца, пусть приготовит полное облачение со всеми принадлежностями. Потом попросите капитана Томаса немедленно явиться сюда.
— — Есть, сэр!
И адъютант бросился к видеофону. Облачаясь с помощью ординарца, Ардмор давал последние указания Кендигу и Томасу.
— — Ну вот, Джефф, теперь все в ваших руках — держите вожжи крепче.
— — Что вы хотите сказать?
— — Если что‑нибудь случится и я не смогу поддерживать связь со штабом, вы остаетесь за командующего. Приказ лежит у меня на столе, подписанный и скрепленный печатью.
— — Но, командир (
— — Нечего, нечего. Я давно уже так решил. Кендиг об этом знает и весь штаб тоже. Я бы и раньше взял вас в штаб, но вы были мне нужны в качестве начальника разведки.
Ардмор бросил взгляд в зеркало и пригладил свою курчавую светлую бороду. Бороды отрастили все, кто выступал перед публикой в качестве «священников». Азиаты с их скудной растительностью на лице выглядели рядом с ними женоподобными, и это порождало у них комплекс неполноценности, вызывая смутное, трудно объяснимое неприятное ощущение.
— — Может быть, вы заметили, что из строевых офицеров вы по‑прежнему старше всех по званию. Я позаботился об этом именно на такой случай.
— — А Кэлхун?
— — Да, о Кэлхуне. Как строевой офицер вы, конечно. старше его. Правда, боюсь, это вам не очень поможет с ним управляться, так что выпутывайтесь, как сможете. В крайнем случае приказывайте ему, он обязан подчиняться, только старайтесь обойтись без лишнего нажима. Впрочем, вы все это и без меня знаете.
В комнату вбежал посыльный, одетый послушником, и, отдав честь, отрапортовал:
— — Сэр, дежурный по храму докладывает, что паназиатский офицер в большом нетерпении.
— — Очень хорошо. Это мне и нужно. Инфразвук включен?
— — Да, сэр, мы это даже по себе чувствуем — нервы начинают шалить.
— — Ну, вы‑то выдержите, вы же знаете, в чем дело. Передайте дежурному, пусть он скажет инженеру за пультом: надо, чтобы уровень беспорядочно менялся, падал до нуля и поднимался снова. К тому времени, как я выйду, мы должны довести азиатов до настоящей истерики.
— — Будет исполнено, сэр. Что‑нибудь передать капитану крейсера?
— — Сами ничего ему не говорите. Пусть дежурный сообщит, что я на молитве и не велел себя беспокоить.
— — Хорошо, сэр.
Посыльный поспешно удалился. Ардмор пожалел, что не увидит, какая физиономия будет у косоглазого, когда ему это передадут.
— — Я очень рад, что мы успели вовремя наладить эти головные телефоны. — заметил Ардмор, когда ординарец надевал на него тюрбан.
— заметил Ардмор, когда ординарец надевал на него тюрбан.
Первоначально тюрбаны служили только для того, чтобы скрыть под ними устройство, создающее над головой каждого служителя Бога Мотаа светящийся нимб. В тюрбане и с нимбом «священник» казался больше двух метров ростом, что тоже вызывало у низкорослых азиатов неприятные ощущения. Однако позже Шир изобрел способ поместить под тюрбан еще и переговорное устройство, которое теперь уже стало обязательной принадлежностью обмундирования «священника».
Ардмор поправил тюрбан, чтобы мембрана микрофона плотнее прилегала к сосцевидному отростку кости у него в ухе, и сказал обыкновенным голосом, как будто ни к кому не обращаясь:
— — Говорит командующий. Проверка. Как будто изнутри его головы прозвучал приглушенный, но отчетливый ответ:
— — Говорит дежурный по связи. Вас слышу.
— — Хорошо, — сказал Ардмор. — Включите пеленгаторы, пусть постоянно держат меня на прицеле. Будьте готовы соединять меня через ближайший храм со штабом. Мне может в любой момент понадобиться выход на первый канал.
Первый канал представлял собой систему всеобщего оповещения, к которой были подключены все храмы страны.
— — От капитана Даунера что‑нибудь слышно?
— — Только что пришло донесение, сэр, я переправил его в штаб.
— — Да? А. вижу.
Ардмор подошел к своему письменному столу, нажал на кнопку и вынул из факсимильного приемника листок бумаги. «Передайте командиру. — было написано на нем. — здесь что‑то готовится. Не знаю что, но все начальство заметно приободрилось и держится нахально. Смотрите в оба и будьте осторожны». Больше в донесении ничего не было, да и этот текст, передавав‑шийся из уст в уста, вполне мог содержать какие‑то искажения. Ардмор нахмурился, потом подозвал адъютанта:
— — Пришлите ко мне мистера Митсуи. Когда вошел Митсуи, Ардмор протянул ему донесение.
— — Вы уже слышали, что меня собираются арестовать?
— — Об этом тут все слышали, — спокойно сказал Митсуи и отдал ему донесение.
— — Фрэнк, представьте себе, что вы Наследный Принц. Чего бы вы намеревались добиться моим арестом?
— — Командир, — отозвался Митсуи с обидой в голосе, — вы говорите так, как будто я один из этих ( из этих кровожадных (
— — Я прошу меня простить, но мне все же хотелось бы услышать ваше мнение.
— — Ну хорошо. Должно быть, я собирался бы подержать вас взаперти, а тем временем прикрыть вашу церковь.
— — Что еще вы можете сказать?
— — Не знаю. Пожалуй, я вряд ли бы на это решился, если бы не был уверен, что смогу каким‑нибудь способом преодолеть ваши защитные системы.
— — Да, вероятно, вы правы.
Ардмор снова произнес, как будто ни к кому не обращаясь:
— — Центр связи, объявите полную готовность на первом канале. Каждый священник, который сейчас находится вне своего храма, должен в него вернуться немедленно. Передайте это срочно, и пусть доложат об исполнении. — Он снова повернулся к остальным. — Теперь немного перекусим, и я отправлюсь. К тому времени наш желтолицый друг там, наверху, будет уже готовенький. Есть еще какие‑нибудь вопросы напоследок?
Через дверь, скрытую за алтарем, Ардмор вышел в главный зал храма и медленно двинулся к широко открытому центральному порталу. Он знал, что паназиатский командир его видит, и постарался пройти двести метров, отделявшие его от входа, как можно величественнее. За ним следовала толпа служителей храма в красных, зеленых, голубых и золотистых одеждах. Приблизившись к дверям храма, свита выстроилась полукругом, а он один вышел наружу и подошел к паназиату, который был вне себя от раздражения.