Должно быть, я прибыл из более позднего времени, чем все вы. Видите ли, я жил до сих пор на планете, покинутой человеком...
- Покинутой?
- Да. Все они отправились на планеты других звездных систем. В глубокий космос, понятия не имею, как далеко. Земля, та Земля, где я жил, истощила себя. Окружающая среда была разрушена, природные ресурсы исчерпаны. Последнее ушло на строительство космолетов, которые унесли человечество в космос. Земля осталась очищенной до последнего камешка полезной руды, последней капли нефти...
- Но люди остались. Совсем немного, как вы сказали.
- Да, небольшое количество людей осталось - вечные неудачники, те, кто не имел образования, специальности, всякого рода слабоумные. Те, кого не стоило брать на борт корабля, тратить на них место и энергию. Роботы тоже остались - безнадежно устаревшие, сломавшиеся, каким-то чудом избежавшие свалки. Человеческий и роботехнический балласт был оставлен на ограбленной Земле. В то время как остальные, умные и вышколенные, хваткие и сильные, вместе с ультрасовременными роботами отправились в великий поход к новым прекрасным мирам! Мы, отверженные тысячелетий эволюции и цивилизации, были брошены на произвол судьбы - теперь мы сами должны были заботиться о себе в меру наших сил. И мы, роботы, те, кто был брошен, старались в меру сил заботиться об оставшихся людях. Прошли века - и мы поняли, что проиграли. Потерпели поражение. За прошедшие века потомки тех жалких обломков человеческого рода, что остались на умирающей планете, нисколько не улучшились, и не повысили свои умственные способности; моральные показатели - тоже. Иногда, раз-два в поколение, вспыхивали искорки надежды, но всегда гасли в серой безысходности генетического болота. Я был вынужден признать, что люди постепенно вырождаются и что у них нет никакой надежды. Каждое поколение было более злобным, мерзким, жестоким, никчемным, чем предыдущее.
- Итак, вы попали в ловушку, - подвел итог Лансинг. - В ловушку собственной верности людям.
- Вы правильно поняли, - согласился Юргенс. - Вы правильно понимаете нас. Мы действительно попали в безвыходное положение. И все же мы чувствовали, что должны продолжать начатое, что этим существам мы должны отдать долг - нечто, чего мы дать им не могли. Все, что мы делали - этого было недостаточно.
- И теперь, вырвавшись из тех обстоятельств, вы почувствовали себя свободным?
- Да, свободным. И еще никогда таким свободным я себя не чувствовал.
Теперь я сам себе хозяин. Это плохо.
- Не думаю, что это плохо. Неудачная работа пришла к концу.
- Мы очутились здесь, - сказал Юргенс. - Мы не знаем, что мы должны делать и где, собственно, очутились. Но при этом мы - в ситуации чистого опыта, и мы можем начать все сначала.
- Среди людей, которые рады вам.
- Не совсем в этом уверен. Пастор меня невзлюбил.
- К дьяволу Пастора, - решительно сказал Лансинг. - Я лично рад, что вы с нами. И все мы, за, вероятно, исключением Пастора, рады. Вы должны помнить, что именно Пастор пришел на помощь, не побоялся войти на песок и вынес вас на дорогу. Но факт остается фактом - он фанатик.
- Я докажу, что могу быть полезным, - сказал Юргенс. - И даже Пастор признает меня.
- Так вы этого и хотели добиться, когда помчались к кубу? Пытались утвердить себя?
- Я тогда так не думал. Просто нужно было это сделать - я так считал, я в самом деле пытался доказать...
- Юргенс, это было глупо. Обещайте, что больше таких глупостей делать не станете.
Обещайте, что больше таких глупостей делать не станете.
- Я попытаюсь не делать. Предупредите меня в следующий раз, когда на меня найдет затмение.
- Я вас чем-нибудь стукну, что под руку попадется.
Бригадир окликнул Лансинга:
- Идите сюда, ужин готов.
Лансинг поднялся.
- Может, пойдете со мной? К остальным? Я вам помогу, обопритесь на меня.
- Пожалуй, нет, - отказался Юргенс. - Мне нужно немного подумать.
Глава 10
Лансинг выстругал из ветки с вилообразным раздвоением на конце костыль для Юргенса.
Пастор поднялся со своего места и подбросил немного хвороста в огонь.
- А где Бригадир? - спросил он.
- Он пошел помочь Юргенсу перейти к костру.
- А зачем это нужно? Почему бы не оставить его на старом месте?
- Потому что это несправедливо, - сказала Мэри. - Юргенс должен быть там же, где и все мы.
Пастор ничего не ответил и сел на свое место.
Сандра обошла костер и остановилась рядом с Мэри.
- Кто-то бродит в темноте вокруг костра, - тревожно сказала она. - Я слышу сопение.
- Наверное, Бригадир возвращается. Он пошел за Юргенсом.
- Это не Бригадир. Это явно четырехногое существо. И Бригадир не нюхает воздух с таким шумом.
- Просто какая-нибудь зверушка, - успокоил Лансинг Сандру, поднимая голову и прекращая на секунду свою работу. - Ночью они всегда сходятся на свет костра, любопытствуют - хотят посмотреть, что происходит. А может, вынюхивает, не удастся ли поживиться чем-нибудь съедобным.
- Мне это не нравится, я нервничаю, - пожаловалась Сандра.
- У нас у всех нервы немного напряжены, - сказала Мэри. - Этот куб...
- Давайте пока не вспоминать куб, - предложил Лансинг. - Наступит утро, и тогда мы осмотрим его получше.
- Я лично смотреть на него не стану, - заявил Пастор. - Это творение зла.
В круг света вошел Бригадир, обнимая одной рукой хромающего Юргенса.
- Что это вы тут рассуждаете насчет творения зла? - поинтересовался он громогласно.
Пастор ничего не сказал. Бригадир помог Юргенсу осторожно опуститься на землю между Мэри и Пастором.
- Он едва передвигается, - сказал Бригадир. - Нога никуда не годится.
И никак нельзя ее получше починить?
Мэри покачала головой.
- В коленном суставе сломалась одна деталь, и у нас нет запасной. И в устройстве бедра кое-что тоже вышло из строя. Мне удалось восстановить некоторые функции ноги - и это все, что можно сделать. Эдвард сделает костыль, и ему будет легче передвигаться.
Бригадир опустился на свободное место рядом с Лансингом.
- Готов поклясться, - заявил он, - что когда мы подходили, я краем уха слышал чье-то упоминание о творениях зла.
- Не стоит, - коротко посоветовал ему Лансинг. - Не поднимайте шума.
- Нет нужды, достойный преподаватель, - сказал Пастор. - Не пытайтесь встать между служителем сутаны и служителем мундира. Мы вполне могли бы разрешить наши противоречия.
- Ладно, если вы настаиваете, - согласился Лансинг. - Но ведите себя как джентльмены.