– Ну и дальше?
– Лаура нападет на него. Чудовище глубин.
– И утопит?
– Фи, старик, какой примитив! Мы организуем кое‑что пострашнее. Я уже проинструктировал Лауру. Пока он будет бороться с ней, она вырвет шланг, по которому в систему жизнеобеспечения подается гелий.
– После чего пойдет только чистый кислород?
– Вот именно. В этом и заключается настоящий кошмар. Если дышать чистым кислородом под большим давлением, у человека появляются одновременно симптомы столбняка, отравления стрихнином и эпилептические судороги. Происходит избыточная стимуляция нервных волокон позвоночника, что приводит к чудовищным конвульсиям. Твой приятель получит роскошную медленную агонию.
– Звучит заманчиво. Первосортный кошмар. Но каким образом ты собираешься спасти профессора Угадая?
– С помощью хлороформа.
– Чего‑чего?
– С помощью хло‑ро‑фор‑ма. Это противоядие при кислородном отравлении.
Я на время задумался.
– Уж очень это мудрено. Немо.
– А ты что хочешь? Вулкан взрывать? – огрызнулся Немо.
– Видишь ли. Немо, на этот раз осечки быть не должно. Не хочу опять лопухнуться. Я ничего против твоего предложения не имею, можно попробовать. Мы… Погоди, какой‑то дурак колотит в дверь.
Я выбрался из бассейна и побежал открывать – в чем мать родила. О своей наготе я вспомнил лишь тогда, когда увидел перед собой Благоуханную Песню. Она выглядела как обычно – китайская принцесса времен династии Минг. За ее спиной маячил слон. Молодой, не очень крупный, но все‑таки – слон. Он‑то и был виновником шума – молотил хоботом в дверной косяк.
– Твой божественный лик – небесный свет для моих недостойных глаз, – прощебетала моя гостья. Затем она обратилась к слону: – Хватит, Сабу, прекрати стучать!
Слон мгновенно подчинился.
– Здорово, Гинь, – сказала Благоуханная Песня, отбрасывая восточные церемонии. – Чертовски давно не виделись. Сразу не смотри, ноу тебя ширинка расстегнута.
Я с удовольствием чмокнул ее.
– Заходи, принцесса. Ты права, давненько мы не видались. По мне, так даже чересчур. А это что за шалунишка с хоботом?
– Настоящего мастодонта я не смогла найти. Но, думаю, и слон сойдет.
– Ты хочешь сказать?..
– Ну да! Что подошло Ху‑Ху‑Хуху, вполне может сработать и во второй раз.
– Что же ты предлагаешь?
– Я соблазню этого твоего бриллианта многогранного. Когда мы будем блаженствовать в постели, нас застукает Сабу и в приступе безумной животной ревности ме‑е‑е‑едленно затопчет до смерти. Я буду визжать и пытаться унять разбушевавшегося слона, но все напрасно. Полный улет, да? Балдежная идея. Твой парень, конечно, сопротивляется, как лев, но массивный хобот Сабу сжимает его голову все сильнее и сильнее, пока череп не треснет, как перезрелый орех!..
– Господи Иисусе! – одобрительно выдохнул я.
– Только зря мы оставили Сабу за дверью. Как бы не натворил каких делов. Хобот у него крепкий, а мозги куриные. Открой‑ка вторую створку. Гинь.
Я полностью распахнул двери, и принцесса провела современного мастодонта в прихожую. Тут я понял, что мозги у него и впрямь куриные, – за те несколько минут, что он пробыл один, с ним уже случилось приключение: у него не хватило ума отогнать хулиганов, и они – с помощью баллончика с краской – вывели у слона на боку несколько непристойностей. Сабу захрюкал, заластился к Благоуханной Песне, коснулся ее кончиком хобота и успокоился. Затем прошел в большую комнату. Треск, грохот – и животина исчезла. Пол под Сабу провалился, и он застрял в подвале – трубя, как сумасшедший.
Из гостиной, превращенной в бассейн, донеслись громкие звуки другого рода, но не менее душераздирающие.
– Ах, нынче совсем разучились строить добротные дома, – щебетнула принцесса, и затем осведомилась у меня: – Что это за вопли в гостиной?
Объяснять не пришлось. Оттуда появился капитан Немо – мягко выражаясь, с его ширинкой тоже не все было в порядке.
– Что здесь происходит, черт побери? – проорал он. – О, принцесса! Рад приветствовать. Гинь, вы до смерти напугали бедняжку Лауру! Она совершенно очумела от страха! Нельзя же так обращаться с чувствительной девочкой!
– Я тут ни при чем. Немо. Это все Сабу. Он слегка провалился в подвал.
Немо воззрился на трубящего слона.
– Это что за хреновина?
– Мохнатый мастодонт.
– Лысоват он для мохнатого.
– А я его брею каждое утро, – сказала Благоуханная Песня.
У принцессы был слегка разобиженный вид, и я не без ужаса подумал, что между Сабу и Лаурой может возникнуть острая конкуренция. Но тут я различил новый звук – кто‑то скребся во входную дверь. Открыв ее, я обнаружил у своего порога огромного удава – хоть он и свернулся кольцами, его голова лежала на уровне моей груди.
– Простите, сегодня кроликов нет, – сказал я. – Загляните завтра.
– Он не кроликов глотает, – раздался знакомый голос, с трудом артикулирующий слова на двадцатке. – Он пожирает людей.
Длинные пальцы раздвинули пару витков – внутри колец оказался М'банту, сияющий приветливой улыбкой.
– А‑а, мой любимейший зулус! Заходи, М'банту. Можешь прихватить своего дружка, если он не очень стеснительный.
– Он не стеснительный. Гинь. Он просто спит. И проспит еще десять дней – после чего будет готов к приему внутрь твоего профессора Угадая. Доброе утро, принцесса. Привет, капитан Немо. Приятно снова встретиться со всеми вами.
И Благоуханная Песня, и капитан Немо – не пытаясь скрыть своего раздражения – разом фыркнули. Количество соперников увеличилось. Я был тронут тем, как Команда сплотилась вокруг меня в трудный момент, но я никак не ожидал столь острой конкуренции!
М'банту раскрутил спящего питона – тот оказался пятиметровой длины. Затем бессмертный зулус обвил своим грозным другом одну из колонн в холле
– удав так и не проснулся.
– А отчего это он пузырится посередине? – осведомился капитан Немо.
– Позавтракал, – лаконично ответил М'банту, из деликатности не уточняя детали.
– Он любит рыбу?
– Не исключено, что он предпочитает слонов, – сказала Благоуханная Песня. – Такая громадина запросто слопает слона!
– Нет. В следующий раз он слопает профессора Секвойю Угадая. Разумеется, если ты, Гинь, дашь добро, – сказал М'банту с любезной улыбкой. – Профессор погибнет в ужасных мучениях. Но мои мучения будут не менее ужасны, ибо придется разрезать живот моему другу, дабы спасти профессора. Однако чему быть, того не миновать. Ради тебя. Гинь, я готов на все.
Тут входная дверь распахнулась настежь, рассыпая снопы искр, и в прихожую ввалился Эдисон. В руках у пего был ящик с инструментами.
– Я же тебя предупреждал. Гинь, – прокричал он, – эти магнитные запоры никуда не годятся, за секунду открыл… Принцесса, Немо, М'банту – всем общий привет. Гинь, какое напряжение электричества в доме у твоего Угадая?
– Никакое, – сказал я. – Он живет в большом вигваме. С соблюдением индейских традиций. Без электричества. Спасибо, что пришел, Эдисон.
– В таком случае мы заманим его сюда.