Мае ехала по I-4 под, как она выразилась, "ужасным дождем", когда получила мой первый "сигнал бедствия".
- Ты не могла дышать, - сказала она. - Это я поняла так же ясно, как если бы ты еще не родилась. - Она обернулась к отцу. - Помнишь тот раз, когда у нее ускорилось сердцебиение, и ты решил, что у нее внутриутробный стресс? А я сказала тебе, что нет, уж я бы знала, если бы это произошло.
- Не является ли идея о подобном знании в некотором роде штампом? - Тон мой был максимально невинен.
Она потерла глаза.
- Похоже, ты идешь на поправку.
Отец поднял было руку, но потом взглянул на прилепленную пластырем внутривенную иглу. Он подумал, не выдернуть ли ее, но мы с мамой дружно сказали:
- Нет!
- Ладно, - сказал он. - Иголка остается. Но только пока Сара рассказывает историю в линейной прогрессии, без тысячи лирических отступлений. Это возможно?
Она постаралась.
Прибыв в Сарасоту, мама обнаружила, что светофоры не работают и только редкие уличные фонари еще горят. Ее фургончик был единственным транспортным средством на дороге, и она пролетала перекрестки на полной скорости, чувствуя себя анархисткой.
Она извинилась за не относящееся к делу сравнение. Но ей всегда было интересно, каково было бы почувствовать себя анархисткой.
Когда она доехала до "Ксанаду" (отец покачал головой при упоминании этого названия), пламя, вырывающееся из квартиры номер тысяча двести тридцать пять, было видно с улицы. Лифты не работали, и в любом случае она знала, что дверь в кондоминиум заперта. Ключа у нее не было, равно как и мобильника, но она вспомнила, что видела пожарную часть на пересечении Миднайт-пасс и Бич-роуд. И поехала туда.
- Они сидели у себя на станции и смотрели метеоканал, - сказала она. - Около часа назад они уже потушили один пожар… - Она взглянула на отца. - Ладно, я не стану вам об этом рассказывать.
Когда пожарные машины прибыли к "Ксанаду", грузовик с выдвижной лестницей стал объезжать здание, а второй экипаж отправился наверх пешком, таща на себе огнетушители, брандспойт и другое оборудование. Они велели ей оставаться на улице, но она последовала за ними.
- Послушная, как всегда, - вставил отец.
Тут в палату вошла медсестра в ярком цветастом халате. Отца передернуло от такого дизайна, и он закрыл глаза.
- Гостям пора уходить, - улыбнулась нам медсестра самым неискренним образом.
Мама вздохнула и резко загипнотизировала ее.
- Всего на несколько минут, - сказала она. - Только доскажу. Ну вот, одни пытались проникнуть сквозь металлические ставни сзади, другие топорами ломали переднюю дверь. Пожарники Сиеста-Ки произвели на меня огромное впечатление, особенно ребята с тринадцатой подстанции. Они каким-то образом содрали ставни и разыскали Ари в кабинете и вынесли ее в такой штуке, похожей на корзину. Или люльку? Как это называется? Неважно.
- А ты был первым, кого нашли мы. - Она посмотрела на отца так, будто вот-вот заплачет. - Ты был в жутком состоянии. Гораздо худшем, чем сам знаешь кто, не говоря уже об Ари. Ты был черный от сажи, а эти ожоги на спине, ох…
- Кто "сам знаешь кто"? - Его плечи оторвались от подушек, как будто он пытался сесть.
В жизни не видела, чтобы папа кого-то перебил. Он всегда говорил, что, вне зависимости от крайности ситуации, грубость непростительна.
- Лежи. - Мама протянула руки, словно чтобы толкнуть его, и его плечи упали обратно. - Малкольма. "Сам знаешь кто" - это Малкольм. Ты слишком слаб, чтобы читать мои мысли.
- Он был там? - удивилась я.
- Его обнаружили в коридоре, недалеко от твоего отца. - Глаза ее были прикованы к его лицу, на меня она не смотрела. - Разве ты не знала? Тебе никто не сказал?
