Впрочем,
подняв голову, Саркис вдруг увидел лицо в окне на втором этаже. ПотомУля
заметил колыхнувшуюся занавеску, и только Петро бодро топал, тихомурлыча
что-то себе под нос и не глядя по сторонам.
Когда тропа пошла вниз, над головами раздался громкий шелест, итень
от большой платформы на секунду накрыла улицу.
Оставив за собой быстро оседающий шлейф, платформа исчезла за домами.
Петро зажал нос.
- Сейчас гвоздикой вонять будет! - гнусаво сообщил он. - Ненавижу.
- Пошли скорее, - дернул его за рукав Уля. - Станция где-то рядом.
А когда они вышли к площади с постаментом без памятника,тоувидели
впереди на возвышении приземистое сооружение.
- Вот и метро, - сказал Саркис. - Бегом!
Перескочив через ручей, протекающий по бывшей улице,онисразбега
одолели ступеньки и затормозили только у дверей.
Саркис нахмурился. Этого он не ожидал. Двери и окна входа настанцию
были глухо заварены стальными прутьями, а поверху шла мелкоячеистая сетка.
- Зато мы дольше всех... - начал было Уля, но, посмотрев наСаркиса,
замолчал. Петро обошел оба входа,соединенныеаркой,подергалрешетку,
плюнул и присел на корточки.
- Должен быть еще вход, - в сомнении произнес Саркис.
Второй вход они нашли, перейдя черезулицу.Лестницы,ведущиепод
землю, были прикрыты балками с той же проклятой ржавой сеткой.
Петро принюхался. Рядом маслянистоблестелибольшиелужи,изних
выпиралибетонныестены,грудыкаменногохлама,грязьмеждулужами
затвердела и растрескалась. Судя по резкому гвоздичному запаху,здесьне
распыляли,апростосбрасываливсюжидкостьпротивлетающихи
кровососущих.
- Свалка вонючая! - Петро зажал нос.
- Здесь раньше пруд был, - сказал Уля. - Потом его засыпали.Видишь,
сколько накидали. А все равно болото.
- Почему его засыпали? - спросил Саркис.
- Не помню.
Они перешли на другую сторону и сели на высокийбордюр.Здесьбыло
оживленнее. Минут за десять они увидели двух мужчиниженщину.Женщина,
проходя мимо, на секунду задержалась около них, ничегонесказав,пошла
дальше.
- Что делать будем? - спросил Уля. - Скоро обед.
Саркис пожал плечами. Раздражали миазмы, идущие сболота.Глупое-
"вот и сходили за книгами" - назойливо вертелосьвголове.Метро!Кого
возить, когда возить некого!
- Чую! - вдруг сказал Петро.
- Что, - раздраженно спросил Уля, - в животе бурчит?
- Сам ты бурчишь! Земля трясется.
Бетонный брус под ними слабо задрожал.
- У нас по воскресеньям дома трамвай пускали,-мечтательносказал
Петро и зажмурился. - Ось так же земля дрожала.
Замолчал, широкораскрывглаза.Саркисвскочилнаноги,аУля
выставил перед собой указательные пальцы обеих рук.
Саркисвскочилнаноги,аУля
выставил перед собой указательные пальцы обеих рук.
- Ну, Петро, два компота за мной, - вскричал Уля.
Петро зарделся.
- Все-таки работает метро, - сказал Саркис.
- Осталась ерунда, попасть внутрь, - добавил Уля.
Очень хотелось есть. Пить тоже. Вот уже час, как ребята сидели в тени
козырька у входа. Несколько раз над нимипролеталаплатформа,потомпо
улице снадсаднымревомпроехалтяжелыйсамосвал,груженныйпеском.
Заметив какое-либо движение, онинавсякийслучайпряталисьвгустых
зарослях за входом. И не зря - со стороны Остоженки вдруг вышли патрульные
взеленыхкурткахискарабинамизаплечами.Ребятапроводилиих
опасливыми взглядами и долго не вылезали из кустов.Конечно,стрелятьв
них патруль не будет, но вот за уши в Лицей точно приведет.
Через несколько минут патрульные вернулись. С ними вместе шелщуплый
невысокий человек. Уля первым разглядел,чторукищуплогозаведеныза
спину и связаны. Прошептал: "Поймали кого-то" - и слегка раздвинулкусты,
чтобы лучше было видно.
У болота патруль остановился. Щуплый что-то кричал, дергался, но двое
крепко держали его.Тутподошлиещепатрульные,щуплыйзавопил,его
неожиданно отпустили, и онотпрыгнулвсторону.Сосвязаннымируками
далеко он не ускакал, один из патрульных не торопясьдогналего,стянул
карабин с плеча. Блеснула полоска штыка, визг щуплогоударилпоушами
оборвался. Хлюпнула лужа.
- Ворюгу поймали, - шепнул Петро. - Видали, как его!
Саркис ничегонеответил.Онподумал,чтотелощуплогосейчас
медленно погружается в тягучую жижу, все глубже и глубже, ложится на дно и
замирает со связанными руками.
Когда Петро в четвертыйразнамекнулнасчетобеда,терпениеУли
лопнуло. Он подскочил к сетке,проделсвойштырьвячейкуирванул.
Дзинкнув, сетка слегка отстала от прутьев. Уля с удивлением потрогал места
сварки.
- Трухляк, - радостно сказал он. - Давай, Петро!
Петро молча взялся за сетку. С грустным треском сетка отошла.
И вот они встали перед лестницей. Там, внизу,вполумраке,одиноко
светила лампочка. Мальчики вдруг поняли, что до сих порвсеихпоступки
были мелкими плюшками. А сейчас они не знали, кудапопадутикакбудут
выбираться обратно.
Слабый свет еле освещалступеньки.Онишлимедленно,держасьза
стены.
Пустой коридоросвещалсядалекимплафоном.Никого.Тихо.Слабый
шелест, и теплый сырой воздух давит в лицо.
Петро ушел вперед и вдруг замер, всматриваясь во мрак. СаркисиУля
подошли к нему.
- Что? - неслышно спросил Уля.
- По-моему, нас там ждут, - прошептал Петро.
Ребята медленноотступилизаколонну.