Он покачал головой, в голосе прозвучал откровенный сарказм:
– Ничуть. Разве я посмею задеть гостя, которого с таким почетом принимает сам король? Я могу лишь защищать свою честь и достоинство, если
этот гость меня оскорбит. Этого права не может отнять даже король.
– Ага, – сказал я, – значит, я в роли гадкого любимчика Его Величества, которого нельзя трогать?
Он сказал с презрением:
– Абсолютно точно. Заметьте, это вы сказали. Я только согласился с вашей оценкой.
– Прекрасно, – сказал я, внутри закипает, злость рвется из всех щелей, но я все еще улыбался, хотя моя улыбка все больше превращается в
волчий оскал. – Значит, вы, сэр Ничтожество, можете только защищать свою честь, которой у вас вообще-то нет? И может быть, вы даже не
знаете, что такого же идиота, как и вы, вчера унесли с раскроенной головой? Даже двух идиотов?
– Они в самом деле идиоты, – согласился он. – И никчемные воины, что больше пыжились, чем… но сейчас вы увидите, что значит встретить
настоящего…
Его меч со зловещим свистом покинул ножны. Я успел увидеть сверкающую синеватую сталь, руны у рукояти, блеск на острие, мой меч покинул
ножны почти так же быстро. Кровь ударила в голову, Вильярд встал в позицию и не двигался, я вспомнил, что не может затевать ссору с гостем
короля, но вправе дать сдачи, и сам быстро пошел к нему, двигая мечом из стороны в сторону.
Наши мечи сшиблись в воздухе, раздался хрустальный звон, брызнули искры. И почти сразу на аллее показались бегущие в нашу сторону люди,
впереди сэр Ашворд, за ним Торкилстон и Ордорньес.
Ашворд размахивал руками и орал диким голосом:
– Прекратить немедленно!.. Прекратить! Именем короля!.. Кто не уберет меч, будет объявлен бунтовщиком и казнен на месте!
Вильярд зыркнул на меня ненавидяще.
– Сэр Хвастун, – процедил он сквозь зубы, – на этот раз ваша дешевая шкура уцелела. Но я ее все-таки сдеру… попозже.
Он сунул меч в ножны. Ашворд и Торкилстон, набежав, цепко ухватили его за руки и плечи, Вильярд дернулся раз, совсем слабо, и опомнился,
только прожигал меня ненавидящим взглядом.
Я убрал меч с ним синхронно, злость разъедает внутренности, как кислота, давно меня так никто не оскорблял, но выпрямился и смотрел на всех
с высоты высокомерно и нагло, как благородный человек.
Ашворд вскрикнул:
– Сэр Ричард!
– Ничего страшного, – сказал я, – это мы с сэром… как его там… ну, что-то квакающее, показывали друг другу новые приемы. Все-таки разные
королевства, разные трюки…
Ашворд недовольно хрюкнул, но кивнул, принимая такую сглаживающую ложь. Вильярда увели его друзья, как я понимаю, он лишь однажды обернулся
и послал в мою сторону взгляд, полный такой жгучей ненависти, что я поежился, а когда мы вчетвером возвращались по аллее к дворцу,
поинтересовался осторожненько:
– В самом деле так уж хорош?
Ашворд посмотрел на меня исподлобья.
– Вы правда не знаете?.. Ну да, откуда? Вы же с той стороны Хребта, где дикие люди. Так вот, это вас наверняка заинтересует больше всего:
он еще не знал поражения в поединках.
Я пожал плечами.
– Слыхал, ну и что?
– Как что?
– Меня это не остановит, как догадываетесь.
Он кивнул.
– Понимаю. Но все же постарайтесь избегать… да, избегать. Вы отныне жених принцессы Алонсии, а это, как понимаете, весьма завышает ваш
статус.
– Повышает, – поправил я.
– Простите, – сказал он поспешно, – оговорился. Конечно же, повышает.
Конечно же, повышает. Удивительно, улавливаете такие тонкости.