- Как он проник внутрь? - спросил папа в пространство.
- Должно быть, сделался невидимым, - предположила я. - Он мог войти, когда я выносила мусор. Потом, когда огонь добрался до него, отвлекся и снова сделался видимым. Но папа мог не разглядеть его в дыму.
- Думаю, его впустил Рафаэль. - Мае откинула волосы за спину и одернула блузку.
- Я никого не видел. - Папа снова поднял руку, с отвращением глядя на внутривенную иглу. - Я проснулся от дыма в комнате. Обнаружил огонь возле кухни и попытался потушить его, но он распространялся слишком быстро. Дым стоял невозможный.
- Этиловый эфир, - пояснила мама. - С него все и началось. Пожарные нашли в кухне канистру. Кто бы это ни затеял, он подошел к делу капитально. Даже вынул батарейки из запасного выключателя для противоураганных ставен.
- Это дело рук Малкольма, - заявила я. - Все сходится.
- Полагаю, это мог быть и Деннис, - возразил отец. - Но я склонен согласиться с тобой - больше похоже на Малкольма. Почему он не ушел, когда запылал огонь?
- Подозреваю, хотел понаблюдать. - В голосе мае звучала горечь.
- Где он сейчас? - Я надеялась, что он мертв.
- Кто знает? - Лицо у мамы сделалось отрешенным. - Его положили в скорую, чтобы отвезти в больницу, но каким-то образом потеряли его. Когда санитары открыли двери, фургон был пуст.
- Сбежал. - Папа обмяк на подушках и закрыл глаза.
- Тебе надо отдохнуть.
Мае разбудила медсестру, и мы пожелали отцу спокойной ночи.
Вернувшись к себе в палату, я рассказала маме о ссоре в день пожара - и о выражении лица Малкольма, когда тот уходил.
Она не выказала удивления.
- Да, он любит Рафаэля. Я уже много лет об этом знаю.
И лицо ее и голос, когда она произнесла это имя, сказали мне, что она тоже любит папу.
ГЛАВА 19
Жарким днем после обеда, примерно месяц спустя, мы с Харрисом лениво валялись в гамаке на передней террасе дома в Киссими, принадлежавшего друзьям мае. Хозяева уехали на весь день в Орландо, и дом был полностью в нашем распоряжении. Вентилятор над головой перемешивал воздух, создавая относительную прохладу, и мы через длинные, коленчатые соломинки потягивали лимонад из высоких стаканов.
Я писала в дневнике. Харрис листал альбом по искусству "Величайшие полотна мира".
Ураган Барри не пощадил Хомосасса-Спрингс. "Запредельной синевы" больше не существовало. По рассказам мае, нагонная волна с реки уничтожила большую часть дома, а все деревья и кусты были вырваны и разнесены в клочки смерчами. К счастью, всех животных благополучно эвакуировали, даже пчел, чьи ульи перед бурей перенесли из поместья на более высокое место и укрыли. Статуя Эпоны тоже пережила удар стихии и в настоящее время украшала парадный вход дома, где мы остановились.
Мае с Дашай сидели допоздна, обсуждая возможность восстановления дома. Они уже дважды ездили в Хомосассу, и каждый раз возвращались в Киссими со спасенными предметами и ворохом новостей. Бар "У Фло" и "Речной приют" лежали в руинах, ни крыш, ни стен, окна, хоть и забитые на этот случай фанерой, разлетелись вдребезги. Обезьяний остров превратился в голую скалу, его деревья и веревочные мостики исчезли. Маяк обнаружили плавающим в реке в нескольких милях оттуда.
Вот и сегодня они час как уехали, чтобы по новой оценить масштабы бедствия и немного прибраться. Они звали меня с собой. Я отказалась. Я не хотела видеть разрушения.
Папа отбыл в Ирландию. Он прислал мне открытку с видом острова на озере и написал на обороте: "Покой снисходит по капле", строчку из стихотворения Йейтса "Остров Инишфри". После затянувшегося выздоровления в больнице он решил, что Флориды с него хватит. Рут уехала на летние каникулы, а папа вылетел в Шеннон на разведку и, возможно, подыскать место для нового дома. Он звал меня с собой. Это предложение я тоже отклонила. Мне требовалось время, чтобы привести мысли в порядок.
