Я человек масштабов, Ваше Величество. Взяв на
себя тяжесть власти герцога, я принял присягу его лордов… Сэр Ашворд об этом уже рассказал?
Ашворд затряс головой так, что, будь он бульдогом, во все стороны полетели бы слюни.
– Я только собирался…
– Медленно запрягаете, – мягко пожурил я. – Придется мне огорошить Его Величество лично. И даже местами ошеломить.
Король сказал слабо:
– Уже огорошили…
– Правда? – изумился я. – Ах да, я уже брякнул. Это моя вина, всегда разбрякиваю раньше времени. В общем, Ваше Величество, вакуум власти,
которого вы так опасаетесь, существовал всего пару минут. Проблема решена быстро и круто. Самые горластые смутьяны будут отправлены на
кораблях в Сен-Мари, где примут участие в священной войне за Бога, короля и веру.
Он спросил недоверчиво:
– Как вы сумеете отправить? Их не выманить из горных гнезд!
Я посмотрел на него с покровительственной улыбкой.
– Ваше Величество, отбою не будет от добровольцев сражаться за Бога и Ваше Величество! Корабли устанут перевозить отсюда войска на ту
сторону. Как видите, я ваши проблемы решаю, так сказать, комплексно. Все одним взмахом от бедра. Давайте так же решительно решим и мои…
хотя это не проблемы, а просто насущные задачи.
Они переглянулись с Ашвордом, тот сказал быстро:
– С позволения Его Величества я берусь организовать вашу свадьбу с принцессой Алонсией в самые ближайшие дни…
– Лучше сегодня, – сказал я кротко. – Хорошо, завтра. Нам не надо оповещать государей соседних стран, все равно не прибудут, а лорды многих
земель уже здесь. Да и кроме того… просто сошлитесь на мою удивительную скромность. Врожденную и приобретенную.
Они переглянулись снова, Ашворд подавал королю отчетливые знаки, тот покачал головой.
– Нет-нет, дорогой сэр Ашворд, наш удивительный гость снял с наших плеч такую неотвратимую угрозу, что я даже не знаю… Последние годы
каждое утро просыпался с мыслью: не будет ли этот день последним?
Ашворд поспешил поддакнуть:
– Да-да, а потом мы поняли, что Хорнельдон просто все возьмет в день совершеннолетия принцессы. Вместе с нею! И столько народу, вы не
поверите, начало переметываться от Его Величества ко двору герцога…
– Стыд, – сказал я с отвращением, – стыд всему цивилизованному миру Средневековья! Словно общечеловеки какие-то… Стыд и срам. Ничего, мы
все выправим. Даже, если придется перегнуть в другую сторону. Итак, сэр Ашворд, действуйте. В темпе. У нас не так много времени. Я уже
должен отправляться на лучшее в мире занятие для мужчин, на войну!.. А вы что подумали?
Я захохотал, грубо и мужественно, они оба втянули головы в плечи. Я поднялся, преувеличенно почтительно отвесил поклон.
– Ваше Величество… сэр Ашворд… Горько вас покидать, но эти дела просто душу выматывают!
Торкилстон и Ордоньес ждут в зале, все еще окруженные толпой, отвечают на расспросы. Я издали помахал рукой, Торкилстон сказал громко:
– Мы скоро вернемся!
Я подчеркнуто дружески обнял обоих за плечи, пусть видят, что это в самом деле мои доверенные люди, да и надо как-то красиво уйти со сцены,
а то могу испортить какой-то глупостью, это я умею, дурости у меня удаются лучше всего.
– Какой вы, – проговорил Торкилстон тихо, – у меня голова кругом…
– Вы его не видели в Черро, – хвастливо сказал Ордоньес. – Вот там бы в самом деле так бы завертелась, что открутилась бы к чертям
собачьим.
