И Берии
командует:наградитьинагерманскийфронтотправить,определить всехв
разведку...Такнасперед отъездом втомпубличном доме два дня нахаляву
кормили-поили,аужкак бабы кнам относились!-Апраксин хлопнул стопку,
торопливо закусил и, выдохнув воздух, загадочно заключил: - Так вот оно бывает,
целишь в задницу, а попадаешь в лоб!
- Бывает,-неопределенносказалВорожейкин,сооружаясебеогромный
бутерброд. - Мы во Вьетнаме однажды...
ЧтоуВорожейкина быловоВьетнаме,осталось неизвестным,потому что
где-товдаливдругпослышался гул,казалось,будто дрожь настигла небеса и
заколебалась земля подногами,зазвенели стекла вокнах,затрепетали мелкой
дрожью стены дома. Медленно волнения воздуха и земли успокаивались, а когда все
ужестихло,примчался Свостокадышащий жаромпотоквоздуха иворвался в
комнату, потно облизывая лица сидящих за столом.
- Чтоэто?-исцутанно спросилСтепанов,обводявзглядом сидящихза
столом.
- Кажется,что кто-то усомнился в происходящем, - сказал Кононыкин. - Или
силывторжения показали свое могущество.Больше всего этопохоже надалекий
ядерный взрыв.
- Кто может бросить вызов могуществу самого Аллаха?- спросил Магометов и
сам себе ответил: - Никто. Ведь воинства небес и земли принадлежат Ему и никому
более.
- Но Ему ли принадлежат воинства подземелий?- шепотом сказал Кононыкин и
толкнул в бок Ворожейкина. - Ему ли принадлежат воинства чужих звезд?
- Воевать -дело неблагодарное,-возразил Магомет.- Одни мучения для
людей.Я недавно в Грозный ездил, до сих пор развалины стоят. Разве так можно?
Разрушить разрушили, а построить опять забыли.
- Ты,Магометка,не дело говоришь,-покачиваясь,сказал Апраксин.-
Чечены в горах шашлыки жарить будут, а мы им город восстанавливать?
- Э-э,-замахал короткими ручками Коган. - Вы так до драки дойдете. Ну,
побомбили немного,поспорили.У меня претензии к обеим сторонам,я вайнахов,
как русских,люблю!Мириться надо.Нельзя жедействительно самостоятельными
стать, если твои горы со всех сторон русские равнины окружают!
-Ясам русский вайнах,-мрачно сказал Магомет.-Ввойну приезжали,
говорят:"Ты вайнах?Отдавай сыновей Родину защищать!"Акакую родину?Я в
Чечне ни одного дня не жил,явСемипалатинске родился,авсю сознательную
жизнь вЦарицынской области прожил.Что жим,за басаевские деньги умирать?
Пусть лучше россошских девок тискают. Здесь у них Родина!
- Родина у человека одна,- нравоучительно проговорил Коган. - Вся беда в
том,что русские себя тоже богоизбранным народом считают,а наши тесниться не
хотят, рядом с Богом и так места мало!
- Вы такие,-сказал густо отец Николай.- Во всем выгоду ищете. Даже в
советские времена,когда унас сБиблиями плохо было,вы и на Боге норовили
заработать,по таким ценам епархии литературу предлагали,в Аду не увидишь.
Даже в
советские времена,когда унас сБиблиями плохо было,вы и на Боге норовили
заработать,по таким ценам епархии литературу предлагали,в Аду не увидишь. -
Он махнул рукой. - Что с торгашей возьмешь?
- Ишь, раздухарились, - подал голос Коняхин. - Ничего, завтра вас помирят!
- Ссоритесь,- укоризненно сказал Магомет Магометов. - Все ссоритесь. Где
трое русских сидят -там ссора,где пятеро пьют - обязательно драка начнется.
Зачем ссориться? Стол накрыт, шашлык скоро будет. Надо песни петь, ссориться не
надо. Уверовавшие в достатке будут, а кто не уверует - будет в недостаче.
- Уверуешь тут,-саркастически заметил Апраксин.-У тебя -Аллах, у
жидов тожесвойжидовской Бог,дажеуних,-онмахнул рукой всторону
уфологов, - Бог вроде один, да на три лика.
- Если каждый вайнах -бандит,то каждый русский -. философ, - засмеялся
Магометов.- Всё в страданиях истину ищет. Завтра нам смысл жизни откроется. А
что до Бога, то все мы, по сути, одному Богу поклоны бьем, только
зовем по-разному.
Выпили еще. Потом принесли румяно-коричневые шашлыки и под них тоже выпили
попарестопок.Попробовалиспеть,нопесня-непошла.Настроениене
соответствовало, хотя и выпито было уже немало.
Первым засобирался Коняхин.
- Спасибо,Магомет, - поднялся он. - Но мне пора. Тепло у тебя за столом,
но идти надо.
- Зачемобижаешь?-поднялсяиМагомет.-Кудаторопишься?Время,
проведенное с друзьями за столом, Аллах не засчитывает в срок жизни.
- Пора мне,Магомет, - повторил Коняхин. - Да и Апраксина до дому доведу.
Глянь на него, совсем уже никакой. Раскис мужик, голова подушки просит.
- В войну хуже было,-ожил Апраксин.-Сколько оно выпито?Мне такая
доза,мужики,как слону дробина.Помню, в сорок четвертом в Польше были мы в
местечке... под Белостоком... только от немцев из танковой гренадерской дивизии
СС "Фельдхернхалле" отбились...
- Пойдем...мамонт,-сказал Коняхин, и подобие улыбки появилось на его
темномморщинистом лице,абрежневские бровидиковинноизогнулись,словно
буден-новские усы.-Тамнебось твоя старуха уже все бивни вкрошку стерла,
придешь домой, она тебя маленько за хобот-то потаскает!
Как-то получилось,что все вышли во двор проводить Коняхина с Апраксиным.
Солнце стояло ещевысоко,норядом снимгорели миражи,повторяющие облик
светила.Три солнца горело ввыцветшей синеве небес,и каждое горело не хуже
основного.На востоке,там,где находились полигоны Капустина Яра, чуть выше
деревьев стояла багрово-черная полоса.Косаря над Царицыном уже не было видно,
теперь над городом кружилась стая летающих тарелочек, маленькими металлическими
звездочками поблескивая всолнечныхлучах.Наназойливыхмухбылипохожи
тарелочки. Или на пчел, собирающих не- -ктар со степных цветов.
- Ворота жемчужные,-хмыкнул Ворожейкин, не отводя глаз от кружащихся в
небе тарелочек.