Впервые в жизни я задумалась о будущем. Поступлю ли я в колледж? Или пойду работать? Я уже несколько месяцев не общалась с подростками. Став "иной", я утратила своих сверстников, своих друзей.
По крайней мере, смертных друзей. В какой-то момент Харрис ткнул меня локтем в бок и указал на репродукцию в альбоме - "Леди Шалотт" Джона Уильяма Уотерхауса. Мне подумалось, что это мог бы быть портрет моей матери, и Харрису тоже. Довольный сходством во мнениях, он снова откинулся на свой край гамака, а я вернулась к своим размышлениям.
Я думала, появится ли у меня когда-нибудь бой-френд. Мы с Майклом еще несколько раз говорили по телефону, но тем для беседы находилось все меньше. Я не могла сказать ему, что знаю, кто убил Кэтлин, и это знание сдерживало меня в разговорах.
И Малкольм где-то бродит. А вдруг он всю жизнь будет меня преследовать?
Или я проведу всю жизнь, пытаясь примирить родителей? Я не знала, как обстоят дела между ними. Папа уехал в Ирландию, не сказав мне ничего. Когда я спросила маму, лицо ее сделалось загадочным.
- Лето еще не кончилось, - ответила она.
У главных ворот прозвенел звонок, и я была рада прервать раздумья.
- Сиди здесь, - велела я Харрису.
Ему было позволено остаться с нами на лето, в качестве подарка для меня. И, по правде говоря, похоже, Флорида ему теперь больше нравилась. Джоуи пару недель назад отправили в реабилитационный центр, и, судя по первым сообщениям из Панамы, он просто расцвел там.
Я направилась по подъездной дорожке к воротам, нисколько не жалея, что меня потревожили, по пути махая пасущимся в загоне лошадям. Из-под куста сладкой оливы вынырнула Грэйс и соизволила последовать за мной, часто останавливаясь понюхать землю или умыться.
Но когда я увидела человека у ворот, сердце у меня упало. На дороге стоял агент Бартон и разговаривал по мобильнику. Костюм у него был слишком темный для флоридского лета, и на лбу блестел пот. Позади него жужжал на холостых оборотах белый "форд-эскорт".
За десять метров до него я выработала стратегию.
Он убрал телефон в карман.
- Мисс Монтеро! - пророкотал он. - Давненько мы не виделись.
Я продолжала идти к нему. Я открыла ворота.
- Не желаете зайти в дом? - Я постаралась придать голосу детскость и веселье. - Мамы нету, но она скоро вернется. Мы здесь остановились у друзей. Наш дом снесло ураганом.
Надо отметить, что на мне был купальник-бикини, потому что он это заметил. "А детка-то растет", - подумал он.
Он улыбнулся.
- Я объезжал район и услышал, что вы здесь…
- Где это вы услышали?
Но его мысли и так сказали: он проследил один из моих звонков Майклу.
- Да, кто-то сказал. Ну и мы подумали, может, у вас появились новые догадки относительно смерти вашей подруги Кэтлин. Вы так неожиданно покинули Саратогу.
- Мне надо было навестить маму. - Я держала ворота полуоткрытыми.
Он думал, что войти в дом было бы стратегически выгодно, но при этом рискованно. Лучше делать это в присутствии взрослых.
- Вы точно не хотите зайти? В доме прохладнее.
Он хотел. Но не двинулся с места.
- Нет, так нормально. Кстати, я с прискорбием услышал о кончине вашего отца.
Ни тени скорби он не испытывал.
- Спасибо, - сказала я. - Но, понимаете, он не умер.
У него тут же завертелось множество мыслей, поскольку он всю дорогу не верил в папину смерть. "Мужчина в расцвете сил и умирает так внезапно. Но никаких признаков грязной игры".
