Радиоактивныйраспадих
атомов вызывал свечение окружающего воздуха.
Суеверный страх эвенков, бродивших в первыеднипослекатастрофыпо
бурелому, вызван "гневом" бога огня и грома, ослепительного Огды. Все, кто
побывал в проклятом месте, погибалиотстрашнойинепонятнойболезни,
поражавшей язвами внутренниеорганычеловека.Бедныеэвенкиоказались
жертвамиатомногораспадамельчайшихостатковвеществаметеорита,
рассыпанных в районе катастрофы.
Какими блестящими и тонкими казались теперь соображениямоегофизика!
Ведь именно с этим явлением столкнулись японцывНагасакипослевзрыва
атомнойбомбы.Распадоставшихсяатомовмогпродолжатьсявтечение
полутора-двух месяцев.
Очередной номер журнала со статьей физика был уже сверстан инаправлен
в типографию, когда я получил от него телеграмму из Вановары:
"Гипотеза неверна. Уничтожьте рукопись. Видел чернокожую. Возвращаюсь".
Я был вне себя от изумления.Теперь я снова нехотелверитьфизику.
Постороннемучеловекутрудно было бы себе представить,до чего мне было
жаль расстаться с гипотезой об атомном взрыве метеорита!Я немог...не
мог заставить себя позвонить в типографию.
Но как же быть? Какие опровержения мог найти физик на месте катастрофы?
Принесли еще одну телеграмму - опять из Вановары. Трясущимисяпальцами
развернул я бланк:
"Последнийотпрыскдоледниковыхчернокожихсибиряковнайден.
Публикуйте".
С недоумением разглядывал ятелеграммуСергеяАнтоновича.Какоеже
влияние могла оказать доледниковая негритянка на гипотезу атомного взрыва?
Наконец ясообразил,чтовсеравноничегопонятьнесмогу.Мне
казалось, что тут надо иметь воображение по меньшей мере помешанного.
Махнув рукой на все догадки, я вскрыл конверт Сергея Антоновича истал
прикидывать,сможетлиегостатьязаменитьпообъемудругую,уже
заверстанную в очередной номер журнала.
Я так увлекся этим профессиональным занятием, что не заметил, как дверь
ко мне открылась и в комнату вошел бородатый человеквгрязныхсапогах,
оставлявшихследынапаркете.Расстегнувмеховуюкурткуисняв
шапку-ушанку, он протянул мне руку, как старому знакомому.
Выжидательно посмотрев на незнакомца, я вежливо поздоровался и... вдруг
узнал его.
Борода! Отсутствующие очки! Однако как же мог он так скоро оказатьсяв
Москве? Ведь я только что получил его телеграмму!
Я взял в руки телеграфный бланк и посмотрел надатуотправления:ну,
конечно... задержка.
-Рукопись... - тяжело дыша,видимоотбыстройходьбы,проговорил
физик. - Я спешил с аэродрома...
-Журнал еще в типографии, - ответил я. - Но где же ваши очки?
Физик махнул рукой.
-Они разбились.
Онмолчауселсявкресло,вытащилизкарманакисет,свернул
загрубевшими коричневыми пальцами цигарку и достал кремень с трутом.
Онмолчауселсявкресло,вытащилизкарманакисет,свернул
загрубевшими коричневыми пальцами цигарку и достал кремень с трутом.
Я протянул ему электрическую зажигалку. Посетитель смущенно улыбнулся.
-Одичал, - односложно сказал он, прикуривая.
Мысиделимолчадругпротивдруга.Ярассматривалмоего
преобразившегося ученого. Он казался теперь шире в плечах. Здоровыйзагар
и окладистая курчавая бородкаделалиегопохожимнадоброгомолодца.
Затягиваясь крепкой махоркой, он мечтательно смотрел в угол.По-видимому,
мыслями он был далеко.
-Рассказывать? - односложно спросил он.
-Конечно же!
-Вы знаете, - он посмотрел на меня и вдруг,близорукоприщурившись,
превратился в уже знакомого мне теоретика-физика, - до сих поряникогда
не спал в лесу, а болото видел только из окна вагона. Я не выносил комаров
и поэтому избегал ездить на дачу. Ванну я принимал два раза в неделю, - он
сбросил пепел на пол, потом усмехнулся и виноватопосмотрелнаменя.-
Словом, одичал, - совсем непоследовательно добавил он.
Мы помолчали.
-Вас, вероятно, интересует, зачем же, собственно, яездилнаместо
тунгусской катастрофы, что там искал? Я начнуспейзажатайгивместе
бурелома. Представьте себе: в центрекатастрофы,вокругболота,прежде
считавшегося основным кратером, где, казалосьбы,действиевзрывабыло
страшнее всего, лес остался на корню. Деревья, поваленные всюду врадиусе
тридцати километров, там не лежат,астоят.Изземлиторчатогромные
палки, между которыми уже пророс молодняк... Это бывшие деревья, корниих
давно мертвы, на них нет коры, она обгорела, обвалилась. Все ветви срезаны
чудовищным вихрем, а на месте каждого сучка - уголек. Телеграфные столбы -
вот на что походят эти деревья. Они могли устоять только подвертикальным
ураганом, под ураганом, упавшим сверху.
Мой посетитель сильно затянулся и свидимымнаслаждениемвыпустилв
потолок густой клуб дыма. Я не прерывал его молчанья.
-Именно эта картина и нужна быламне,-продолжалон,свидимым
трудом отрываясь от своих мыслей. - Почему устоял этот мертвый лес? Только
потому, что деревья в том месте были перпендикулярны к взрывнойволне.А
это могло быть лишьвтомслучае,есливзрывпроизошелнадземлей!
Раскаленные дотемпературывсотнитысячградусовгазы,пролетевс
огромной скоростью, срезаливетви,ожглидеревьяисоздализасобой
разряжение. Холодный воздух, устремившийся следом, загасил пожар.
-Так, значит, взрыв все же произошел? - почти обрадовался я.
-Да, на высоте пяти километров над землей. Яподсчиталэтувысоту,
исходя из размеров площади мертвого леса, оставшегосянакорню.Простая
геометрическая задача.
-Никакого взрыва, кроме атомного, не могло произойти,еслиметеорит
не коснулся земли. Теперь я готов защищать вашу гипотезу дажепротиввас
самого! - с жаром воскликнул я.