Морская Дева - Уэллс Герберт Джордж 5 стр.


Она призналась в этом в ходе нескольких последующих бесед с моим троюродным братом Мелвилом.

Между ними некоторое время существовала - как Мелвил всегда считал нужным это называть - дружеская близость, и мой троюродный брат, человек

весьма любознательный, узнал множество интереснейших подробностей о жизни "там" или "там, внизу" - Морская Дама пользовалась обоими этими

выражениями.

На первых порах Морская Дама крайне сдержанно встретила его мягкие, но настойчивые расспросы; однако позже она, насколько я понимаю, время

от времени с радостью давала волю откровенности. "Ясно, - пишет мой троюродный брат в одной из своих записей, - что прежние представления о

подводной жизни как о постоянных хороводах среди коралловых зарослей, перемежающихся расчесыванием волос при лунном свете на прибрежных скалах,

нуждаются в весьма серьезном пересмотре". Если говорить о литературе, например, то они имеют в своем распоряжении все то же, что и мы, и

вдобавок располагают неограниченным досугом для чтения.

Последнее обстоятельство - неограниченный досуг - Мелвил настойчиво подчеркивает и заметно ему завидует. Образ русалки, которая

раскачивается в гамаке из водорослей, держа в одной руке книжку из тех, что священники называют "модными романами", а в другой -

фосфоресцирующую рыбу в шестнадцать свечей, может несколько противоречить нашим представлениям о жизни в морских глубинах, однако он,

безусловно, куда более соответствует ее рассказам. Нет такого места, куда не проникал бы Прогресс, и даже среди бессмертных заметны веяния

Современности. Даже на Олимпе, должно быть, существует Партия Прогресса, и какой-нибудь новый Фаэтон ратует за то, чтобы заменить отцовских

коней неким солнечным двигателем собственного изобретения. Когда я высказал это Мелвилу, он, уставившись в огонь камина в моем кабинете,

произнес: "Ужасно! Ужасно!" Бедный Мелвил...

Она много рассказывала ему о том, что читают в глубинах моря. Разумеется, книг "там, внизу" не печатают, да и новинки, на которых еще не

успела высохнуть типографская краска, туда не попадают, потому что краску тут же смоет вода, - так она объясняла. Однако почти вся сухопутная

литература, по словам Мелвила, тем или иным путем до них доходит. "Мы в курсе", - говорила она В сущности, это обширный круг читательской

публики, и в последнее время там настойчиво стараются расширять свою огромную подводную библиотеку, вечно носимую течениями. Источники ее

пополнения разнообразны и иногда несколько причудливы. Много книг находят в затонувших судах. "Неужели?" - переспросил Мелвил. "Да, в среднем по

одной книге на каждое", - подтвердила Морская Дама. Романы и журналы постоянно роняют с пассажирских судов, их уносит в море ветер, а иногда

хотя это оказываются, как правило, не самые ценные приобретения - намеренно швыряют за борт. Случается, что выбрасывают после прочтения и

незаурядные книги. (Мелвил сам читатель разборчивый и раздражительный, и это, несомненно, было ему хорошо понятно.) Кроме того, время от времени

с курортных пляжей уносит в море литературу более легкого сорта. А как только утихает шум вокруг наших великих Популярных Романистов, уверяет

Мелвил, библиотеки избавляются от лишних экземпляров их последних произведений, от которых отказываются больницы и тюрьмы, оставляя книги на

берегу в пределах досягаемости прилива.

- Многие этого не знают, - заметил я.

- Они-то знают, - сказал Мелвил.

- Многие этого не знают, - заметил я.

- Они-то знают, - сказал Мелвил.

Пляжи приносят им и иную добычу. Молодые пары, которые, как выразилась Морская Дама, "сначала посидят, а потом начинают налезать друг на

друга", довольно часто оставляют после себя, уходя, прекрасные произведения новейшей литературы. Особо ценное собрание книг на английском языке,

оказывается, есть в глубинах Ла-Манша: там собрана почти полная "Библиотека Таухница" (собрание перепечаток произведений английских и

американских авторов в несколько тысяч томов, выпускавшееся начиная с 1841 г, германской издательской фирмой "Таухниц" в Лейпциге), томики

которой выбрасывают за борт в последний момент чересчур совестливые или робкие путешественники, возвращающиеся с континента. Некоторое время

такой же источник американских перепечаток существовал на западном побережье, в устье Мерси, но в последние годы он стал иссякать. А благодаря

деятельности Морской миссии для Просвещения Рыбаков в воду вот уже несколько лет дождем сыплются брошюры, воспитывающие у обитателей обширных

банок Северного моря особенно возвышенный образ мыслей. Все это Морская Дама излагала с большим знанием дела

Если принять во внимание условия накопления этой подводной библиотеки, неудивительно, что беллетристика занимает в ней столь же

преобладающее место, как и на прилавках книжного магазина "Мъюди". Однако различные иллюстрированные журналы, особенно модные, как выяснил мой

троюродный брат, ценятся еще выше, чем романы, разыскиваются с куда большим рвением и читаются жадно и с завистью. На этом месте ему внезапно

пришла в голову догадка - не здесь ли лежит одна из причин, побудивших эту предприимчивую даму посетить сушу? Высказав что-то в этом роде, он

услышал в ответ:

- Да мы бы давно уже начали наряжаться, - сказала она, и в голосе ее прозвучала легкая усмешка. - Мы ведь тоже женщины, мистер Мелвил. -

Только... Я уже объясняла это миссис Бантинг - нельзя забывать, в каких условиях мы живем. Как можно надеяться выглядеть элегантно, если

находишься под водой? Ну, представьте себе хотя бы кружева!

- Они промокнут, - сказал мой троюродный брат.

- Вымокнут насквозь! - подтвердила Морская Дама.

- И будут безнадежно испорчены, - согласился Мелвил.

- А прическа? - грустно продолжала Морская Дама.

- Разумеется, - сказал Мелвил. - Да там же и волосы не высушить!

- Вот именно, - подтвердила она.

И тут перед моим троюродным братом Мелвилом в совершенно новом свете предстала одна старая тема.

- Так вот почему.., в прежние времена...

- Ну, конечно! - воскликнула она. - Конечно! Когда повсюду еще не было такого множества Туристов, и моряков, и всякой неотесанной публики,

можно было выплыть наружу, сесть и расчесывать их на солнце. И после этого действительно можно было их уложить. Но теперь...

Она с досадой махнула рукой и грустно взглянула на Мелвила, прикусив губу. Мой троюродный брат почти автоматически произнес сочувственным

тоном:

- Этот ужасный дух времени...

Однако, хотя, по-видимому, беллетристика и модные журналы оказывают, к сожалению, преобладающее влияние на воспитание подводных вкусов, не

следует думать, будто на дно морское никогда не попадает литература более серьезного содержания.

Назад Дальше