Это то, что я люблю в тебе.
– Тогда расскажи мне все! – неожиданно воскликнула я. – Каково это, быть…
– Каково это, быть человеком? – прервал он.
– Сплошное занудство.
– Как ты можешь так говорить? – возмутился Александр и прижал меня к себе. – Ты можешь при свете дня ходить в школу и видеть свое отражение.
– Но я хочу быть такой, как ты.
– Ты уже такая, – улыбнулся он.
– А ты родился вампиром?
– Да. А ты родилась человеком? – поддразнил он меня.
– Да. А что, в мире много вампиров?
Александр кивнул.
– Немало, но все же мы в меньшинстве, поэтому предпочитаем держаться вместе. Так безопаснее. Мы должны скрывать свою сущность, иначе нам пришлось бы несладко.
– Трудно, наверное, жить, скрывая свою истинную природу?
– Очень грустно ощущать себя отверженным. Все равно что быть приглашенным на костюмированную вечеринку и оказаться единственным гостем, нацепившим маску.
– А у тебя много друзей‑вампиров в Румынии? Ты же, наверное, по ним скучаешь?
– Моему отцу принадлежат художественные галереи в нескольких странах. Он все время был в разъездах, и я с ним. Не успею обзавестись где‑то друзьями, как пора перебираться на новое место.
– А как насчет людей вроде меня? – спросила я, прильнув к нему.
– Таких, как ты, больше нет ни среди людей, ни среди вампиров, – промолвил он с теплой улыбкой. – Кроме того, непросто подружиться с людьми, если ты не ходишь в школу, и еще труднее сохранить эту дружбу. Ведь когда они садятся за ужин, ты только что поднимаешься с постели.
– А твои родители не огорчатся, что у тебя подружка – человек?
– Нет. Если бы они познакомились с тобой, то сразу влюбились бы в тебя точно так же, как и я, – сказал Александр и погладил мои волосы.
– Мне бы тоже хотелось путешествовать по ночам и спать днем. Твой мир кажется мне таким романтичным! Быть связанной с кем‑то вечными узами, вылетать вдвоем в ночь, испытывать жажду только по отношению друг к другу – это так манит!
– Точно так же меня манит ваш мир.
– Это понятно. На чужом лугу трава зеленее или, в нашем случае, чернее.
– Когда я с тобой, меня не волнует, в каком мире мы находимся, лишь бы быть вместе, – задушевно произнес он.
– Просыпайся, – тихонько прошептал Александр мне на ухо.
Я открыла глаза и увидела, что лежу, свернувшись, на диванчике в его телевизионной комнате, а он гладит меня по голове. На огромном плоском экране разворачивалось действие «Целующихся гробов».
Дженни в отчаянии вошла в университетский офис профессора Ливингстона.
– Я знала, что найду тебя здесь! – воскликнула она, увидев, что Владимир сидит за письменным столом, зарывшись с головой в учебник.
– Ты не должна была приходить, – предупредил он, не поднимая глаз. – Ни ко мне домой, ни на работу. Ты подвергаешь себя опасности.
Где‑то вдалеке послышался жуткий вой.
– Почему ты позволил мне заснуть? – спросила я Александра, подняв голову с его плеча. – Ты навел на меня чары?
– Ты же сама предложила посмотреть этот фильм, – ответил он. – Но отключилась, как только я нажал кнопку на пульте. Да и неудивительно, день у тебя выдался тяжелый, а время было уже позднее.
– Позднее? – спросила я, потянувшись. – Для тебя это середина дня.
– Для тебя это середина дня.
Дженни на экране посмотрела в сторону окна.
– Они преследуют меня, – нервно призналась она Владимиру. – Они хотят сделать меня одной из… вас.
Владимир методично переворачивал страницы книги. Он не поднял глаз. Вдалеке снова послышалось жуткое завывание.
– Я провожу тебя домой, – предложил Александр, когда мы встали, и любезно подал мне свою черную кожаную куртку.
– Но я хочу остаться здесь, – жалобно проговорила я.
– Нельзя. Твои родители будут беспокоиться.
– Я скажу им, что сижу с ребенком.
– С семнадцатилетним?
Он накинул плащ мне на плечи.
– Я, пожалуй, лучше пойду, – начала Дженни, глянув в окно кабинета, на туманный сумрак. – Зря я пришла. Это глупо.
– Ты останешься один в этом огромном особняке, – сказала я Александру, одергивая помявшееся платье.
– Мне ничто не угрожает. Кроме того, я послал за Джеймсоном.
– Он же такой медлительный водитель. Ему потребуются годы, чтобы доехать сюда. Я, пожалуй, останусь до его приезда, – сказала я и снова села.
– Постой! – позвал Владимир, так и не оторвав глаз от книги.
Дженни остановилась у двери. Профессор встал и медленно направился к ней.
– С тех пор как я встретил тебя, я сам не свой, – признался Владимир.
Вой продолжался.
– Давай, подруга, – сказал Александр и слегка подтолкнул меня.
– Я боялась, что больше не увижу тебя, – сказала Дженни. – Если я сейчас уйду, то, может быть, не смогу найти тебя в следующий раз.
Я уставилась на Дженни, как будто она только что озвучила мои собственные опасения.
– Но что будет, если я больше тебя никогда не увижу? – спросила я Александра, притягивая его к себе.
– Завтра после заката – это не слишком долго?
– Не могу уйти, – сказала я Александру. – Я думала, что увижу тебя после той приветственной вечеринки, а на следующую ночь ты исчез.
– Я уехал, чтобы защитить тебя, а не затем, чтобы обидеть, – серьезно ответил он и уселся рядом со мной.
– Защитить меня, но от чего?
– От Джаггера. От себя. От моего мира.
– Но тебе нет нужды защищать меня.
– Мой мир наполнен не только романтикой, как тебе кажется. В нем существует опасность.
– А где ее нет? Риск присущ не только вампирам. Просто нужно проявлять осторожность.
– Но я не хочу, чтобы тебе угрожала опасность в любом мире.
– Этого не случится, если мы будем вместе, – возразила я.
– Я не хочу, чтобы ты думала, будто ради меня должна изменить себя, – искренне заявил он.
– Я знаю это, – заверила я его.
– Или что я попрошу тебя измениться.
– Так вот почему ты уехал из Занудвилля, – сообразила я. – Ты боялся, что я захочу стать вампиром.
– Да. Но существовала и более непосредственная угроза. Вампир с белыми волосами.
– Джаггер?
Александр кивнул.
– Тогда почему ты поехал в Хипарьвилль?
– Хипарьвилль? – непонимающе переспросил он.
– Так я называю это место, – призналась я с ухмылкой.
– Понятно, название подходящее, – рассмеялся он. – Я получил известие от моих родителей о том, что Джаггер подыскал жилье в Хипарьвилле и обходит кладбища в соседних приходах, разыскивая могилу моей бабушки.