Он радушно приветствовал гостя, пригласил его в дом и предложил чашечку кофе.
Дерринджер вошел, однако от кофе отказался. Он не собирался понапрасну тратить драгоценное время.
- Ваш начальник де Смоленко предупредил меня о грозящей мне опасности, если я попробую взлететь отсюда сегодня. Это верно?
- Боюсь, более чем, - ответил лесничий. - Резкие отклонения метауровня, контролирующего наше Силовое Поле.
- Какие?
- Пойдемте со мной, я вам покажу.
Они ехали по грунтовой дороге, и Демут указывал направление. Путь их лежал еще к одной роще. Лесничий попросил Дерринджера остановиться, не
доезжая до нее, а когда они вышли, предложил осторожно подойти поближе к первым рядам деревьев. - Что мы тут выискиваем? - нетерпеливо спросил
Дерринджер.
- Сейчас увидите. Смотрите на кроны деревьев. Листья на деревьях были желтыми и казались сухими и мертвыми. Дерринджеру показалось
странным, что, несмотря на это, внизу, на земле, не было ни одного опавшего листа. Он хотел было спросить об этом у лесника, как вдруг подул
легкий бриз, и Демут еще раз велел внимательно смотреть на деревья.
Несколько листьев, задрожав, оторвались и поплыли в воздухе. Но они не упали на землю. Вопреки всем законам природы они поднимались вверх.
Пристальным взглядом Дерринджер следил за листьями, пока они совсем не исчезли из вида.
- Просто не укладывается в голове, - озадаченно произнес он. - Как это можно объяснить?
- Тучи над нами выбросили контргравитационные споры. Они оседают на листьях деревьев и уносят их в космос.
Дерринджер молча обдумывал услышанное, а затем нерешительно сказал:
- Если эта штука в большом количестве сядет, скажем, на крышу, то и ее унесет в космос? Поправьте меня, если я ошибаюсь.
- Нет, вы не ошибаетесь, будет еще хуже. Если тучи не перестанут выбрасывать контргравитационные частицы, все, что находится здесь, на
поверхности, будет унесено в космос. Но и это еще не самое страшное.
- А что еще?
- Увы, такого предостаточно. Поезжайте-ка вперед и сверните направо. Я хочу вам показать кое-что.
Они проехали дальше по дороге и оказались у водопада. Внизу, где его струи обрушивались в русло реки, творилось что-то невообразимое.
Приглядевшись, Дерринджер в дымке водяной пыли увидел, как из струй возникают поистине пифагорийские формы, похожие на додекаэдры и додекагоны,
с краями столь тонкими и прозрачными, какие возможны только в мыльных пузырях.
- Как это может быть? - опять почти со страхом воскликнул Дерринджер.
- Поезжайте дальше. Это еще не все, - велел лесничий.
Они двинулись дальше, но на следующей остановке Дерринджера ничего не удивило. Он не увидел ничего необычного. Однако Демут неожиданно стал
странным образом щупать воздух вокруг себя.
- Вот, нашел. Попробуйте сами. Дерринджер послушно протянул руку и поймал в воздухе форму чего-то невидимого, но осязаемого.
- Что это?
- Дыра в метаконструкции. А теперь смотрите вниз, на землю. Но будьте осторожны и не наступите ногой.
Дерринджер увидел, что земля под невидимой дырой почернела по краям и исчезает у него на глазах.
- Что здесь происходит? - с испугом воскликнул он.
- Это дыра в опорной стене материи, из которой состоит эта зона. Из дыры проникает хаос, он невидим глазу и смертельно опасен. Попадая на
землю, он уничтожает все на ней. Если эта дыра увеличится... - Он не закончил фразу.
Глава 76
Дерринджер вернулся на электростанцию. Сначала он наведался в бар с гамбургерами, чтобы утолить голод и немного собраться с мыслями.
Откусив кусок, он тут же почувствовал, что во рту у него не мясо. Разломив булочку, Дерринджер увидел вместо рубленого мяса рубленую сердцевину
артишока.
- Я не хочу это есть, - возмутился он, обращаясь к владельцу бара. - Это, конечно, оригинально, но я предпочитаю старый добрый гамбургер из
мяса.
- Пройдемте со мной на кухню, я вам что-то покажу, - вдруг предложил хозяин.
На кухне он указал Дерринджеру на большую приземистую машину.
- Это мясорубка, - сказал он. - Сюда суешь корову, а отсюда получаешь гамбургер. До этого времени так и было.
- До этого времени?
- Что-то произошло. Машина вдруг стала выдавать одни рубленые артишоки.
Дерринджер открыл крышку мясорубки и заглянул внутрь. Он проверил проводку, работающие части машины и наконец обнаружил, что красный провод
в одном месте сплелся в петлю с желтым проводом. Дерринджер распутал провода.
- Попробуйте теперь, - сказал он владельцу бара.
Тот тут же включил мясорубку и сунул туда кусок говядины. Через несколько секунд машина выдала небольшой рваный пластиковый плащ. Потом еще
один и еще один.
- Давайте я опять проверю, - предложил Дерринджер.
Он снова открыл верхнюю панель мясорубки и снова проверил провода.
- Попробуйте теперь, - сказал он.
В этот раз машина выдала шурупы № 2 для дерева. И в чертовски большом количестве.
- Может, это переходная стадия продукта? - с надеждой промолвил владелец бара. - Давайте я попробую их сварить.
Полчаса варки и тушения на открытом огне не изменили шурупов ни на йоту. Видимо, сейчас это и был конечный продукт коровьей туши.
- Теперь я понимаю, что нам грозит беда, - печально сказал владелец бара. - Чем мы станем кормить людей, если так будет продолжаться и
дальше?
Дерринджера охватила черная тоска, какой он в жизни никогда не испытывал. Все казалось ему невозможным и неосуществимым. Не только он сам
стал навеки пленником Силового Поля, но и обрек на это своих друзей, Эбена и Такиса. Он лежал на койке на корабле Эбена, погруженный в
безрадостные мысли.
Но постепенно их стали вытеснять воспоминания о прежних, более радостных временах. Он вспомнил себя мальчишкой и тот год, который он провел
у своей приемной бабки в резервации индейцев навахо. Как много интересного она ему рассказывала тогда! Старые сказки и легенды. Особенно историю
о Хитреце, боге-койоте, разбойнике и обманщике, в которого верили во многих индейских племенах. А еще легенду о Слушающем Камне...
Дерринджер резко сел на койке. Слушающий Камень! Тот самый, который он увидел в здешних прериях! Что же рассказывала ему бабка?
Воспоминания окружили его, как пчелиный рой. Он снова видел бабушку со старой обгрызенной трубкой из кукурузного стебля в беззубом рту, с
индейским одеялом хопи на плечах, о котором тоже можно рассказать интересную историю, но теперь, к сожалению, уже никто ее не расскажет.