— Помнишь, мы хотели путешествовать по всему миру? Теперь это наш мир.
Дамон коротко кивнул:
— Катерина рассказывала мне о Новом Орлеане. Она жила здесь.
— Она бы хотела, чтобы ты завоевал этот город — чтобы жить здесь, быть здесь, чтобы найти себя и свое место в мире.
— Поэт… — ухмыльнулся Дамон, но последовал за мной.
— Может быть. Но я говорю правду. Все это — наше, — я раскинул руки.
Дамон кивнул, как будто решив что-то для себя:
— Ну что ж, отлично.
— Отлично? — повторил я, боясь поверить. Впервые с момента нашей драки в карьере он смотрел мне в глаза.
— Да. Я пойду за тобой. — Он обвел рукой квартал. — Итак, где мы остановимся? Чем займемся? Покажи мне этот прекрасный новый мир.
Дамон изогнул губы в улыбке. Я не понимал, издевается ли он надо мной или говорит серьезно, но предпочел поверить во второй вариант.
Я втянул воздух ноздрями и тут же уловил запах лимона и имбиря. Катерина. Плечи Дамона напряглись — он тоже должен был это почувствовать. Не говоря ни слова, мы развернулись и помчались по безымянному переулку за женщиной в атласном сиреневом платье и большой шляпе, прикрывавшей темные кудри.
— Мэм! — окликнул ее я.
Она повернулась. Бледные щеки оказались густо нарумянены, а глаза — подведены углем. На вид ей было около тридцати, и морщины уже прочертили ее чистый лоб. Завитые волосы спадали по обе стороны лица, а низко вырезанное платье открывало веснушчатую грудь гораздо сильнее, чем позволяли приличия. Я сразу понял, что это шлюха, из тех, о которых мы шептались мальчиками и на которых украдкой показывали друг другу, сидя в баре в Мистик-Фоллз.
— Хотите хорошо провести время, мальчики? — без интереса спросила она, переводя взгляд с меня на Дамона и обратно. Это была не Катерина, они даже не были похожи, но я увидел в глазах Дамона оживление.
— Думаю, найти жилье будет нетрудно, — прошептал я.
— Не убивай ее, — шепнул в ответ Дамон, почти не двигая губами.
— Пойдемте. Я знаю девушек, которые с удовольствием проведут с вами время. Вы похожи на мальчиков, которые ищут приключений. Ведь так? — Она подмигнула.
Надвигалась гроза, и я уже слышал далекие раскаты грома.
— Мы никогда не прочь развлечься с красивой женщиной.
Краем глаза я заметил, как Дамон сжал челюсти. Я знал, что он борется с жаждой. «Не надо бороться». Мы шли за ней по булыжной мостовой, и я очень надеялся, что Дамон нападет на нее.
— Мы пришли, — она открыла большим ключом чугунную дверь спрятавшегося в тупике многоквартирного дома, окрашенного в цвет барвинка. Дом был в хорошем состоянии, но строения на другой стороне улицы казались заброшенными. Краска на них облупилась, а садики заросли сорняками. Я услышал веселую мелодию, которую кто-то наигрывал на пианино.
— Это мой пансион, «У мисс Молли». Разумеется, мы окажем вам самый сердечный прием, если вы в настроении. — Она хлопала длинными ресницами. — Зайдете?
— Да, мэм. — Я втолкнул Дамона в дверь и захлопнул ее за нами.
7
На следующий вечер я сидел довольно уставившись на закат солнца над гаванью. Мисс Молли не преувеличивала: девушки в ее доме были очень гостеприимны. На завтрак у меня была девочка с длинными шелковистыми волосами пшеничного цвета и усталыми голубыми глазами. Я до сих пор чувствовал на губах вкус ее отдающей вином крови.
Мы с Дамоном провели день слоняясь по городу, рассматривая кованые балконы Французского квартала — и девушек, которые махали нам оттуда, — швейные мастерские с выставленными в витринах рулонами роскошного шелка и магазины дорогих сигар, где улаживают дела пузатые мужчины.
Из всего увиденного мне больше всего понравилась гавань, сердце города, где стояли корабли и шла погрузка и выгрузка экзотических товаров. Уничтожьте гавань — и вы уничтожите город, он станет таким же беспомощным, как девушка мисс Молли с утра.
Дамон тоже смотрел на суда, задумчиво потирая подбородок. Лазуритовое кольцо сверкало в закатном свете.
— Я почти спас ее.
— Кого? — Я резко развернулся к нему. В груди затеплилась надежда. — Ты подкараулил и съел кого-то?
Брат вперил взор в горизонт.
— Нет, конечно, нет. Я имею в виду Катерину.
Конечно. Я вздохнул. Из-за событий этой ночи Дамон еще сильнее разозлился. Пока я наслаждался компанией и сладкой кровью девушки, имя которой я никогда не узнаю, Дамон удалился в отдельную комнату и вел себя так, как будто действительно находился в обычном пансионе.
