Стефан, окинув смущенным взглядом, мать и отчима, сделал попытку придержать коня, оставив их наедине, но герцог не позволил.
- Стефко, тебе нужно это знать. Как, впрочем, и многое другое. Ланка, дорогая, куда делась та дрянь, что висела на шее у Михая, когда его, наконец, убили?
Летопись четвертая
ДОВОД КОРОЛЕЙ
Памяти Ричарда Йорка
“Loyaulte me lie.” Richard III
“Верность делает меня вердым” (старофр.) - девиз Ричарда Йорка.
Добра - его, может, и нет.
А Зло - оно рядом и ранит.
Федерико Гарсии Лорка
КНИГА ПЕРВАЯ
МЛАДШИЙ БРАТ
ПРОЛОГ
- И все-таки я не понимаю, как можно стоять на краю беды и не делать НИЧЕГО, чтобы ее предотвратить.
- Брат, не лукавь! Ты задаешь вопрос, зная ответ. Чем сильнее страдания, тем громче мольбы о спасении, а чем громче и искреннее молитва, тем...
- Не надо повторять очевидное. Но к чему тогда вся эта ложь о Любви и Прощении? Пусть будет честен и толкнет Тарру в пропасть своей рукой, а не ждет, чтобы это сделали другие.
- Он не может. Он не причинил страдания ни одному живому существу. Он жаждет спасти всех, кто не причастен Злу и Гордыне.
- То есть готов погибнуть, не пошевелив и пальцем во имя спасения своего мира, своих близких, своей жизни? Кто будет смотреть, как убивают его детей, и не поднимет меч в их защиту? Спасать слизняков и осудить тех, кто знает цену Любви, Чести, Свободе?
- Этих Ему не спасти, потому что они не пойдут за Ним. Но, похоже, брат, ты путаешь меня со своим вечным соперником.
- Можешь быть уверен, дойдет черед и до Него. Если Он посмеет взглянуть нам в глаза.
- В этом можешь не сомневаться. Он уверен в своей правоте не меньше, чем мы в том, что небытие лучше того, что Он несет с собой.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ESSE GUAM VIDERI!
<Быть, а не казаться (лат.)>
- А в сыновней верности в мире сем
Клялись многие, и не раз,-
Так сказал мне некто с пустым лицом
И прищурил свинцовый глаз.
И добавил: - А впрочем, слукавь, солги -
Может, вымолишь тишь да гладь!
Но уж если я должен платить долги,
Так зачем же при этом лгать?!
А. Галич.
2879 год от В.И.
Ночь с 12-го на 13-й день месяца Лебедя.
<В Благодатных землях месяцы года названы по именам созвездий Звездного Круга (аналога земного Зодиака). Агнец, Иноходец, Медведь, Влюбленные, Лебедь, Дракон, Собака, Зеркало, Волк, Звездный Вихрь, Копьеносец, Вепрь, Сирена. Продолжительность месяца - 29 дней. Новый год отмечается в 1-й день месяца Агнца, совпадающий с днем весеннего равноденствия.>
Арция. Эльтова скала.
Александр и сам не знал, зачем пришел сюда в эту ночь. Сейчас ему следовало или молиться, или пытаться уснуть, а его понесло на пользующуюся дурной славой скалу. Юноша улыбнулся одними губами: если ты завтра умрешь, если твой бой безнадежен, не все ли равно, как и где провести последние оры. <Ора - принятая в Благодатных землях мера времени, одна двадцать шестая суток (половина времени, за которое над горизонтом поднимается одно из созвездий Звездного Круга).> В конце концов, его жизнь оборвалась бы восемь лет назад, если бы не назвавшийся Романом золотоволосый и синеглазый бродяга, исчезнувший, как сон. Возможно, он и был сном, пригрезившимся измученному ребенку, заснувшему под грохот волн... Ни примятой травинки, ни сломанной ветки, ни следов от костра - не осталось ничего. Ум твердил одно, а сердце стояло на своем. На том, что таинственный красавец приходил на самом деле, и именно он заставил горбатого заморыша любить и ценить жизнь... С той встречи для Александра Эстре началась новая жизнь. Не было ночи, чтобы он сначала тайком от братьев и матери, а потом от родичей ре Фло не пробирался на оружейный двор, где его ждал капитан Дени Третье, неумолимо вколачивавший в сына покойного сюзерена воинские премудрости.
