Майер был, видимо, утомлен с дороги. Онсудовольствиемопустилсяв
мягкое кресло, откинулся, но тотчас выпрямил спину и начал свой доклад:
- Мы не можем похвалиться успехом, господин Роденшток. Несмотря навсе
наши старанияиуговоры,рыбакирешительноотказывалисьпродатьнам
"тесто", как они называют"вечныйхлеб".Онинехотелиснамидаже
разговаривать. И только когда мы предложили каждому рыбаку потритысячи
марок, они стали колебаться.
- Скоты! - пробурчал Роденшток.
- И все же не соглашались. Пришлось поднять цену до пяти тысяч...
- Грабители!..
- Тогда двое из нихсогласились:ФрициЛюдвиг,какназывалиих.
Фамилии их я еще не знаю.
- Ага, все-таки согласились?
- Да, и с остальными пошло легче. Мы ужескупилитестоболеечему
половины рыбаков и надеялись к вечеру закончитьскупку"хлеба",нотут
обнаружилось одно обстоятельство, которое заставило меня прекратить скупку
до получения ваших дальнейших распоряжений.
Роденшток поднял веки и сонно спросил:
- Какое обстоятельство?
- Вся операция имела смыслтольковтомслучае,еслинамудастся
скупить весь "хлеб" до последнего грамма. Однакооказалось,чтоФрици
Людвиг утаили часть "хлеба" "на вырост", как они говорили.
- Мошенники!
- Об этом они проболтались своим односельчанам, похваляясь передними,
как-де хорошо им удалось одурачитьскупщиков.Арыбаки,продавшиенам
"хлеб" без остатка, конечно, были огорчены тем, что не поступилитакже,
как Фриц с Людвигом. И с досады выдали своих односельчан. Несчастье в том,
что мы не знаем точно количествазапасовтеста,ипотомунетникакой
гарантии, что нам удастся извлечь весь "хлеб", особенно после тогоурока,
который нам дали Фриц и Людвиг. Вот почему я прекратилдальнейшуюскупку
"вечного хлеба". По этой же причине я не приступал к выполнениюивторой
задачи, в отношении профессора Бройера.
Лицо Роденштока было еще сонно, но его брови уже ползликпереносице,
собирая в складки кожу на лбу. Майер знал,чтозначитэтаперемена,и
вытянулся еще больше.
- Скверно, - тихо сказал Роденшток, но в этом тихом голосе уже слышался
отдаленный удар грома.
- Скверно! - повторил он неожиданно громко, и лицо его побагровело.
"Ага, и ты умеешь волноваться", - не без злорадства подумал Кригман.И
вдруг, поднявшись, он поднял вверх указательный палец инагнулголовук
Роденштоку.
- Слушайте меня, я хочу что-то сказать.
Глаза Роденштока не спали, теперь они метали молнии. Но онвнимательно
выслушал Кригмана.
- Кризисы, революции, войны - это всеужасно,-началКригмансвой
проект. - Но то, что ужасно для масс, может бытьсовсемнеужаснымдля
отдельных людей. Умный человек должен из всего извлекать выгоду длясебя,
даже из войн.
"Да, ты не можешь пожаловаться на войну", - подумал Роденшток, глядя на
Кригмана.
Кригман как будто уловил эту мысль.
- Вот вы, например, господин Роденшток, вы во время войны перековали на
своих заводах орала на мечи и работали на оборону.
Роденшток поморщился. Это была правда. Он тоже не могпожаловатьсяна
войну.
- Вы говорите, "вечный хлеб" - это бомба. - И, мотнув головой,Кригман
продолжал:
- На бомбах люди тоженеплохозарабатывали.Покатамикризисыи
революции, на этом "вечном хлебе"можносделатьхорошийоборот.Чтобы
долго не распространяться, я скажу прямо. Зачем уничтожать "вечныйхлеб"?
Лучше будемторговатьим.Купимпатентнаизобретениеупрофессора
Бройера, заплатим ему какие угодно суммы - я для такогоделанепожалею
всей наличности моего банка, - организуем акционерное общество попродаже
и экспорту "вечного хлеба" и наживем миллиарды, прежде чем случатся всякие
там поражения. А тогда - пусть хоть потоп. Ведь перед нами мировойрынок.
Шутка сказать! И мы единственные монополисты. Да ведьэтогреза,мечта!
Нет, "вечный хлеб" не бомба. Хлеб есть хлеб, и он оченьхорошопрокормит
нас.
- Но мои заводы сельскохозяйственных машин...
- Они все равно обречены. "Вечный хлеб" существует, и вы его уже больше
не уничтожите. Я думаю, не один Фриц и кто еще там припрятали себе кусочек
теста хоть с горошину. Из горошины через год, может быть, вырастет гора. А
будем мы монополисты, у нас будут горы золота.
- Пожалуй, вы правы, - задумчиво сказал Роденшток. -Майер,поезжайте
немедленно к профессору Бройеру.Предложитеемумиллион,два,сколько
запросит. Не останавливайтесь ни перед какой ценой!
Майервстал,поклонилсяоднойголовойи,крутоповернувшисьна
каблуках, вышел.
Через несколько дней Майер делал доклад Роденштоку и Кригману.
-Профессоррешительноотказываетсяпродатьсвоеизобретениедля
коммерческой эксплуатации. Он говорит, чтомечтойвсейегожизнибыло
избавить человечество от голода, и онрешилпредоставить"вечныйхлеб"
бесплатно всем нуждающимся.
- Идеалист! - иронически сказал Кригман.
- Просто дурак, - коротко отрезал Роденшток. - Вы называлиемусумму,
которую мы предлагаем за его изобретение?
- Называл.
- И что же?
- Когда я сказал: "миллион", он весь закипел гневом.Когдаясказал:
"пять", он.., он выставилменязадверь.Мнекажется,оннесовсем
нормален. Он даже не взял патента на свое изобретение.
- Как, не взял патента! - вскричал Кригман - Тогда мы с ним и считаться
не будем. Сами заявим патент. И будем торговать.Пригласимкакого-нибудь
химика с головой, но без штанов,дадимемупару-другуютысяч,оннам
поклонится в ножки и произведет анализ хлеба.Кое-чтоможемизменитьв
составе "хлеба", сдобрить чем-нибудь ароматическим, что ли, и дело пойдет.
Это все пустое!
- Но другим тоже известно о хлебе. Неодномуваммогутприходитьв
голову такие гениальные коммерческие планы! - иронически сказал Роденшток.