Человек с
обгоревшим лицом что-то невнятно объяснял, потом вдруг запел, оказалось-
густо пьян. Его аккуратно сгрузили под окном - проспаться.
Ближе к вечеру штаб превратился в ад. Повернуться было негде,нето
что спокойно поговорить.Сарматвскореускакалнавокзал-там,по
сообщениюизгоротделамилиции,завязаласьнастоящаябитвамежду
окопавшимися лупилами и доведенными до отчаяния жителями ипереселенцами.
Лупилы забаррикадировались в зале ожидания иникогонеподпускали.Сил
милиции не хватало, и Сармата срочно просили вмешаться.
Мартын недовольно проворчал что-то о гоношистых слабаках, не желающих
слить силы воедино. Сармат молча оглядел присутствующих, попросилВиктора
присматривать за Ксенией и ушел.
Полусонноеоцепенениемало-помалупроходило.Наконец,Виктор
полностью стряхнул его с себя. Разве не этого он хотел -сидетьрядомс
Ксенией и смотреть на нее, а она смотрит на неготак,словнознаетвсе
наперед.
В комнатах было много людей, открыто же только одно окно, а другие-
вообще заколочены. Спертые запахи раздражали Виктора, он хотелрассказать
Ксении о себе, о том, как он искалее,новпрокуренноммаревеслова
прозвучали бы не так.
Ксении тоже было не по себе в таком скопище людей. Слабо улыбнувшись,
она сказала Виктору, что в последнее времяотвыклаотлюдей,втемных
лабиринтах Хибары она сидела безвылазно,времяотвременивыбираяськ
ближайшему раздаточному пункту. Запасалась едой на неделю, и днямитолько
и знала, что кормить вечно больного Митю. Так вполутьмеиждала...На
вопрос, чего она ждала, Ксения пожала плечами.
- Тогда мы выйдем, воздуху глотнем, - предложил Виктор Ксении.
- Далеконеотходите,тутудверейкакразскамейкаесть,-
озабоченно проговорил Мартын. - И его с собой возьмите... - Впрочем, - тут
же добавил он, постояв над спящим Митей, - лучше его не беспокоить.
И пошел к двери. Выходя, еще раз глянулналежащего,посмотрелна
Виктора и вышел.
Виктор заметил его странный взгляд, но его внимание было прикованок
Ксении. Она сидела боком кнему.Волосычутьсбились,глазаприкрыты
полуопущенными веками, белое, немного одутловатое лицовмелкихкрасных
точкахукусов.Ноонвиделнеуставшуюнекрасивуюженщину,а
девушку-подростка, стройную, гибкую Ксению тех лет...
- Не смотри на меня, - попросила Ксения. -Вототосплюсь,помоюсь,
тогда смотри.
У входа в штаб тожекишелнарод.Наскамейкесиделидружинники,
старуха в платочке на седых волосах требовала, чтоб к ней немедленно вышел
Сармат, и не верила, что он сейчас наводит порядок на вокзале. "Я какраз
свокзала,-говорилаона,-тамужасчто,авашстаршойздесь
отсиживается..."
- Пошли к реке, - сказал Виктор.
"Я какраз
свокзала,-говорилаона,-тамужасчто,авашстаршойздесь
отсиживается..."
- Пошли к реке, - сказал Виктор.
Они протиснулись сквозь толпу и вышли на спуск.
- Далеко не отходите, - крикнул им вслед молодой дружинник,стоявший
у привязанных к стойке коней.
Виктор успокаивающе похлопал себяпобоку.Подкурткойболталось
стволом вниз ружье, изъятое у Борова.
Они медленно сошли к набережной и постояли у воды. Ксения молчала,а
Виктор не знал, о чем говорить. Да и нехотелось.Сытоеощущениепокоя
наполняло его. Вот он нашелсвойдом,иненадобольшемотатьсяпо
необъятным просторам земель, не надо обходить таможни и кордоны,ненадо
уползать по зиме в свой бункер и время от времени искать влюдныхместах
мелких приключений и одноразовых девиц свеселыхплощадокБалчуга...И
вместе с тем его непокидалосмутноечувство,даженечувство,так,
отблеск слабый, след тени - кончился его путь, и куда бы он дальше ни шел,
куда бы ни закинула его трасса случая - поставлена некая точка, и все, что
после нее, - не имеет значения.
Он с досадой пытался отбросить нелепые мысли,нотутвдругКсения
схватила за руку и заплакала. Он не понял, в чем дело, а онауткнуласьв
его плечо и сквозь слезы что-то бормотала.
- Митя умер, умер Митя... - наконец расслышал он сквозь всхлипы.
Странный взгляд Мартына и неподвижноетелонадиванесложилисьв
одно. Митя был уже мертв, когда они выходили из комнаты, онинеоставили
его одного умирать среди незнакомых людей, говорил он, он ушел воснеи,
наверно, знал, что умирает, а она кивала, утирая слезымятойтряпкой,а
ему хотелось крепче обнять ее,прямокакесть,вдлинномбезобразном
платье до пят, успокоить, утешить.
Потом они молча и медленношлипонабережной.Увысокогосерого
здания, на крыше которого уцелели большие буквы "ГОСТИН", ониприселина
каменный парапет. Только тогда Виктор обратилвниманиенатрехмужчин,
идущих за ними. Это не были дружинники.
Он быстро сунул руку под пиджак. Вэтовремяиз-засерогоздания
вышли еще люди, на крышеречноговокзалапоявиласьфигураикрикнула
что-то знакомым голосом.
"Дубасовцы", - спокойно констатировал Виктор.
Человек двадцать, если не больше, медленно окружали их.Виктортихо
сказал Ксении "за мной", взял ее за руку и спрыгнул в кусты.
Сверху раздался топот, сдавленный голос велел нестрелять,акогда
они пробирались к берегу, в просветах деревьев и кустов Виктор увидел, как
со стороны ресторана бегут еще дубасовцы в своих нелепых одеждах.
Дело принимало скверный оборот.Одинбыонхудо-беднопрорвался.
Несколько выстрелов, бросок,атамвиднобудет.НоКсениюоставлять
нельзя, эти негодяи на все способны.