.. иные звали его Ясенем, было такое Мировое Древо неизвестно какой породы. Вершиной достигало небес, даже выше, а корни висели в
подземном мире. По дуплу как-то раз... гм... Но уже в тот раз дупло было такое агромадное, что я натрясся, когда лез. Вот-вот, думаю, свалится.
Такое упадет на голову, даже рыцарю прическу испортит.
Он умолк, а Томас спросил жадно:
- И что же?
- А недавно я проле... проходил в тех краях. Гляжу - нет Дерева. Только холм, но какой! Да еще тлением тыщалетним отдает. Рухнуло, значит.
Стояло-стояло, а потом зачем-то рухнуло. А я так и не поглядел, что за червяки его точили. Сколько хотел поглядеть, да все время не хватало.
Томас не понял, как могло не хватить времени человеку, который зачем-то годами сидел в пещерах, но спросил о своем:
- Может быть, обознался? В благородной рассеянности, свойственной святым людям... ну, для чертей святым, перепутал пустыни Аравии со снегами
Имира?
Калика вяло пожал плечами:
- Да вроде бы место то. Гора, что торчала на востоке, так же и торчит, разве что чуть осела, а озеро, что было слева - так и видно, что было
озером, только теперь там лес. Даже река, что гордо несла корабли, осталась на прежнем место. Только уже без воды, но русло угадать можно, если
присмотреться как следует.
- А ты присмотрелся?
- Да, было любопытственно. Так что там не пролезть. На месте пня все завалилось, заросло, сплавилось, слиплось, а деревянный пень обратился в
камень...
Томас буркнул зло:
- Магия? Дерево само себя превратило в камень?
- Ага,- согласился Олег.- Я видел, как целые рощи обращались в камень. Не сразу... постепенно.
По лицу пробежала легкая тень, и Томас поверил, что деревья в самом деле могут превращаться в камень. Но только постепенно.
От стены донесся прерывистый вздох. Оруженосец, испугавшись, что привлек к себе внимание, вытянулся и замер, став неотличимым от ярких фигур
на коврах.
- А какие-то другие пути? - спросил Томас с надеждой.
Калика морщил лоб:
- Я слышал, ваши попы наловчились вызывать демонов, души распродают косяками. Если попробовать заарканить такого демона, чтобы отнес в
преисподнюю? Думаю, сделает такое с радостью.
Томас стукнул кулаком по столу:
- В моем королевстве нет чернокнижников!
- Думаю,- сказал калика суховато,- сейчас ты сам об этом жалеешь. Но не обольщайся, что выкорчевали ересь всюду. На твердолобии мир держится,
а на ереси развивается. Будешь королем - на всякое непотребие прикрывай один глаз. Чересчур много нельзя, сгинете, но малость оставить надо. А
этого достаточно, ибо для любого королевства одного-двух умных людей хватит с лихвой!.. Что я такое слышал по дороге, что мать того хлопца,
которого ты расколол, как гулящая девка богатого щеголя... ну, от макушки и до задницы... что его мать - ведьма?
Томас вздернул брови. На лице проступило сильнейшее отвращение:
- Мать Мангольда?
- Ну и что?
- Да я ни за какие...- начал рассерженно Томас. Его грудь выгнулась и раздалась в размерах. На скулах выступили красные пятна.
- Хорошо сказано,- одобрил калика.- Красиво, гордо. Я думал, ты за Ярославой бросишься, сломя голову. А ты выбираешь, чтобы ножки не
испачкать.
Томас поперхнулся, смотрел дико. Тряхнул головой, пробормотал:
- Прости. Но почему она станет нам помогать?
- Если она ведьма, то еще и доплатит, только бы отправить в преисподнюю такого верного сына церкви.
Томас подумал, нехотя кивнул. Но лицо разгладилось, в глазах заблестело радостное нетерпение:
- Вулф, вели седлать моего коня!.. Сэр калика, а может быть ты съездил бы со мной к этой проклятой ведьме? Тебе все одно где баклуши бить, то
есть, предаваться благочестивым размышлениям, а мне в разговоре с ведьмой лучше бы иметь рядом ведьмака. Еще страшнее и гаже, чем она сама, чтоб
уж напугать, так напугать...
Тяжелый грохот взорвал утреннюю тишь. За Томасом и каликой грузным галопом неслись две дюжины тяжеловооруженных рыцарей. На двух дюжинах
настоял Макдональд, король всюду должон являться лишь в сопровождении богатой и могучей свиты, иначе будет умаление королевского достоинства.
Тогда Томас съязвил зло, а не надо ли брать все две дюжины и в то место, куда даже короли пешком ходят, но Макдональд, поразмыслив, решил, что
туда достаточно и одного оруженосца, дабы расстегивал многочисленные крючки и пряжки. Да и времена ненадежные, в разбойники подались, обеднев,
даже бывшие герои крестовых походов.
Замок Мангольда поднялся из утреннего тумана мрачный и недобрый, злобно грозил небу остроконечными крышами с копьями флюгеров. Он высился на
холме, насыпанном среди равнины, основание холма утопало в тумане, и рыцари невольно придержали коней.
- Вперед,- велел Томас нетерпеливо,- там всего лишь туман.
Он пришпорил коня, даже пригнулся вперед от нетерпения. Рыцари сгрудились сзади, переговаривались встревоженными голосами. Туман здесь
постоянно, но это не простой туман, а туман вокруг замка колдуна, что продал душу нечистому!
Томас заставил коня двинуться через вязкую белую стену. Торчащие уши еще слабо виднелись впереди, но с боков раздавалось жутковатое уханье,
топот, вроде бы и не родной конский, зловеще звякало, лица сразу покрылись капельками влаги, а потом и вовсе водяной пленкой, под ногами чавкало
как в болоте, а оглянувшись, трудно было рассмотреть даже свой хвост, то есть, хвост своего коня. Лишь далеко впереди раздавался настойчивый
голос, что звучал словно из-за дальнего леса, хотя молодой король должен был ехать всего на два-три конских корпуса впереди.
Олег слышал за спиной шепот множества голосов, что бормотали одну и ту же молитву. Судя по всему, никто дальше трех первых слов не знает,
рыцари тоже люди, но зато все чувствуют себя как бы под добавочным доспехом.
- Вперед, вперед,- слышался голос Томаса.- Нас ничто не остановит.
Олег сказал негромко:
- Да туман-то обыкновенный. Ничего чародейского.
- Правда?
- Чем хошь поклянусь.
- Знаю я твои клятвы! Но спасибо, утешил. А то уже мороз по шкуре пробрал.
Олег покачал головой:
- А мне кажется, ты только рад, что кто-то пытается встать у тебя на дороге.
Томас оглянулся по сторонам, понизил голос:
- Сэр калика, признаюсь честно. Король из меня, как из сарацина священник. Не рожден я править, моя рука привычна к мечу. Но сейчас взялся,
ведь остальные еще хуже. Ты погляди на их рожи! Да и надо свой родовой замок поправить! А там поглядим.
В тумане копыта стучали совсем глухо, конские фигуры расплывались. Наконец белый мрак стал таким плотным, что Томас уже не различал даже уши
своего коня. Впереди слышались растерянные голоса рыцарей, в плотном тумане не видно даже конских копыт, не то, что дороги, и тогда послышался
властный уверенный голос старого Макдональда. Судя по радостным голосам, он взялся вести отряд напрямик без всякой дороги.