- Не умер, - повторил он. - Вы хотите сказать, что он жив по-прежнему?
- "Он жив, он пробудился. Смерть мертва", - процитировала я.
"Она что, спятила?" - подумал он.
"Нет, - хотелось мне сказать ему. - Просто мне четырнадцать".
Я прочла еще несколько строчек, распахнув глаза и призвав на помощь весь диапазон моего голоса:
Мир! Он не умер - только превозмог
Сон жизни, сон, в котором истязаем
Мы все самих себя среди тревог;
Сражаться с привиденьями дерзаем.
Агент Бартон явно не читал поэму Шелли "Адонаис".
"Бедный ребенок, - думал он. - Свихнулась. И неудивительно, учитывая все, через что ей пришлось пройти".
Я могла еще долго продолжать. Могла бы прочесть наизусть поэму целиком. Или сказать ему: "Кстати, мой папа вампир. И мама тоже. И я". Могла сказать ему, кто убил Кэтлин.
Могла рассказать ему о пожаре. Следователи не были уверены, устроил его Малкольм или такую форму приняла месть Денниса. Может, агент Бартон сумел бы в этом разобраться. А может, выяснил бы, кто положил розы на папину могилу.
Я могла бы рассказать ему, как выглядит мир в четырнадцать лет с точки зрения вечности.
Вместо этого я повторила:
"Мир! Он не умер - только превозмог".
Я печально улыбнулась ему. В искусстве сбивать с толку нет лучшего оружия, чем поэзия.
- Да, - сказал он. - Мир. - Растопырил пальцы вскинутой правой руки буквой V, развернулся и направился к взятому напрокат белому автомобилю. Я слышала, как он думает: "Это дело никогда не закрыть".
И я повернулась и пошла по дорожке обратно к дому, за мной семенила Грэйс. Полежу в гамаке, помечтаю, а там и вечер. На данный момент этого довольно.
ЭПИЛОГ
Давным-давно, когда отец сказал мне: "К сожалению, вампиры редко записывают факты", - я подумала: "Ну, я-то свое дело делаю".
Но я решила перестать вести дневник. Я зафиксировала на бумаге все имеющиеся у меня факты, и настала пора понять, что с ними делать; отступить на два шага и рассмотреть мозаику как целостную картину, со светом, мраком и тенями. Позже я переписала все полезные части в этот новый блокнот.
Мне бы хотелось думать, что кто-нибудь прочтет мои записки и найдет их полезными, - что их прочтешь ты. Я посвящаю эту книгу тебе, ребенок, который, надеюсь, однажды у меня родится. Может, тебе будет легче расти, чем мне. Может, эта книга пригодится тебе.
Возможно, однажды ее прочтут и смертные. Как только они сделают первый большой шаг - поверят в наше существование, - возможно, они начнут понимать нас и относиться к нам терпимо, даже ценить нас. Я не настолько наивна, чтобы воображать полную гармонию между нами, и понимаю теперь, что моя жизнь никогда не будет "нормальной".
Но представьте себе, что бы могло получиться, почувствуй мы все себя гражданами мира, преданными идее общего блага. Вообразите, как мы забыли бы о себе, забыли бы, что мы смертные и "иные", и вместо этого сосредоточились бы на наведении мостов через разделяющие нас пропасти. Думаю, я сумела бы помочь в этом, служа своего рода переводчиком между двумя культурами.
В последней главе "Уолдена" Торо писал: "Каждый вбитый гвоздь должен быть заклепкой в машине вселенной, и в этом должна быть и твоя доля".
Таков мой план: так или иначе продолжать работу.
Грэйс по-прежнему со мной, а Харрис отбыл в заповедник в Панаме, чтобы заново научиться быть диким. Найдется ли когда-нибудь заповедник для нас?
