Но мы должны сообщить вам...
– Послушай, дорогой мой, что ты скажешь о королевской концессии на продажу чая в Ксилар? Будем возить его по морю вдоль побережья. Ты мог бы заняться торговлей, с большой выгодой...
– Сир, – не выдержал Джориан, – Ираз скоро подвергнется нападению. Может, мы лучше подумаем, как прорвать грозящую осаду, чем обсуждать торговые пути?
– Ираз? В осаде? – Король застыл, не успев положить в рот маслину. – Спаси Нубалиага, что же случилось?
Карадур объяснил, что увидел гадальщик в хрустальном шаре.
– О боги! – воскликнул король, с грустью оглядев горы недоеденной пищи. – Придется прервать в самом разгаре такое чудесное чаепитие! Сколько мучений приходится выносить нам, королям, ради блага народа! Эй, Эбеджи! Пошли за полковником Чивиром!
Когда командующий королевской гвардией, сверкая и звеня доспехами, вошел в комнату и отдал честь, Ишбахар попросил Карадура рассказать обо всем еще раз. Затем спросил Чивира:
– Как же вышло, что варвары перешли границу и остались незамеченными?
– Вы забываете, сир, что генерал Тереяй собрал пограничное войско для проведения учений на холмах Козьей Кручи, границу остались прикрывать лишь небольшие группировки. Должно быть, федиранцы застали врасплох защитников одной из пограничных крепостей и просочились, пока те не успели поднять тревогу.
– Где адмирал Кьяр?
– Думаю, вышел в море на флагманском корабле, чтобы гребцы потренировались.
– Тогда ты, полковник, похоже, выше всех в Иразе по званию. Будь добр, как можно скорее пошли сообщения генералу Тереяю и адмиралу Кьяру. А пока мобилизуй королевскую гвардию и созови отряды Юбок и Штанов.
– Но, Ваше Величество, как мне... как вам хотелось бы, чтобы я исполнил ваше приказание? Выслать барку на поиски адмирала?..
Ишбахар хлопнул рукой по столу, отчего запрыгали чашки и тарелки.
– Полковник Чивир! Не беспокой нас подобными мелочами, выполняй приказы, и все! Иди и принимайся за дело!
Удрученный полковник, по‑прежнему звеня доспехами, вышел из комнаты. Король покачал головой.
– Горе нам! Видно, мы совершили ошибку, назначив командующим Чивира. На парадах он смотрелся великолепно, но ни разу в жизни не участвовал в сражениях.
– Как же так получилось, сир? – удивился Джориан.
– Он родственник нашей третьей жены, пользовался успехом в обществе. Мы рассчитывали, что пограничные силы будут держать врага на почтительном расстоянии от Ираза, и никак не ожидали, что оборона города и впрямь ляжет на плечи этого обаятельного фата. Герекит!
– Да, сир? – откликнулся секретарь.
– Набросай‑ка письмо к Даунасу, незаконнорожденному принцу Оттомани, спроси, не одолжит ли он нам несколько эскадронов своей тяжелой кавалерии в красных панцирях, и на каких условиях. Пусть два самых быстрых курьера будут готовы скакать с поручениями. Еще одно письмо – Шайю, царю царей Мальваны, пусть вторгнется с востока в пустыни Федирана, тогда хоть часть войска кочевников будет отвлечена от наших земель. Напомни, что он сможет разграбить священный город Убар.
Король со вздохом обратился к гостям.
– Ну вот, мы сделали, что могли. Теперь судьба города в руках наших доблестных подданных.
– Ваше Величество собирается принять активное участие в обороне? – спросил Джориан.
– О милостивые небеса! Что ты, дорогой! Мыслимое ли дело с нашей комплекцией лезть на городскую стену и размахивать копьем? Кроме того, мы всегда были человеком мирным и держались в стороне, когда иразские забияки лязгали саблями. А теперь, похоже, и город наш, и наша жизнь зависят от этих самых головорезов.
