И еще можно поплавать – тоже очень весело получается.
– Отлично, – решила Джессика. – Мне как раз пора немножко развеяться.
– Тогда вперед. Я тебе все покажу.
Джонатан протянул ей руку, и Джессика ухватилась за нее.
– Повеселитесь вдоволь, детки! – крикнула Десс.
– Заметано! – ответила Джессика. – Пока, Рекс!
Следопыт лишь кивнул, его руки все еще дрожали. Даже в синем свете Джессика видела, как он бледен. Что с ним случилось перед тем, как подоспели они с Джонатаном? И почему тот темняк удрал, когда она была еще так далеко от скалы, – ведь его прислужники жертвовали собой, чтобы задержать ее?
Джессика покачала головой. Рекс и Мелисса явно хранят свои тайны и не собираются делиться ими.
Они с Джонатаном подпрыгнули вверх, взмыли над деревьями и полетели назад к железной дороге, потом над Дженксом, и вот уже вдали заблестела река. Сверху она выглядела как гигантская ползучка, извивающаяся по долине; ее хвост прятался где‑то в черных холмах. В холодном свете темной луны вода слабо серебрилась.
– Знаешь, – сказал наконец Джонатан, – может, для Касси так оно и лучше. Ну, то, что она забудет обо всем.
– Может быть. Но вообще‑то выглядит не слишком честно.
– Конечно, но она ведь еще совсем малышка. Представляешь, как она, должно быть, напугалась? А если бы она узнала, что каждую ночь застывает, а вокруг нее ползают все эти твари? И как бы она жила с этим?
– Да, пожалуй, – согласилась Джессика. – Я ведь и сама их боюсь, хотя вся из себя крутая воительница с фонариком наперевес.
– И кроме того, все бы решили, что она свихнулась. И со временем она бы сама поверила в это. Ведь она же никогда больше не увидит тайный час и не поймет, что это не было бредом.
Они приземлились на тянущуюся вдоль берега полосу сухой земли, из которой тут и там торчали сухие пучки травы. Неподвижные воды реки сверкали, как жидкие алмазы, в застывших волнах отражался слегка искаженный диск темной луны.
Это было прекрасно, однако Джессика слегка содрогнулась.
– Ты не замерзла?
– Нет, здесь тепло. – Она покачала головой. – Я просто гадаю, а что, если Касси снова сможет увидеть синее время? Я имею в виду, а вдруг Десс права? Что, если тайный час поглотит весь Биксби… а то и весь мир навсегда? И каждый сможет туда провалиться, как Касси? Что, если внезапно остановятся машины, исчезнет электричество, да что там – даже костер разжечь станет невозможно? Ведь на всей планете только мы пятеро знаем о том, как можно защититься при помощи слов из тринадцати букв и чистой стали. Что тогда будет с миром?
Джонатан сжал ее пальцы.
– Тогда я тебя найду, где бы ты ни была. И с нами все будет в порядке.
– Но что будет со всеми остальными?
Он посмотрел на другую сторону реки и медленно кивнул:
– Ничего хорошего.
Остановившись в дверях кухни, Джессика облегченно вздохнула. В ближайшие несколько минут ей ничто не грозило – Бет все еще спала.
– Доброе утро, Джесси. Тост будешь? Джессика поискала в лице матери признаки скрытой угрозы, но увидела лишь, что мама еще не совсем проснулась. Бет явно не стала поднимать тревогу прошлой ночью.
– Да, мам. Спасибо.
Джессика села к столу. Может, Джонатан прав и именно так и надо вести себя с Бет: поддразнивать ее и давать понять, что они ей не по зубам?
Но почему‑то Джессике не казалось, что в будущем им удастся так же легко провернуть этот фокус.
Мама сунула в тостер два кусочка хлеба и тут же вновь повернулась к кофеварке, весело побулькивавшей на хозяйственном столе.
– Какие планы на вечер?
– Ну… пока никаких. – Джессика нахмурилась. – Погоди… Ты что, тонко намекаешь, что я больше не сижу взаперти?
– Ну, не то чтобы тонко, – ответила мама. – У меня, знаешь ли, пока не выпью кофе, тонко не получается.
Она плеснула молока в пустую чашку, неотрывно глядя на черное варево, которое уже начало капать в емкость кофейника.
– Ну и все равно обычно ты выражаешься куда аккуратнее, чем папа. Вчера днем он вообще заявил, что присматривал за мной.
– И продолжает присматривать. – Мама повернулась к Джессике. – Я просто хочу сказать, что доверяю тебе. Хорошая мать должна доверять своему ребенку, верно?
– Это все замечательно, но разве не ты всегда была злым полицейским?
– Да, пожалуй. – Мама продолжала гипнотизировать кофеварку. – Однако это слишком утомительно. По крайней мере, твой отец не выдержал этой роли.
– Ладно, все равно спасибо. Я тебя не подведу, – машинально ляпнула Джессика и тут же ощутила укол совести.
Ведь как раз этой ночью она зашла куда дальше, чем раньше. Одно дело – тайком сбежать из дома во время тайного часа, что едва ли могло означать нарушение городского запрета: все равно все часы в мире в этот час стоят, так что время как таковое перестает иметь значение. К тому же у нее было важное дело – кто‑то должен был спасти потерявшуюся девочку.
Но этой ночью Джессика вернулась домой около двух часов, прихватив основательный кусок реального времени. В результате глаза до сих пор слипались, а когда она принимала душ, то целую минуту вода с нее стекала красная от оклахомской пыли.
Не то чтобы Джессика сожалела о своем проступке – их с Джонатаном путешествие к неподвижной реке стоило пары бессонных часов. Вода, как и воздух, в тайный час была теплой, словно в жаркий летний день. Джонатан сказал, что в синее время можно плавать даже зимой. Поскольку течение остановилось, широкая река стала похожа на огромный плавательный бассейн с подогревом. И вода смыла боль в укушенной руке, не говоря уж о напряжении между Джессикой и Джонатаном.
– Да, наша Джессика достойна доверия – прямо сама мисс Честность! – провозгласила Бет с порога кухни.
Джессике оставалось только гадать, как долго она уже стоит там. Может быть, Бет вообще спустилась в кухню по ее следам, услышав, что старшая сестра встала?
Когда за тобой шпионят в собственном доме, приятного мало.
Джессика откашлялась.
– Ну, да, такая.
Бет вошла в кухню, плюхнулась на стул и сладко улыбнулась.
– Да неужели? Ты – мисс Честность?
Именно в это мгновение тост выпрыгнул из тостера, а кофеварка испустила последний довольный вздох, закончив приготовление напитка.
– Я сама возьму, мам. – Джессика вскочила, быстро достала из ящика вилку и нож и взяла их как палочки для еды, чтобы подхватить поджаренный хлеб.
– Для меня поджаришь? – спросила Бет.
Джессика покосилась на маму – та, сонно моргая, смотрела на Бет, держа в одной руке кофейник, в другой – кружку. Кофеварка уронила последние капли на горячий металлический поддон, и они испарились, зашипев, как обозленная ползучка.
– Будь повежливей, Бет, – сказала наконец мама. – Не забывай добавлять «пожалуйста».
– Я очень вежлива. Ведь так, Джессика?
– Ты просто потрясающе вежлива. – Джессика включила тостер и уставилась в его нутро, наблюдая, как наливаются красным его нагревательные элементы. – Например, ты никогда не лезешь туда, куда тебя не звали.
– Ну да, зато я всегда прихожу вовремя.