БЛАГОДАРНОСТИ
Сердечное спасибо друзьям и знакомым, которые дарили мне вдохновение, делились информацией и оказывали всяческую поддержку в процессе рождения этой книги, - Теду Деннарду из фирмы "Пчела Саванны", Стейси Богдан, Шейле Форсайт, Мэри Пат Хайленд, Анне Лиллиос, Адаму Пери, Кристи Смельцер и Шэрон Уиссерт. Спасибо Клэр Хаббард, Кэйт Хаббард, Мэри Джонсон, Тайсону Пью, Пэт Рутин и особенно Робли Уилсону за то, что нашли время прочесть и прокомментировать рукопись. Отдельная благодарность Марси Познер, моему агенту, и Денизе Рой, моему редактору, за их выдающиеся таланты и настоящую дружбу; Ребекке Дэвис и Лее Василевски из "Саймон энд Шустер" - за весело и эффективно организованную рекламу и маркетинг, и Фуксии Макинери из "Пирс-стрит консалтинг" - за изысканный дизайн сайтов.
Примечания
1
"Уолден, или Жизнь в лесу" - роман американского писателя-утописта Генри Торо. (Прим. перев.)
2
Натаниэль Готорн (1804–1864) - классик американской литературы, автор романа "Алая буква", родоначальник американской новеллы. (Прим. перев.)
3
"Конверт" - известная американская фирма по выпуску спортивной одежды. (Прим. перев.)
4
Перевод А. Сергеева. (Прим. перев.)
5
Перевод В. Рогова. (Прим. перев.)
6
Алексис Токвиль (1805–1859) - видный французский социолог, историк и политический деятель, лидер консервативной Партии порядка, министр иностранных дел Франции (1849). (Прим. перев.)
7
Джон Дальтон (1766–1844) - английский физик и химик, сыгравший большую роль в развитии атомистических представлений применительно к химии. Открыл несколько законов, получивших позднее его имя. Также именем Дальтона назван дефект зрения - дальтонизм, которым страдал он сам и который описал в 1794 году. (Прим. перев.)
8
Перевод В. Топер. (Прим. перев.)
9
Мочика или моче - доколумбовая культура в Южной Америке, существовавшая с I по VIII век на побережье Перу. (Прим. перев.)
10
Евангелие от Иоанна, 6:53–54.
11
Помни, человек, что ты есть прах и в прах возвратишься (лат.) (Бытие, 3:19). (Прим. перев.)
12
Монин Блю Кюрасао (Monin Blue Curasao) - кластичс-ский ликер, завоевавший большую популярность благодаря насыщенному вкусу и экзотическому голубому цвету. Родина этого напитка - остров Кюрасао, входивший в состав голландских островов Вест-Индии (в Карибском море). (Прим. перев.)
13
"L'Heure Bleue" (фр.) - знаменитые духи фирмы Guerlain. Название в переводе означает "Голубой час" и призвано напоминать о голубоватой дымке, которая окутывает Париж в сумерки. (Прим. перев.)
14
Адденбрукский госпиталь - большой научно-исследовательский больничный комплекс в Кембридже, тесно связанный с Кембриджским университетом. (Прим. перев.)
15
"Так возвеселимся же, покуда молоды" (лат.) - начальные строчки средневекового студенческого гимна. (Прим. перев.)
16
Пэйсли - город в Шотландии и кашемировая ткань с орнаментом "индийский огурец", которую там производят. (Прим. перев.)
17
Бертран Рассел. Завоевание счастья. Ч. 2. (Прим. перев.)
18
1,8 кг. (Прим. перев.)
19
Такос - блюдо мексиканской кухни, горячие свернутые маисовые лепешки с начинкой из рубленого мяса, сыра, лука и бобов с острой подливой. (Прим. перев.)
20
Знаменитая британская рок-группа, образованная в 1976 году, родоначальники пост-панка 1970-х. (Прим. перев.)
21
Буррито - блюдо мексиканской кухни, лепешка с начинкой из мяса, сыра или бобов. (Прим. перев.)
22
Al fresco (ит.) - на свежем воздухе. (Прим. перев.)
23
Имеется в виду коктейль "Кровавая Мэри", состоящий из водки с подсоленным томатным соком. (Прим, перев.)
24
Послание Павла к Филиппинцам, 4:7. (Прим. перев.)