– В работе королей нет мелочей, – ответил я с надлежащей скромностью. – Кстати, я еще не жених принцессы.
Он выпучил глаза.
– Но вы же не откажетесь?
– Теперь уже нет. Этот дурак меня убедил лучше вас всех.
– Тогда жених!
Глава 8
Торкилстон и Ордоньес ликовали и бурно поздравляли меня. Ордоньес даже про женщин забыл, что, по его словам, весьма доступны и легки на
амуры, наперебой восхвалял принцессу Алонсию, Торкилстон только вздыхал и смотрел на меня тревожно.
Ордоньес заметил с ноткой зависти:
– Вовремя вы подвернулись, сэр Ричард! Завидую, вас всегда ведет туда, где добыча!.. Пойдемте вместе грабить на море?
Я пожал плечами.
– Мне больше нравится грабить караваны. Даже корованы, если быть точным.
– Да, корованы – это не то, что караваны, – сказал он знающе. – Только о них и слышно… Но вам повезло, признайтесь. Это все равно, что на
захваченном рыбацком суденышке обнаружить перевозимое золото короля…
– Да, – признался я, – не совсем то, что я ожидал найти у соседей.
– Женитьба для всех нас всегда внезапная, – сказал он со смехом. – Порхал-порхал свободно, а потом р-р-раз!.. и крылышки подрезали. Но и у
женатых жизнь тоже есть, правда, сэр Ричард!
Сэр Торкилстон буркнул:
– Разве это жизнь?.. Это уже старость. Даже если женился в молодости. С другой стороны, сэр Ричард, вы женитесь не столько на принцессе
Алонсии, а на целом королевстве!.. В подобном случае на жен даже не смотрят. Можно на дикой свинье жениться.
Я улыбнулся бодро, хотя на душе пантеры скребутся, хлопнул его по плечу.
– Идите, развлекайтесь! В любом случае сегодня-завтра должны отправиться в обратный путь.
В зал зашла группа богато, но безвкусно одетых людей, мне показалось, что держатся робко и неуверенно, а на них, в свою очередь, смотрели с
неприязнью, будто это перемазанные навозом крестьяне.
Горожане, догадался я, незнатные. Еще в тени, но уже чувствуют свою растущую мощь, хотя пока открыто не проявляют.
Один отделился от группы и направился навстречу Торкилстону и Ордоньесу, перехватив их на полдороге к выходу.
– Простите, – сказал он с глубоким поклоном, – я старшина торговой гильдии Ден Гантер. Мне нужен прибывший из-за Хребта на большом корабле
сэр Ричард. Или еще первый помощник… сэр Орбернес… нет, Оссернес… словом, что-то шипящее. Он мне очень нужен.
Сэр Ордоньес проворчал с неохотой:
– Ну, это я.
Тот обрадовался:
– Вы и есть сэр Ричард?
– Нет, конечно, – проворчал сэр Ордоньес раздраженно.
– А кто вы?
– Сэр Что-то Шипящее.
Он вздохнул.
– Ладно, это тоже хорошо. Мы слышали, у вас большой корабль.
– Есть такое, – согласился Ордоньес.
– Не согласились бы вы…
Он деликатно взял Ордоньеса под локоток и отвел в сторону. Ордоньес, судя по его лицу, выслушивал деловое предложение с интересом и явным
удовольствием.
Я снова вышел в сад, вельможи уже не просто таращат на меня глаза, уподобившись простолюдинам, но и буквально стягиваются со всех сторон,
словно железные опилки к магниту.
Алонсия идет по аллее гордо и красиво, длинное платье струится по ее телу, как вода по отполированному мрамору, длинный подол волочится по
земле, легкий и полупрозрачный, как легкая дымка.
Я вежливо поклонился, она дико стрельнула в меня огнем глаз и выпалила с ходу:
– Вам лучше отказаться от меня, сэр Ричард!
Я вскинул брови, губы растянул в примирительную улыбку.