— Ты должен питаться, — сказал я в сотый раз за день, — сделай наконец выбор.
— Ты не понимаешь, Стефан? — ровно спросил Дамон. — Я не хочу делать выбор. Я хочу вернуть то, что было раньше, — мир, который я понимал, а не которым повелевал.
— Почему? — Я не мог понять. Порыв ветра донес запахи железа, табака, талька и хлопка.
— Пора есть? — криво ухмыльнулся Дамон. — Ты пока причинил недостаточно зла?
— Кого волнует судьба шлюшки из грязного борделя? — Я нервно махнул в сторону моря. — Мир полон людей, один умирает, другие рождаются. Что изменится, если я отправлю одну грешную душу навстречу ее судьбе?
— Ты неосторожен, — пробормотал Дамон и облизал сухие, потрескавшиеся губы, — ты ешь, когда захочешь. Катерина никогда так не делала.
— Да. Но Катерина мертва, — это прозвучало гораздо жестче, чем я рассчитывал.
— Она бы возненавидела тебя теперь. — Дамон перемахнул ограду и встал рядом со мной.
Запах железа стал сильнее, он как будто сжимал меня в объятиях.
— Нет, она бы возненавидела тебя, — парировал я, — ты боишься самого себя, не следуешь своим желаниям, теряешь Силу.
Я думал, он будет спорить или даже ударит меня. Но он только кивнул. Между полуоткрытых губ виднелись кончики клыков.
— Я сам ненавижу себя. И не мог бы ждать от нее иного, — просто сказал он.
— Что с тобой? Ты всегда был такой живой, всегда был готов к приключениям. Это лучшее, что с нами случалось. Это — подарок; единственный, который Катерина сделала тебе.
По улице прошаркал старик, а секундой позже в другую сторону пронесся мальчик-посыльный.
— Выбери кого-нибудь и поешь. Сделай любой выбор. Все лучше, чем сидеть здесь и смотреть, как жизнь проходит мимо.
С этими словами я встал и отправился на запах железа и табака. Клыки зудели от предчувствия новой крови. Дамона я потащил с собой, и он шел, отстав на пару шагов, пока мы не оказались на идущей под уклон неосвещенной улочке. Единственным светлым пятном была девушка в белой форме сиделки. Она курила, прислонившись к кирпичной стене.
Едва она увидела Дамона, печаль на ее лице сменилась улыбкой. Конечно. Хоть он и стал вампиром, ни одна женщина не могла отвести глаз от копны темных волос, длинных ресниц и широких плеч.
— Закурите? — Она пускала дым кольцами, которые постепенно растворялись в тумане.
— Нет, — поспешно ответил Дамон, — приступай, братик.
Я проигнорировал его и сделал шаг вперед. На ее одежде виднелись пятна, и я не мог оторвать глаз от контраста темно-красного и снежно-белого. Сколько бы я ни видел крови, ее красота не переставала меня завораживать.
— Вечер выдался тяжелый? — Я прислонился к стене рядом с ней.
Дамон схватил меня за руку и потянул в сторону освещенного госпиталя:
— Пойдем.
У меня напряглось все тело.
— Нет! — Легкого движения руки хватило, чтобы впечатать его в стену.
Сиделка уронила сигарету. Пепел ярко вспыхнул и погас. Я почувствовал, как выдвигаются клыки. Самое время.
Дамон поднялся на ноги, пригибаясь, как будто я хотел ударить его снова.
— Не хочу на это смотреть. Если ты это сделаешь, я тебя никогда не прощу.
— Мне пора на смену, — пробормотала сиделка, отступая на шаг, словно готовясь бежать.
Я взял ее за руку и притянул к себе. Она коротко вскрикнула, но я зажал ей рот ладонью.
— Больше вам не придется об этом беспокоиться, — заверил я и вонзил клыки ей в шею.
Кровь отдавала гниющими листьями и антисептиком, как будто больничные смерть и тление пропитали все ее тело. Я сплюнул теплую жидкость в канаву и швырнул девушку на землю. Ее лицо исказил страх.
Глупая девочка. Ей надо было почувствовать опасность и сразу же убежать. Это даже не похоже на охоту. Ничтожество. Она закричала, и я взял ее за горло и сжимал, пока не услышал приятный хруст сломавшихся позвонков. Голова повисла под неестественным углом. Кровь все еще капала из раны.
Больше она не издаст ни звука.
Я повернулся к Дамону, на лице которого был написан ужас.
— Вампиры убивают. Мы убиваем. — Я спокойно посмотрел в голубые глаза Дамона.
— Ты убиваешь. — Он снял с себя куртку и набросил ее на мертвое тело. — Не я. Только не я.
Злость билась во мне, затмевая все остальные чувства.
— Слабак! — выплюнул я.
— Возможно. Но лучше быть слабаком, чем чудовищем, — голос Дамона окреп, — я не собираюсь участвовать в этой вакханалии. И если наши пути когда-нибудь пересекутся, клянусь, я отомщу тебе за все эти убийства.