Она давилась
слезамиидрожала в жестокомознобе.Эврих запоздалорасстегнул на себе
пряжку, стащилтеплый плащ и закутал ее. Он посматривал на Волкодава, и то,
чтоонвидел,пугалоеговсебольше.Обычнолицоувеннабылоне
выразительнеесосновогопня.Когда наподобномлицевдругпроявляется
хладнокровная неотвратимость убийства, это кое-что значит.
-Она вилла,- выпустив рукидевушки, сказал наконец Волкодав.- Из
племени Детей Утреннего Тумана.
Эврихмолчакивнул, сдерживая некместу пробудившееся любопытство.
Виллы!.. Именно так назывался мифический крылатый народ,о котором упоминал
всвоейкнигедобродетельныйученыйпредшественник.Придругих
обстоятельствахаррантнепременнопустилсябыврасспросыи, пожалуй,
составил бы неплохую главу в свои "Дополнения"... Но не теперь.
-Помнишьнаемников, -пронихмальчишка Браноха все говорил?..-
продолжал венн.- Так вот,она увидела их нынче утром, когдавозвращалась
после ночногодождя. Это был ее первыйдождь.Люди шлибездороги,она
спустиласьузнать,не заблудилисьли, не терпят ликакого несчастья. Они
подстрелили ее симурана...
Волкодавскрипнулзубамии замолчал.В том, чтопроизошлодальше,
никакого сомнения быть не могло.
- Плохо дело! - сказал он затем.
Эврих с бесконечным участиемгладил ладонью грязный колтун, вкоторый
чья-то жестокая воля превратила некогда роскошные светлые пряди. Он вздохнул
и хмуро согласился:
- Чего уж хорошего.
- Сюдалетитееплемя,- сказалВолкодав. Эврихпоспешно завертел
головой... И глазам его предсталовеликолепное зрелище, любоватьсякоторым
доводилось невсякому земному владыке. Из-завысокого каменногогольца-
родного брата Туманной Скалы, украшенного белой бармицей снежника, - один за
другим выплывали внебо могучие крылатые звери. Легендарныесимураныбыли
гораздокрупнее орлов,даже крупнеезнаменитыхсаккаремскихберкутов, с
которыми тамошние охотники травятволков. Издали небесные летуны напоминали
большихподжарыхсобак,снабженныхот Божьихщедротеще ишироченными
перепончатымикрыльями. У каждого наспине,касаяськоленямиперепонок,
сидел всадник.
Волкодав встал с земли иприветственно поднял правую руку. Мыш повис в
воздухе у него над головой.
Симураны быстро снижались, и скоро стало заметно, что всадники были так
же хрупки иневелики ростом, как идевушка, лежавшаяпод мягким шерстяным
плащом.
Честномолвить,уЭврихаекнулосердце,когдапереднийсимуран,
буровато-черныйвожак,погнал крыльямивихрь,величественно опускаясь на
каменнуюплощадку.Мышпоспешно вцепился вплечоВолкодаву:маленького
зверька едва не унеслопрочь.
Мышпоспешно вцепился вплечоВолкодаву:маленького
зверька едва не унеслопрочь. Со спинысимурана соскочил поджарый, крепкий
седовласый мужчина. Гордое лицо, властная осанка - вождь! И кому какое дело,
что ростом этот вождьбыл Волкодаву до середины груди. Венн поклонился ему,
как младший старшему. И просвистел нечто, по мнению Эвриха, весьма отдаленно
напоминавшее связную речь.
Другиесимураны касались цепкими когтями угловатыхкамней. С мохнатых
спин скатывались маленькие наездники, все - мужчины, - и спешили к арранту и
его подопечной. Первымподбежал коренастыйсветловолосыйкрепыш влегкой
шубкеиз пушистого, точноперья, белого меха. Если Эврих еще неослеп, он
приходился девчонке родным отцом. С ним подоспел рыжий парнишка, вооруженный
небольшим самострелом,приспособленным в чехлезаспиной.Брат? Жених?..
Парень плакал, даже не пытаясь скрыть слезы ярости и отчаяния.
Вождь поклонился Волкодаву, как равный равному. И вдруг вполне прилично
выговорил по-веннски:
- Дети Утреннего Тумана рады приветствовать Брата Крылатых, идущего под
сенью наших небес.
Неттакогонарода, у которого не считалось бы вежливымв присутствии
гостя разговариватьна его языке.И радостно приветствовать его,каким бы
чудовищным ни было горе, совпавшее с его появлением.
Много позже Эврихзамучит Волкодава вопросами,откуда могсовершенно
незнакомыйвиллинский вождь знать его самого и разуметь речь его племени. И
венннеохотно расскажет ему, что когда-тоимелдело с виллами Самоцветных
гор. И постиг там их язык, а они -его. А то, что знал хоть кто-то из вилл,
рано или поздно становилось достоянием всех.
- Мыпочувствовали, что наша сестрапопалав беду,ипоспешилина
поиски, -продолжал вождь.-Мыбыли рядом, ноона ослабела илишилась
симурана. Ты помог ей позвать нас. Спасибо тебе.
-Она напоролась навыродков, незаслужившихназыватьсялюдьми,-
сказал Волкодав. - Я не успел защитить ее, Отец Мужей.
-Там, откудаони пришли, отнынебудут толькосуховеииград!.. -
давясь болью и бешенством, выкрикнул рыжеволосый. Сдернул со спины самострел
и потряс им над головой: - И ни один из Бескрылых более не переступит границ
нашей земли!..
-Азалогомтому,-со смертельнымспокойствиемподдержалпарня
светлобородый отец, - станут шкуры злодеев, подвешенные у входов на тропы. Я
рад буду погибнуть,чтобы совершить эту месть... Поторопимся! Они не успели
уйти далеко!
Виллины одобрительно засвистели. Взволнованныесимураны били крыльями,
издавая отрывистый лающий клекот.
Вождь молчал, поглядывая тона разгневанных братьев, то на изувеченную
сестру.Тому,когоподостоинствуназываютОтцом Мужей, всегдабывает
нелегко принять страшное решение о мести и кровавой вражде.
- Государь мой, - тихо сказалВолкодав. Оказывается, он успел вытащить
изпоясногокармашкакороткозубыйкостяной гребешоки теперьнеспеша
распускал ремешки, стягивавшиеего косы.