Я чувствовал себя так, будто читаю субтитры, не совпадающие с диалогом.
– Хм?
– Изначально этого не предполагалось, – угрюмо ответила Уикерсхэм на фоне позвякивания роликов, поскольку ее ноги под столом беспрерывно двигались взад‑вперед. – Мы работали над этой обувкой два года, довели модель до ума и собирались выпустить на улицы, чтобы навести шороху. Но кое‑кому в нашей организации показалось, что они слишком уж крутые. Идея была в том, что мы должны побеждать подобное подобным, бить клиента на его поле его же оружием.
– Что‑то вроде того, как Тони Беннет пародирует самого себя, – заметила Джен.
Я обнаружил, что киваю. Кое‑что, во всяком случае, прояснялось.
– Когда мы впервые увидели эту обувь, то поначалу не могли взять в толк, то ли это действительно подделка, то ли такой хитрый маркетинговый ход клиента. А вы, значит, занервничали, подумав, что это может привести к обратному результату.
– Я‑то не занервничала, – заявила Уикерсхэм тоном, дающим понять, что она не нервничает никогда. – Но некоторые задергались и стали действовать самостоятельно.
Она пожала плечами.
– Такое случается, когда имеешь дело с анархистами.
– Они позвонили в полицию? – спросила Джен.
– Кто‑то позвонил клиенту, – ответила Мэнди. – Известил о партии поддельного товара. Но прежде, чем сообщить в полицию, большие боссы из правления решили проверить обстановку на месте и послали своего менеджера. Грега Харпера.
– Твоего начальника, – дополнил я. – И когда он их увидел, то понял, что имеет дело с подделками, которые лучше оригинала.
Мэнди хихикнула.
– Да, но офисная крыса вроде него понятия не имеет, как разбираться с такими проблемами. Ему потребовалась уличная экспертиза на месте: он позвонил мне и поручил этим заняться.
– А ты позвонила нам с Джен, – продолжил я.
Заговорил Футура Гарамонд, его шоферская кепка подпрыгивала. (На ней был изображен классический силуэт обнаженной девушки, какие можно видеть на брызговиках восемнадцатиколесных трейлеров, и мне подумалось, что для него это едва ли прошлый год.)
– К тому времени мы поняли, что происходит, и приняли решение перевезти обувь из города в другое место, пока все не утрясется. Но Мэнди появилась, когда мы готовились к транспортировке. Кое‑кто ударился в панику.
Он и Уикерсхэм наградили лысого недовольными взглядами.
Тот пожал плечами и ответил:
– Думать было некогда, пришлось импровизировать. Оставил обувь, занялся Мэнди. Все было сделано в лучшем виде.
– Значит, это ты похитил Мэнди, – сказала Джен.
– Я же сказал, это была импровизация.
Я повернулся к Мэнди.
– Но когда ты успела договориться с ними?
В моем тоне звучало недоверие, хотя заключить сделку с собственными похитителями было вполне в духе той Мэнди, которую я знал и любил. Я живо представил, как она постукивает по своему клипборду, помечая галочкой один пункт контракта за другим.
– Мисс Уилкинс все схватывает на лету, – признала Мвади, удостоив Мэнди кивком. – Работает оперативно. Она поняла, что мы хотели избавиться от обуви, а клиент желал ее приобрести. И предложила хорошую цену.
Еще пара пунктов – и дело будет сделано, – сказала Мэнди. – Мы закончили бы уже сейчас, не окажись вы одержимы своей манией спасения.
– Да уж, прошу прощения… – буркнул я, и перед моим мысленным взором всплыло табло очков. Детективы‑любители, увы, набрали ноль.
– Но как вы могли их продать? – воскликнула Джен, взывая к Уикерсхэм.
– Но как вы могли их продать? – воскликнула Джен, взывая к Уикерсхэм. – Они отправятся прямиком по торговым точкам!
Та с сожалением развела руками.
– Это бизнес, девочка, анархия тоже требует денег. Операция «Хой Аристой» обошлась очень дорого.
Джен медленно кивнула, выражение ее лица изменилось.
– Ну и как, это работает?
Она подалась вперед, глаза сделались большими, как у десятилетней японки из мультфильма.
– Я имею в виду пака‑пака. Вы действительно придумали, как переиначивать людей?
Мвади Уикерсхэм рассмеялась.
– Не гони лошадей, девочка. Ты мне нравишься, но мы только что встретились. И я могу даже не знать, о чем это ты сейчас толкуешь.
Джен застенчиво улыбнулась, вся так и засветившись от похвалы, но тут Мэнди продолжила:
– Теперь стоит вопрос, что с вами делать?
Мы с Джен обменялись косыми взглядами. Меня этот вопрос тоже занимал, даже очень.
– Я уверен, клиент хочет, чтобы вы нас отпустили, – сказал я, бросив взгляд на Мвади.
Она, по‑прежнему раздраженно, посмотрела на меня. Ее пальцы побарабанили по столу. Я вздохнул, припоминая данные клиента о детском труде…
Мвади прочистила горло.
– Гм… Наше дело почти завершено, – сказала она. – И в контракте нет никакого упоминания о Хантере Браке. Или о тебе, милашка. Впрочем, как тебя зовут?
– Джен Джеймс.
И тут меня осенило – надо же, до сего момента я даже не знал, какая у Джен фамилия! Как уже говорилось, все слишком быстро вертелось.
– Ну, Джен Джеймс, мы нашли бы работу и для тебя.
– Работу? – переспросил я.
Мвади кивнула.
– У нас куча самых разных дел, находящихся в разработке одновременно. Мы вынашиваем большие планы, а главное – сейчас обзавелись и деньгами, необходимыми для их осуществления. Вы оба в теме. Не будь это так, вы бы никогда сюда не добрались.
– В какой теме? – не въехал я, поскольку так плохо врубался в происходящее, что не был уверен, на какой я планете.
Мвади поднялась со стула во весь свой увеличенный роликами «два на два» рост и стала нарезать вокруг стола круги, исполненные фации и мощи, словно свивая из многоцветных нитей прожекторных лучей ткань фантастического мира клиента, правда, в ее собственной, странной интерпретации.
– Хантер, ты ведь знаешь про пирамиду крутизны, не так ли?
– А то! – Я двумя пальцами изобразил ее в воздухе. – На самом верху инноваторы, ниже трендсеттеры, за ними первопринявшие, а в основании потребители. Это не считая увальней, которые ниже плинтуса: валяются у подножия, как остатки стройматериалов.
– Увальни? – Она уставилась на меня сузившимися глазами и притормозила: ее старомодные металлические ролики царапали бетон, словно ногти. – Я бы их назвала классицистами. Разве это не они исполняют брейк больше двадцати пяти лет кряду? В неизменном виде, вне зависимости от того, модно это сейчас или нет? Они не увальни!
– Ладно, классицисты, – согласился я. – Но ребята, таскающиеся в мятых футболках с изображением «Кисс», точно увальни.
Она усмехнулась.
– Это я как‑нибудь переживу, – сказала она и продолжила свое текучее циркулирование. – Но пирамида в опасности. И ты это знаешь.
– Я знаю?
– Из‑за охотников за крутизной, – встряла Джен, – из‑за опросных групп, исследований рынка и всего этого прочего дерьма. Они из всего на свете жизнь выжимают.
Мэнди всплеснула руками:
– Эй, полегче, они же прямо здесь!
– Это дела не меняет, – сказала Уикерсхэм.