Это была их тайна. К шестнадцати годам Сандер весьма сносно обращался с самыми разными видами оружия, превосходно ездил верхом и стрелял из арбалета. Наблюдая за учебными поединками молодых нобилей <Дворянин.>, он понимал, что с большинством из них мог схватиться на равных, а то и победить. Пожалуй, какое-то время он продержался бы и против старших братьев, но граф Мулан был слишком сильным противником.
Про бывшего циалианского рыцаря <Циалианские рыцари - Белые рыцари, рыцари Оленя - дворяне, добровольно давшие обет безбрачия и служения ордену святой Циалы (сестринства), в котором состояли исключительно женщины. Белые рыцари не принимали пострига и при желании могли отказаться от своих обетов, поставив об этом в известность сестринство и дав клятву не разглашать доверенных им тайн.> ходило множество слухов, один страшнее другого. Никто не знал, как и почему тот шесть лет назад покинул Фей-Вэйю <Главная резиденция циалианского ордена.> и стал странствующим рыцарем. Мулан по-прежнему носил цвета ордена, за ним не числилось никаких провинностей, он не женился и не поступил на королевскую службу. Оставался ли он рыцарем Оленя или же расстался с сестринством, не знал никто. У таких не спрашивают.
Белый Граф, как его обычно называли, слыл непобедимым и в бою, и в спорных поединках, в которых бойцы выходили без доспехов, лишь со старинными легкими шпагами и кинжалами. Он был беспощаден. Если большинство рыцарей охотно оставляло побежденным жизнь, Мулан убивал. Спокойно, равнодушно, безжалостно, словно выполняя нужную, но приевшуюся работу. Оттого-то последние четыре года он и не находил себе противников, вынужденно довольствуясь групповыми турнирами с их неизбежными ограничениями.
И все равно Александр не жалел, что вызвал страшного Мулана. Пусть и он, и его покровители знают: Тагэре можно убить, но не оскорбить и не испугать!
Юноша поднял глаза к низкому небу: ни звезд, ни луны... Жаль. Хотелось бы взглянуть на них еще разок. Может, к утру облака разойдутся? Тряхнув головой, словно отгоняя безрадостные мысли, младший сын Шарля Тагэре начал подниматься по узкой неровной тропе, петлявшей среди скал. Дорога кончалась на самой вершине скалы, неожиданно ровной и широкой. В погожие дни оттуда открывался прекрасный вид на Эльтскую бухту, но сегодня все было укутано угольной чернотой. Будь на месте Сандера кто-то другой, он бы уже десять раз сорвался в пропасть, но младший из Тагэре ходил по скалам, как корбутский архар. В этом он обошел даже своего учителя. Дени все же побаивался высоты, а для Александра стоять на краю бездны было верхом наслаждения. Он и в Эльте и во Фло, где провел шесть лучших лет своей жизни, выискивал самые крутые обрывы и самые высокие скалы.
В дом, почитавшийся родным, Александр вернулся без всякой радости, но Филипп поссорился с Раулем и велел младшим братьям покинуть Фло. Жоффруа был откровенно рад вырваться из слишком уж жестких рук Короля Королей и его капитанов, а вот Сандеру разлука далась с трудом. Юноша не мог взять в толк, как после гибели отца и Бетокской битвы брат-король мог рассориться со своим великим кузеном. Жоффруа намекал, что в этом замешана молодая королева, но разве может женщина сломать дружбу, закаленную великой бедой?
Тропа оборвалась, и юный герцог оказался на продуваемой всеми ветрами вершине, впрочем, в эту ночь ветра спали. Сунул руку под нависший камень. Запасенные несколько дней назад сухие ветки были на месте, да и кто мог их унести? Люди сюда не захаживают, боятся невесть чего, не понимая, что повседневная жизнь бывает куда страшнее призраков, по слухам, посещающих Эльтову скалу в новолуние. Нынче как раз новолуние, но даже свети луна в полную силу, ее лучи не пробили бы плотную завесу туч, раздумывавших, пролиться ли дождем здесь или подождать хорошего ветра и унестись вглубь Арции. Александр высек огонь. Костры он разводил хорошо, Даже лучше Филиппа, и вскоре рыжее пламя весело плясало, отгоняя бархатную тьму.