– Теперь сложите нижний висящий конец вверх и налево. Убедитесь, что несложенный конец свисает вниз поверх бабочки. Понятно?
– Да…
– Теперь образуйте угловую петлю коротким концом галстука, который должен перекрещивать левый. Потом опустите длинный конец и пропустите в эту горизонтальную петлю. Улавливаете?
– Нет… да.
– Теперь поднесите правый указательный палец, направленный вверх, к нижней половине свисающей части. Потяните концы вперед и мягко стяните вместе так, чтобы позади сформировалось отверстие.
– ?
– Потом пропустите получившуюся петлю через узел позади передней петли.
– Постойте, сколько же там теперь петель?
Она умолкла, очевидно, чтобы посчитать.
– Две плюс петля вокруг вашей шеи. Вам нужно быть готовым завязать узелок потуже, регулируя концы их обеих.
– Мне кажется, это…
– Эмили пишет: «Помните о том, чтобы выразить вашу индивидуальность. Он не должен быть слишком идеален».
– О, жаль, что вы не сказали мне об этом раньше. Может быть, нам нужно начать заново.
– Ну, может быть, сойдет и идеальный.
– Не настолько.
– Хорошо.
Шелест страниц.
– Во‑первых, набросьте галстук на шею так, чтобы оба конца свободно свисали, один длиннее другого. Теперь и далее я буду называть его длинный конец…
И так далее, на протяжении временного отрезка в семнадцать минут, который отныне я пожизненно буду называть «адом галстука‑бабочки». Однако в конце концов и, скорее всего, по собственному волеизъявлению галстук завязался, продемонстрировав степень несовершенства, каковое лишь слегка подчеркнуло мою индивидуальность.
Я был готов идти, но, вконец измотавшись с этим чертовым галстуком, вспомнил, что так и не поел после завтрака. Опознает меня «антиклиент», несмотря на маскировку, и похитит сегодня вечером или нет, но без сахара в крови я далеко не уйду.
На кухне моя рука задержалась в нескольких дюймах от дверцы холодильника. На холодильнике мигал сигнал оставленного сообщения на автоответчике моих родителей. Я выругал себя за то, что не проверил раньше. Обычно никто не звонил мне на домашний телефон, но, поскольку мой сотовый телефон пропал, кто‑нибудь мог позвонить мне на родительский номер.
Когда я нажал кнопку, голос моей матери продекламировал это жизнерадостное, волнующее послание.
«Я надеюсь, что ты прослушаешь это, Хантер. Хорошая новость. Какой‑то парень позвонил мне и сказал, что нашел твой телефон. Я не знала, что ты его потерял. В общем, он был очень мил. Сказал, что будет сегодня днем ближе к центру и занесет мне его в офис. Увидимся вечером». Гудок.
Я схватил телефон и набрал номер ее офиса, один из немногих номеров, которые я помнил наизусть. Ответил ее помощник.
– Она уже ушла.
– А не заходил ли человек, незнакомый человек, чтобы передать ей кое‑что?
Он рассмеялся.
– Расслабься, Хантер, он заглядывал. Действительно, приятный малый. Передал твоей матери телефон, она отдаст его тебе дома. Ох уж вы, ребята, с вашими трубками.
– Когда он заходил?
– Хм… сразу после ланча.
– А с ней все в порядке? Она не пошла с ним куда‑нибудь?
– Конечно, с ней все в порядке. Пошла куда‑нибудь? Ты это о чем?
– Ничего. Так просто… Спасибо.
Я положил трубку.
Должно быть, он зашел в офис, чтобы посмотреть на нее. Потом снаружи дождался, когда она выйдет и направится домой. Увязался следом, завязал разговор, выждал, когда они окажутся одни… Возможностей уйма, мама всегда ездит домой на метро.
А может быть, они подстроили кражу сумочки, чтобы собрать побольше информации. Возможно, что они уже захватили мою маму, как и Мэнди. И даже если они лишь охотились за ее бумажником, они определенно заполучили ее адрес, не говоря уже о…
Во входной двери звякнул ключ.
Дверь квартиры распахнулась, и мы в ужасе уставились друг на друга.
Я пришел в себя первым, учитывая то, что это на самом деле была мама. Ее не захватили в заложницы, не приставили нож к горлу – просто мама.
А вот у мамы глаза на лоб полезли. Несколько мгновений она таращилась на меня, потом воззрилась на свои ключи, на номер на двери квартиры, а потом снова на меня.
– Хантер?!
– Привет, мам.
Пакет из магазина шлепнулся на пол и, когда его содержимое утряслось, завалился набок. Она сделала несколько шагов вперед, разинув рот и вглядываясь в мой роскошный наряд за две тысячи долларов с черным галстуком.
– Боже мой, Хантер, это ты? Что случилось?
– Я решил сменить имидж.
Она растерянно моргнула.
– Черт! Ну ты даешь!
То, что мне удалось сподвигнуть маму на ругательство, вызвало у меня невольный смешок.
Она сделала еще несколько шагов, качая головой, и, потянувшись, коснулась моих платиновых волос.
– Не переживай, ничего страшного.
– Выглядит совсем неплохо. В общем‑то, ты выглядишь прекрасно, но…
Моя рука поднялась к бабочке. Неужто узел уже перекосило?
– Что «но»?
– Ты почти не похож… на себя.
На последнем слове ее голос дрогнул, за одну ужасную минуту матушка ухитрилась преодолеть весь путь от ругательства до слез. Ее глаза влажно заблестели, губы задрожали, и она натурально захлюпала носом.
Я перепугался.
– Мама!
– Прости.
Она положила руку на мое плечо, другой прикрыла свои глаза. Ее плечи дрожали.
– Что‑то случилось? Что я?..
Она посмотрела на меня, и я понял, что она смеется, да так, что вся сотрясается от беззвучного хохота.
– Прости, Хантер, но ты выглядишь совсем по‑другому.
Я вздохнул с глубоким облегчением. – Ну, мы собрались сегодня на вечеринку, – пояснил я. – Она типа официальная, поэтому мы с Джен перетерли этот вопрос и решили, что было бы прикольно… короче, принарядиться.
– Это Джен поработала над твоими волосами?
– Ну… да.
Она прокашлялась, улыбаясь сквозь слезы.
– Ты выглядишь потрясающе. Когда ты научился завязывать галстук?
– Недавно. – Я посмотрел на часы. – Прости, ма, мне пора на вечеринку. Это не близко.
– Конечно.
Она кивнула, шок наконец отпустил ее. Потом мама хихикнула.
– Правда, папе я пока говорить не буду. Жду не дождусь завтрашнего утра. Ой, постой, чуть не забыла.
Она полезла в свою сумку.
– Этот обаятельный молодой человек…
– Да, я все знаю об этом человеке.
Мой телефон был извлечен на белый свет и с удовольствием привычно лег мне в руку.
– Спасибо, что принесла его мне. Этот приятный парень не задавал каких‑нибудь странных вопросов или что‑то такое?
– Ну, нет. Сказал только, что нашел его в Чайна‑тауне.
– Лысый?
Мама прищурилась.
– Нет. А должен был?
– Или женщина с серебристыми волосами и инопланетянином вот здесь?
– Хантер, как именно ты потерял свой телефон?
Я пожал плечами, обещав себе все объяснить потом.
– Просто обронил его, наверное. Спасибо. Рад, что ты в порядке.