Торкилстон покосился по сторонам и спросил совсем тихо:
– Сэр Ричард… а когда вы решили драться… вы знали, что против вашего меча его заговоренность ничего не значит?
Я запнулся с ответом.
Торкилстон покосился по сторонам и спросил совсем тихо:
– Сэр Ричард… а когда вы решили драться… вы знали, что против вашего меча его заговоренность ничего не значит?
Я запнулся с ответом. Ответить «нет», как и было на самом деле, это подтвердить свою непокобелимую рыцарственность, но уронить имидж
прожженного политика, который сам не утонет и своему делу не даст утонуть, а если ответить «да», это не только соврать – пустяки, сбрешу
легко и без угрызений совести, но это поставить под сомнения свою доблесть и безумство храбрых.
– Бросьте ломать голову, – ответил я с некоторой задержкой. – Лучше отпразднуйте победу, она и ваша тоже. А я пойду ломать голову над
массой новых проблем…
Ордоньес кивнул, он уже адмирал и понимает, а Торкилстон спросил наивно:
– Теперь-то каких? Все разрешилось!
– Все только начинается, – ответил я со вздохом. – Вот какие новости: по-быстрому проводим церемонию венчания с принцессой, не люблю
многозначительные пышности, затем хватаем ее в охапку и мчимся к кораблю… Нет-нет, никакого криминала, я все объяснил королю. Все понимает,
у мужчин всегда есть что-то выше, чем женщины. Те же крики мертвецов, ржание, звон металла на поле брани и стук булав по костяным головам.
– Еще бы не понимал, – буркнул Торкилстон. – Вы спасли ему трон и голову.
– Вот-вот, – сказал я. – Потому он и соглашается на все мои условия. Тем более, не чрезмерные. Владения герцога, как уже поняли, переходят
под мой контроль. Мера вынужденная, только я смогу своей ужаснувшей всех победой удержать его вассалов в повиновении. Все поняли? Такова
моя позиция. Возвращайтесь, объясняйте, заключайте торговые договора, налаживайте культурные и прочие бесполезные связи. С Богом!
Отправив обратно почти силой, я вышел в сад, надо вернуться в свои покои и еще раз посмотреть данные по королевству, что собрал Ашворд.
Кроме так заинтересовавших меня залежей руд, здесь еще и промышленность развита не в пример лучше, чем в Сен-Мари…
Внутри все поет и скачет, организм наконец-то поверил, что угроза неминуемой гибели миновала, едва не заставил меня идти вприпрыжку через
залы, как же здорово избегнуть нависающей все дни беды, как хорошо жить, рот так и старается растянуться до ушей, я изо всех сил хмурил
брови и старался выглядеть невозмутимым государственным деятелем, у которого все схвачено и все под контролем.
По аллеям все так же неторопливо и степенно прохаживаются придворные, одинаковые, как шикарно наряженные куклы, но если раньше просто
посматривали в мою сторону со жгучим любопытством, то сейчас на бледных лицах застыл ужас, а ногами двигают, словно им кто-то их
переставляет.
Глава 11
Ломая кусты, в мою сторону проломился огромный Вильярд, пронесся по клумбе и встал на аллее, загораживая мне дорогу. Лицо полыхает яростью
и решимостью, в глазах злое отчаяние, челюсти стиснуты, а желваки массивные и красиво рельефные.
– И что? – спросил я с интересом. – Пришли поздравить меня со свадьбой?
Он прохрипел:
– Никогда… никогда она не будет вашей невестой!
– Уже, – ответил я. – А скоро станет и женой. Как только Ашворд отыщет архиепископа… но я согласен и на простого епископа. Даже на
деревенского попика, мне без разницы.
Он сказал люто:
– Я вам ее не отдам!
– А я что, – спросил я с удивлением, – должен спрашивать у вас разрешения? Знаете ли, любезный… У меня были колебания насчет женитьбы, но
сейчас, когда смотрю на вас, понимаю разумность этого шага.