— Я думал, что вы знаете.
— Вы надо мной смеетесь? — в четвертый раз сказала хозяйка. Собакин понял, что с покойной Галиной они не были близки.
— Значит, информация, хранившаяся в мобильном телефоне, тоже утрачена, — безнадежно сказал Собакин. — Скажите, а сумочка?
— Зачем мне ее сумочка?
— Ну хоть что-то вы сохранили?
— Ее украшения.
— Покажите.
Лиана Евгеньевна встала и с брезгливой гримасой направилась к элегантному секретеру. Нервно начала выдвигать ящики. Собакин насторожился. Почему она такая дерганая? Явно спешит поскорее закончить этот разговор. Наконец она вытащила жестяную коробку из-под печенья и швырнула ее на низенький столик прямо перед Собакиным:
— Вот.
Он решил терпеть, хотя звук при этом раздался крайне неприятный. Собакин взял коробку и открыл ее.
— Это все, что при них было.
В коробке лежали золотые украшения. Он перебрал их, осматривая. Элегантные вещи. У их обладательницы был хороший вкус. Цепочка оригинального плетения, крупные золотые серьги, одно обручальное кольцо… Одно!
— Лиана Евгеньевна, а вас не удивило, что на пальце Галины не было обручального кольца?
— Нет, — отрезала она.
— Почему?
— Потому что оно осталось здесь, дома!
Она вновь подошла к секретеру и достала из него шкатулку. Вновь раздался неприятный звук: шкатулку упала на столик перед Собакиным. И не боится же поцарапать поверхность! Он открыл и шкатулку. Увиденное его поразило.
— Она что — покупала украшения в двух экземплярах?!
— Что?
Хозяйка подошла к столику и нагнулась над шкатулкой. Собакин вытащил из нее точно такие же серьги, какие лежали в коробке из-под печенья. Три змейки, белая, красная и желтая, переплелись и свернулись в кольцо. Он положил рядом серьги и сравнил. Идентично!
— И в самом деле, — удивилась Лиана. — Серьги такие же. И цепочка… Что тут удивляться? — Она распрямилась. — Галина была такой рассеянной! Миша все время ее ругал. Испугалась, что потеряет серьги и получит нагоняй, вот и купила вторые, про запас.
— Разумное объяснение, — заметил Собакин и вынул из шкатулки тоненькое обручальное колечко: — Оно?
— Должно быть, — равнодушно пожала плечами Лиана Евгеньевна. Потом опустилась на диван, закинула ногу на ногу, вытащила из пачки еще одну сигарету, закурила и спросила: — Это все?
— Ваши объяснения меня удовлетворили.
— Объяснения?! Вы что, в чем-то меня подозреваете?!
— Нет, что вы!
— Насколько я знаю, убийца уже пойман, — холодно сказала она. — И смысла всего этого я не понимаю.
— Скажите, ее мать присутствовала на похоронах?
— Разумеется!
— И все прошло гладко?
— Что вы имеете в виду?
— Э-э-э… Она не выразила удивления по поводу… В общем, никаких эксцессов?
— Нет. Разумеется, старушка пустила слезу.
— А вы?
— Послушайте…
— Женя в школе, Лиана Евгеньевна?
— Да.
— Как он себя чувствует?
— Нормально.
— А что с фирмой?
Она вдруг занервничала. И Собакин тут же взял след. Она боится этого вопроса. О фирме покойного брата.
— Лиана Евгеньевна, ведь теперь вы возглавили дело Михаила Конанова?
— Делать мне больше нечего! Я его продала!
— Как так? — Собакин вздрогнул.
— Да так. Вскоре после смерти Миши ко мне пришли двое. Выразили сочувствие и сказали: зачем вам это надо? И предложили хорошие деньги. — Она глубоко затянулась.
— Большие деньги? — тихо спросил Собакин.
— Вам такие и не снились, — усмехнулась Лиана Евгеньевна. — Хватит на безбедное существование до конца моих дней.
— А как же Женя?
— Я его опекун, — коротко сказала она. — Разумеется, он свою долю получит.
— Но как же вам удалось так быстро оформить опеку? И наследство? Сделку о продаже фирмы? Ведь срок еще не вышел! Полгода не прошло, как ваш брат умер! Вы не имели права ее продавать!
— Официально она перейдет в руки новых хозяев, как только истечет положенный срок. Но бумаги уже подписаны. И опеку оформили мгновенно.
— Понятно… — протянул Собакин. — Эти люди знают, что делают. Но ведь вы лишили племянника всего! Продали дело его отца! Ведь наследник — он!
— Ему и так немало достанется, — раздраженно сказала она. — Эта квартира, две машины, особняк на Рублевке. Вы знаете, сколько он стоит? Не один миллион долларов. Миша строился основательно. И деньги. Я с ним поделюсь. Зачем ему фирма? Я избавила его от проблем. Женя должен быть благодарен мне.
