Элементы гипотетической метасистемы называются субпространствами. Таким образом, известная нам Зона является одним из этих
субпространств. Скорее всего гипотеза будет подтверждена. Ведь это не противоречит тому, что мы знаем о Вселенной и Зоне, а кроме того, получены
косвенные данные…
— Подожди, — сказал Плюмбум. — Я начинаю путаться. Какое это отношение имеет к экспедиции?
— Самое прямое! — уверенно заявил Артур. — Главная цель экспедиции — проникновение в иной мир, в соседнее субпространство. Или, можно сказать,
на другой уровень Зоны.
— Где находится этот ваш иной мир?
— Мы точно не знаем. Возможно, в другом времени. Возможно, на другой планете. Возможно, в параллельной Вселенной. Это как матрешка в матрешке.
Что может сказать самая мелкая матрешка о тех матрешках, внутри которых она находится? Тут теоретических соображений недостаточно — нужен
практический опыт.
Плюмбум и Болек переглянулись.
— Да вы сбрендили, физики! — зло воскликнул бывший сталкер. — Если вы не знаете, что вас там ждёт, как можно ломиться? Ещё и девчонку
необстрелянную тащить?
Артур обиделся за Алину:
— Почему «необстрелянную»? Она в стрелковый клуб ходит. И пейнтболом занимается. Кстати, я тоже.
— Знаем мы эти занятия пейнтболом. Дурачье вы, учёные! Значит, они все отправились в Зону? Где конкретно должен быть осуществлен переход в иной
мир? Какой маршрут предполагался?
— Через научный городок на Янтаре, потом к Базе «Долга», потом к Свалке.
— «Долг» участвует?
— Нет, но с генералом Роте достигнута договоренность, что препятствий не будет.
— Свалка… Почему Свалка? Там же теперь промышленная зона развернута по добыче артефактов — каждый квадратный метр провешен, учтен. Доят
аномалии, как коров. Что там может быть неизведанного?
— Это-то и важно, что Свалка изучена вдоль и поперек. Понимаете, это чуть ли не единственное старейшее место в Зоне, по которому есть полная
статистика наблюдений со времен Чернобыльской аварии. Она всегда привлекала внимание. Сначала туда свозили зараженную технику. Потом туда полезли
обитавшие в зоне отчуждения мародеры. Потом в депо поблизости обосновались первые вольные сталкеры новейшего времени. Потом её захватили бандитские
группировки. Потом Свалку взял под контроль «Долг». Потом на неё претендовала «Свобода». Потом, после Большого Выброса тринадцатого года, когда
изменились базовые маршруты, там снова поселились бандиты. Потом огнём и мечом вернулся «Долг». В общем-то привлекательность Свалки понятна —
повышенная аномальная активность, россыпи артефактов, перекресток дорог, Южный Кордон поблизости. Поэтому там жизнь и бурлила, а данные собирали
практически все заинтересованные лица…
— Это мне хорошо известно, — прервал излияния стажёра Плюмбум. — Я сам изучил Свалку вдоль и поперек. И тоже собирал там… хм… данные. Но как
это связано с главной целью экспедиции?
— Как я уже говорил, проникнуть даже в элементарный пространственный карман сложно.
Мало кому это удавалось. И все известные случаи связаны с
редким сочетанием ряда факторов: с расположением конкретных аномалий в месте перехода, с возрастом этих аномалий, а главное — с используемыми
артефактами.
— Как это?
— Аномалии — это дверь. Артефакты — ключи к двери. Анализ феномена темпоральной дисфункции Бооса-Виснапуу дал нам понимание того, какие
артефакты можно использовать в качестве ключей. На основании этого была создана математическая модель. А дальше — дело техники, искин обработал
массив информации по Свалке и выдал прогноз на переходы в субпространство. Сразу стали готовить экспедицию…
— Ага, — сказал Плюмбум. — Начинаю улавливать. И ты можешь дать нам эту модель?
Артур развел руками.
— У меня её нет.
— Как так?
— Это проект Лаборатории, а не мой. Я здесь только стажируюсь. У меня и специализация иная. Я по искусственным артефактам…
— Дурость какая! — обозленно подытожил Плюмбум. — Единственный учёный в Лаборатории, и тот не при делах! Но вообще логично — что в Зоне делать
специалисту по муляжам?
До Артура мгновенно дошел смысл оскорбления, и краска бросилась ему в лицо. Он опять погрустнел, сгорбился, посмотрел затравленно.
Впрочем, Плюмбума «ботаник» больше не интересовал. Он повернулся к Болеку. Тот сидел с независимым видом.
— Что скажете, господин профессор?
— Что я могу сказать? Экспедиция, очевидно, не рядовая, но и не слишком выдающаяся. Во времена «Бастиона» предпринимались и более оригинальные
вылазки… Всё, что мы услышали сегодня о возможности перехода в какие-то иные миры, вызывает сомнения. Я представляю себе уровень математического
моделирования применительно к Зоне. Чаще всего желаемое выдается за действительное. И тут никакой искусственный интеллект не поможет. Когда от
теории переходят к практике, оказывается, что в модели не учли то или это. В итоге прогнозы летят к черту, и хорошо, если обходится без жертв.
Думаю, здесь похожий случай. Сидят они сейчас на Свалке и ругаются матом. Пытают попытки, так сказать. В экспедицию наверняка вбухана куча денег, а
результат — ноль. Вот и собирают данные для отчета, чтобы уж совсем с пустыми руками не возвращаться.
— Логично. Но почему тогда не выходят на связь?
Болек пожал плечами.
— Надо сводку глянуть. Может, там очередная буря?
— Согласен.
Плюмбум поднялся. Посмотрел на «ботаника» и, оценив его поникший вид, смягчился:
— Ну что ж, спасибо, Артур, ты нам очень помог. Вот тебе визитка — если появятся новости, например, придёт письмо от экспедиции, сразу звони.
Напоминаю, что от этого, возможно, зависит судьба твоих руководителей и коллег.
По дороге к выходу из лабораторного корпуса Плюмбум и Болек в общих чертах наметили дальнейший план действий. Плюмбум предполагал направиться в
офис «Искателя» и возглавить процесс подготовки к походу в Зону. Болек тут ничем помочь не мог, а потому собрался заехать к себе в институт,
оформить отпуск на неделю, договориться о подмене на кафедре и присоединиться к компании сразу по завершении этих нудных, но необходимых дел.