Доктор Карадур, ты должен собрать ученых и волшебников и привлечь их к делу обороны. Нельзя ли каким‑нибудь заклинанием призвать на помощь нечистую силу, скажем, лесных духов с Козьей Кручи?
– Я подумаю, что может сделать Дворец Познания, – пообещал Карадур. – Но на помощь нечистой силы Ваше Величество пусть лучше не рассчитывает. Эти существа не очень‑то любят людскую породу: люди слишком грубо с ними обходятся. Добиваться от них помощи все равно, что держать саблю за острый конец, сам же и порежешься. Я, пожалуй, пойду...
– Погоди, погоди. Основные приказы отданы, теперь ничто не мешает нам завершить чаепитие.
– Но сир, я...
– Не суетись. Четверть часа не решает судьбу города. Попробуй этих грибов, собранных в джунглях Бераоти.
– Если Ваше Величество считает их безопасными... – сказал Джориан, с тревогой поглядев на красные в желтую крапинку растения, действительно похожие на грибы, но чрезвычайно отвратительного вида.
– Ерунда! Мы едим их не первый год, а слуга, который их пробует, до сих пор жив, хых, хых.
Джориан мужественно набрал полный рот грибов и проглотил. Затем нашел предлог, позволяющий ему этим ограничиться.
– Полковник Чивир напомнил вашему слуге историю о короле Филомене и генерале‑големе.
– Продолжай, дорогой, – попросил король. – Не возражаешь, если я стащу у тебя немного грибков?
– О чем речь, сир.
* * *
– Этот король, – начал Джориан, – по прозванию Филомен Доброхот был отцом знаменитого Фузиньяна Лиса. Король Филомен тоже был на свой лад выдающимся правителем. Среди монархов Кортолии он выделялся благородством чувств и намерений. Он был умным, мужественным, честным, трудолюбивым, благочестивым, добрым и благородным. Обладал он лишь одним недостатком – отсутствием здравого смысла, но на деле этот недостаток часто перевешивал все добродетели короля вместе взятые, Существует предание, что недостаток Филомена был вызван сближением каких‑то небесных тел при его рождении. Другие утверждают, что виной всему церемония, на которую собрались феи, чтобы дать младенцу имя; та фея, что должна была даровать ему здравый смысл, рассердилась, увидев другую фею в таком же точно кисейном платье, как у нее, и в гневе бросилась вон, так Филомен и остался без ее дара.
В первые же годы правления Филомену пришлось заняться вопросами обороны королевства. Сам по себе король был человеком миролюбивым, и ему казалось, что остальные разделяют его чувства. В этом мнении его утверждал и министр, старик Перьякс, который достался ему от предыдущего правителя.
Перьякс убеждал Филомена все вооруженные силы распустить, оставить лишь королевскую гвардию. «Войны, – говорил он, – вызываются взаимным страхом и подозрительностью, которые в свою очередь вызываются вооружением. Надо избавиться от вооружения – и войн не будет. Увидев, как мы разоружаемся, соседи будут знать, что у нас нет в их отношении агрессивных планов, и перестанут нас бояться. А затем последуют нашему примеру и повсюду воцарится мир и братство».
Перьякс не распространялся по поводу истинной причины своего миролюбия. А заключалась она в том, что по старости и дряхлости он не мог сидеть на коне, размахивая мечом, словом, для военных действий был не годен. В те давние времена король и его министры должны были сами ходить в атаку впереди войска. Перьякс, проводя мирную политику, надеялся хотя бы оттянуть войну, чтобы успеть помереть своей смертью, а что стрясется с королевством после, его не беспокоило.
Доводы Перьякса представлялись Филомену чрезвычайно разумными, и он в самом деле взял да и распустил армию. В это время Виндией, соседним королевством, с юга примыкающим к Кортолии, правил Неворс Полоумный – из прозвища ясно, что это был за человек.