- Я серьезно.
- Разве ты не научишь меня управлять машиной?
- Конечно. Как можно быстрее. Это, по крайней мере, я могу сделать.
Она села на стул, не отрывая глаз от пианино.
- Не делай много шума из ничего, - сказал он, с трудом поднимаясьна
ноги. Он сел перед клавишами, смущенноулыбнулсяЛиндечерезплечои,
спотыкаясь, стал наигрывать менуэт.
Линда затаила дыхание и сидела, выпрямившись.
- Так ты играешь? - прошептала она.
- Чуть-чуть. В детстве я брал уроки музыки.
- Ты умеешь читать ноты?
- Когда-то умел.
- Можешь научить меня?
- Я думаю, да, только этотрудно.Постой,естьещеоднапьеска,
которую я умею играть.
И он принялся мучить "Шелест весны". Из-за расстроенногоинструмента
и его ошибок это было ужасно.
- Прекрасно, - вздохнула Линда. - Просто чудесно.
Онауставиласьемувспину,наеелицепоявилосьвыражение
решительности. Она поднялась, медленно подошла к Майо и положила рукиему
на плечи.
- Что? - Он поднял глаза.
- Ничего, - ответила Линда. - Практикуйся пока на пианино, а япойду
готовить ужин.
Но весь вечер она была так рассеяна, что заставилаМайонервничать.
Он рано украдкой ускользнул в кровать.
Еще не было трех часов дня, когда они, наконец, разыскалиавтомобиль
в рабочем состоянии. Правда, это был не "кадиллак", а"шеви"сзакрытым
кузовом, потому что Майо не понравиласьидеяподвергатьсяпревратностям
погоды. Они выехали из гаража на Десятой АвенюивернулисьвВосточный
район, где Линда больше чувствовала себя дома. Она привыкла,чтограницы
ее мира простираются от Пятой Авеню до Третьей и от Сорок Второй стритдо
Восемьдесят Шестой. Вне этих пределов ей было неуютно.
Она передала Майо руль и позволила ему ползать поПятойиМэдисон,
учась трогаться с места и останавливаться. Пять раз онстукалсябортами,
одиннадцать раз глох идажевъехалраззадомввитрину,которая,к
счастью, была без стекла. Он разнервничался до дрожи в руках.
- Это действительно трудно, - пожаловался он.
- Вопрос практики, - успокоила она его. - Не спеши. Я обещаю, чтоты
приобретешь опыт, если позанимаешься месяц.
- Целый месяц?!
- Ты говорил, что с трудом обучаешься,нетакли?Вининеменя.
Остановись-ка здесь на минутку.
Он заставил "шеви" остановиться.
- Подожди меня.
- Ты куда?
- Сюрприз.
Она вбежала в магазин и провелатамполчаса.Когдаонапоявилась
снова, тобыланагруженачернымифутлярчикамивеличинойскарандаш,
жемчужным ожерельем и театральными туфельками на высоких каблуках.
Волосы
ее были уложены в новую прическу.Майосизумлениемсмотрел,какона
садится в машину.
- Что все это значит? - спросил он.
- Часть сюрприза. Рули на восток на Пятьдесят Вторую стрит.
Он с трудом тронулся с места и поехал на восток.
- Зачем ты переоделась в вечернее платье?
- Это платье для коктейля.
- Для чего?
- Для того, куда мы едем... Осторожно, Джим!
Она схватила руль иедвауспелаотвернутьотразбитойвдребезги
мусоровозки.
- Приглашаю тебя в знаменитый ресторан.
- Есть?
- Нет, глупый, пить. Ты мой гость и я должна тебя развлекать.Теперь
налево. Найди, где тут можно поставить машину.
Затормозилонотвратительно.Когдаонивышлиизмашины,Майо
остановился и начал старательно принюхиваться.
- Что это за запах? - спросил он.
- Какой запах?
- Сладковатый какой-то.
- Это мои духи.
- Нет, это что-то в воздухе,сладковатоеиудушливое.Якогда-то
встречался с таким запахом, но не могу вспомнить, где.
- Не бери в голову. Пойдем.
Она ввела его в ресторан.
- Сюда пускают только в галстуках, -прошепталаона,-но,может
быть, нам удастся обойтись без него.
На Майонепроизвелвпечатленияресторанныйдизайн,ононбыл
зачарован висящими в баре портретами знаменитостей.Онпровелнесколько
минут, обжигая спичками пальцы, чтобыполюбоватьсянаМелАллен,Реда
Бербери, Кази Стиггинса, Фрэнка Гиффорда и РоккиМарциано.КогдаЛинда,
наконец, вернулась из кухни с горящей свечой, он нетерпеливо повернулсяк
ней.
- Ты раньше встречала здесь этих телезвезд? - спросил он.
- Да. Так как насчет выпивки?
- Конечно, конечно. Но мне бы хотелось немного поговорить о них.
Он подвел ее к табурету перед стойкойбара,сдулпыльигалантно
помог ей усесться. Затем онперепрыгнулчерезстойку,вытащилносовой
платок и профессионально навел на красное дерево глянец.
- Это моя профессия, - ухмыльнулся онипринялдружелюбно-безликое
выражение бармена. - Добрый вечер, мадам. Приятная ночь. Что желаете?
- Боже, у меня в магазине был сегодня бурный день.Сухой"мартини".
Лучше двойной.
- Конечно, мадам. Хлебец или маслину?
- Лук.
- Двойной сухой "Гибсон". Секундочку. -Майопошарилнаполкеи,
наконец,досталвиски,джин,несколькобутылоксодовой,содержимое
которых, несмотря на запечатанные пробки, частичноиспарилось.-Боюсь,
наш "мартини" несвежий, мадам. Может, желаете что другое?
- О, ну тогда, пожалуй, скотч.