— Да и сами вы хорошо поживились, — не удержался Собакин.
— Послушайте, вы… — Она затушила сигарету и поднялась. — Что вы об этом знаете?! Я осталась совсем одна! Даже его юрист, эта умница Марина, исчезла! Бросила меня! Я без нее как без рук! Я ни черта во всем этом не понимаю! Я не для этого живу! Мне что, искать ее? Где? У меня не было другого выхода. Просто не было… Я ответила на все ваши вопросы?
— Да. — Он понял, что аудиенция окончена, и тоже поднялся.
— Тогда…
— Одна маленькая деталь. Телефон ее матери.
— Ах, это!
Она вновь стала копаться в ящиках секретера. В этот момент раздался сигнал домофона. Лиана Евгеньевна вздрогнула.
— Вот, держите. — Хозяйка сунула ему в руки блокнот и кинулась к входной двери, возле которой висела трубка. — Открываю!
Собакин полистал блокнот и нашел телефон и адрес матери Галины Зайкиной.
— Я вас провожу, — с нажимом сказала Лиана Евгеньевна.
— Я должен записать.
Собакин уселся за столик и начал старательно переписывать цифры. Зайкина Вера Васильевна… Код города… Номер мобильного… Хозяйка явно нервничала. Собакин понял это и нарочно тянул время.
— Я же сказала: ко мне должны прийти!
— Я понял: массажист.
Он медленно поднялся. Лиана Евгеньевна подталкивала его к дверям. С массажистом Собакин столкнулся у лифта. И невольно присвистнул. Высокий брюнет с идеальным пробором скользнул по нему взглядом и кивнул хозяйке:
— Привет!
Вещей при нем не было. Собакин был уверен, что массажисты ходят по клиентам с чемоданчиками наподобие медицинских. Но времена меняются. Это называются «все свое ношу с собой». Бицепсы при нем, белозубая улыбка тоже. Лиана Евгеньевна что-то бледна. Ей, вне всякого сомнения, требуется массаж. Элитный. Дама теперь при деньгах, ей все позволительно. Собакин вошел в лифт, а массажист вошел в квартиру. На сем они и расстались.
…Вере Васильевне Зайкиной Собакин позвонил в тот же вечер на домашний телефон. Трубку долго не брали, но он дождался-таки ответа.
— Алло?
— Вера Васильевна? Это следователь прокуратуры Владимир Иосифович Собакин. Из Москвы.
— Прокуратуры?!
— У меня к вам один вопрос, не пугайтесь.
— А что случилось?
— Ничего. То есть… Вы присутствовали на похоронах вашего зятя и дочери?
— Да, — тихо сказала она.
— А при кремации?
— Да, — сказала она еще тише.
— То есть их тела до того, как… В общем, вы их видели?
— Да.
— Вы уверены, что это она? Ваша Галя?
— Да. Что я — свою дочь не узнаю?
— Извините. Не буду вас больше беспокоить.
— Да что случилось-то? — заволновалась она.
— Ничего. Абсолютно ничего. Живите спокойно.
— Да какой уж тут покой!
Испугавшись потока жалоб, который мог обрушиться на его голову, Собакин дал отбой. Значит, номер пустой. В словах Лианы Евгеньевны еще можно сомневаться, особенно после появления массажиста, но мать не могла ее не узнать, как бы ни было изуродовано лицо. Сие невозможно. Точка.
Открытым остается вопрос с юристом. Но и это можно объяснить. Кто-то был заинтересован в том, чтобы купить фирму Михаила Конанова. После его смерти остался единственный человек, который знал все. Был поверенным во всех делах хозяина фирмы. Ее юрист Марина Юрьевна. И то, что она исчезла… Ее могли просто убрать, потому что на кону стоят огромные деньги. Какими именно медицинскими препаратами торговал Конанов? Что он возил из-за границы? Что было на его складах? Сотрудники ФСКН говорили о наркотиках. Нет дыма без огня. Убил дилетант, но все же…
Нет, в том, что юрист исчез, нет ничего удивительного. Надо только узнать когда. Появлялась ли Марина Юрьевна у себя на квартире после убийства шефа, или же не появлялась. Если появлялась, в деле Конановых можно ставить точку. Кошкин врет. Убитая была Галиной Зайкиной. Исчезновение юриста — следствие. Испугалась и сбежала -или убрали. Ответ на вопрос о Марине Юрьевне может дать ее квартирная хозяйка и соседи. Собакин шел по следу, который взял в квартире Лианы Евгеньевны. А чутье его редко подводило.
В РАЮ
Вот здесь все и случилось. Джип остановился у подъезда, из него вышли мой муж и она, и в этот момент… В этот момент я вдруг почувствовала ужас. Господи, что же я делаю?! Что я такое делаю?!
Кошкин вышел из-под арки и направился к ним. Муж, который собрался было достать из салона красный чемодан с вещами любовницы, услышал ее удивленный возглас: