Здесь пропивали хабар и заключали сделки, здесь тихо скатывались на самое дно обнищавшие сталкеры-
инвалиды. Порой можно было увидеть за столиками группы угрюмых мужчин, ведущих оживленные переговоры: враждующие группировки делили территорию. В
другом баре вместо них разговаривали бы стволы, но в вотчине Холеры стрельба находилась под жесточайшим запретом. На крайний случай у него у самого
под стойкой было припрятано кое-что крупнокалиберное и скорострельное, а двое вышибал всегда готовы были поддержать босса прицельным огнем. О
меткости старого бродяги до сих пор ходили легенды.
Сейчас в баре стояла тишина — сталкеры-одиночки, основные клиенты «О, крошки!», еще не вернулись из Зоны или отсыпались по своим норам после
очередной изнурительной ходки за Периметр. Лишь пятеро постоянных клиентов потихоньку принимали ежедневную порцию, да храпел в дальнем углу
худощавый парень — грязная плащ-накидка с эмблемами клана «Долг» валялась на полу, рядом стоял мятый рюкзак с нашитыми пластинами ржавого железа.
Отмороженных борцов с Зоной здесь терпели с трудом, но этот чего-то прижился. Наверное, потому, что в основном помалкивал, никого ни к чему не
призывал и не агитировал. Молча пил, молча платил, молча падал под стол в конце вечера. Имени его никто не знал, меж собой сталкеры называли молчуна
Шиворотом. Кличку свою «должник» получил из-за жуткого, криво зажившего шрама на шее. Где и как он приобрел такое украшение — неизвестно. Сам
Шиворот, понятное дело, на эту тему особо не распространялся. Может, порезал кто, может, сам себе пытался горло вскрыть по каким-то раскладам.
Темная история, в общем.
За грубой самодельной стойкой возвышался сам хозяин. Никого другого он на это место не ставил, опасаясь финансовой нечистоплотности собственных
работников, гостей приветствовал лично — на свой манер:
— Здорово, холера! Пить-есть будем, клоуны, или только штаны протирать собираемся?
— Два пива, — сказала Ксанта. — Если зависнем, возьмем еще.
Хозяин нацедил две кружки, выставил на стойку перед собой:
— Самообслуживание, холера! Забрали и понесли.
Они выбрали столик во втором ряду — отсюда хорошо просматривалась входная дверь. Ксанта сбросила на спинку облупленного стула куртку и грациозным
кошачьим движением опустилась на сиденье.
Посетители бара — те, что еще были способны сфокусировать взгляд — уставились на нее во все глаза. Кузнецу это не понравилось.
— Чего они так глазеют? — недовольно буркнул он.
— На меня они смотрят, бестолочь. — Ксанта поправила волосы, повела плечами. — Здесь женщин не так много, а те, что есть, — шлюхи беспородные, по
сто раз через весь городок пропущенные. Нормальных почти не встретишь, вот они и пялятся. Не напрягайся, попробуй лучше пиво. Может, ты эту дрянь
даже пить не станешь.
— Отрава, — подтвердил Денис после пары глотков. — Такого даже на вокзалах не продают.
— Зато стоит, небось, как родное бельгийское.
Ксанта достала из кармана коммуникатор, отстучала сообщение. Ответ пришел быстро, видимо, на контактном адресе стоял электронный секретарь. Жаль,
нет у них проверенного сталкерского ПДА, подключенного к местной сети, приходится общаться через гражданский аппарат.
Условную фразу-пароль Ксанта набирала почти минуту. Адресат отреагировал коротким «Принято». И больше ничего.
Адресат отреагировал коротким «Принято». И больше ничего.
Кузнец кивнул на экран:
— Кто на связи? Тот самый торгаш, о котором ты говорила?
— Угу. Циклоп.
— А он что, в самом деле одноглазый?
— Вообще слепой. Влетел в туман на Агропроме, сжег роговицу и слизистую. Очень едкая гадость… Там целые подземные резервуары какой-то активной
щелочной дряни, как начинает испаряться — только держись. Вроде бы Циклоп даже говорить не может, только при помощи синтезатора. Но пальцами
чувствует больше, чем любой незрячий, будто открытую книгу читает. Лица запоминает с трех касаний. Хотя, может, и врут все: его вообще мало кто
видел. Циклоп ни с кем лично не встречается, работает через посредников.
Сама Ксанта никогда дел с людьми Циклопа не имела, все контакты с местным теневым бизнесом осуществлялись уровнем выше, через заместителя директора
биоцентра Курта Цвангера. Но тот был неравнодушен к молодой, тогда еще незамужней сотруднице и, стараясь очаровать украинскую красавицу, рассказал
ей немало интересного. В том числе ненароком сдал канал связи с торговцем и затейливый пароль.
Вызов она послала, теперь оставалось только ждать. Возможно, за ними следят уже прямо сейчас, и незнакомый человек вместо доктора Цвангера изрядно
напрягает людей Циклопа. Впрочем, вряд ли они не озаботились в свое время изучить личные дела сотрудников биостанции. Фотографии, надо думать, тоже
скачали в отдельную папочку. На всякий случай.
И уж конечно, единственная женщина на полевой базе ученых в Зоне не осталась незамеченной.
Но… осторожного Черный Сталкер бережет. В свое время слепой воротила неплохо наварился, поставляя научной братии материал для исследований и скупая
снаряжение для своих добытчиков. Однако теперь станция законсервирована, работы свернуты — кому об этом знать, как не Циклопу? И если с ним вдруг
решили связаться по старому каналу, действовать надо очень аккуратно. Вдруг подстава?..
Бар постепенно заполнялся. Кузнец медленно сатанел, накачиваясь дрянным пивом — хорошо если не местного, подвального розлива из грязной бочки. Но
держал себя в руках, за что Ксанта была ему бесконечно благодарна. Она и сама уже начала сомневаться в успехе. Приперлась, видите ли, спасительница!
Как будто тут без нее мало желающих. Без тени сомнения ведь явилась, рассчитывая на знание местных порядков. Ага, сейчас! Пароль Циклопа наверняка
уже раз сто поменялся, да и вспомнит ли он старые делишки с биоцентром? Точнее, захочет ли вспоминать?
На всякий случай Ксанта повторила вызов. Коммуникатор послушно проглотил серию цифр и затих: неведомый абонент больше не отвечал.
— Долго еще? — спросил Денис на третьем часу ожидания.
— Не знаю. Может так выйти, что сегодня вообще никто не появится. Придется ночевать в ночлежке для беженцев.
Больше Кузнец вопросов не задавал. Один раз ему пришлось вмешаться и успокоить вусмерть пьяного бродягу, решившего очаровать Ксанту широкой щербатой
улыбкой и веером тысячных бумажек. Еще дважды их пытались задирать местные завсегдатаи, но Денис умело гасил градус агрессивности — где при помощи
убедительных слов, а где и при помощи незаметных со стороны, но ощутимых тычков в корпус.
«А ведь нас прощупывают, — сообразила Ксанта. — Выясняют, зачем мы тут. На драку особо не провоцируют, но спокойно сидеть не дают. Давят на психику.
Значит, сигнал еще действует и Циклоп получил мое сообщение».