— Не хотите посмотреть? — спросила она.
— Конечно, хочу. Но у меня очень мало свободного времени.
— Хотите, я сама к вам подъеду?
— Нет, лучше уж я сама, — вздохнула Люда. Ей хотелось взглянуть на офис, на менеджера и на списки квартир из их базы данных. Возможно, что, как и ее собственные клиенты, она сама не знает толком, чего хочет. А следовательно, может удовольствоваться тем, что предложат. А ведь есть и другие варианты. Только надо о них знать.
И она скрепя сердце оставила офис на Якушева, а сама поехала в агентство. Нет, все здесь было чистенько и прилично. Конторка маленькая, но это ничего не значило. Может, они только начинают свою деятельность? А значит, еще вполне добросовестны и порядочны и недорого берут. Девушка-агент вся светилась улыбкой. Словно фонарик, у которого еще не сели батарейки. «Экономнее надо расходовать такого рода энергию», — подумала Люда и спросила:
— Ну, что у вас есть?
Девушка тут же подала ей список адресов, заговорила быстро-быстро, расхваливая подобранные варианты. Люда ее почти не слушала, смотрела список. Вдруг ее словно током ударило. Этот адрес. Не может быть! Вот тебе и теория вероятности!
— …насчет доплаты. Думаю, что с любым из владельцев мы сможем договориться. Зависит от того, какой суммой вы располагаете…
— Суммой. Ах, да. — Она почти забыла, зачем сюда пришла. В голове за эти несколько минут пронеслись воспоминания пятилетней давности. Но, может быть, она ошибается?
— Вот это, — ткнула Люда в список. — Поподробнее, пожалуйста.
— Эта квартира? — удивилась девушка. — Честно говоря, я совсем не предполагала, что это вас заинтересует. Просто хотелось, чтобы было побольше вариантов. Но вы не сомневайтесь, люди очень порядочные…
Она снова затараторила, а Люда, глубоко вздохнув, дала себе передышку. Ну надо же, а? Потом нашла в себе силы спросить:
— Фамилию владельца не припомните?
— Фамилию? Ах, да, где-то у меня было в бумагах, — заторопилась девушка. — Но зачем вам?
— Я хочу получить полную информацию, — попыталась взять себя в руки Люда. — Я же не прошу у вас его телефон. И не собираюсь обходить в этом деле посредника. Фамилию, пожалуйста.
— Да-да, конечно. Вот. Ответственный квартиросъемщик Мареев Вениамин Викентьевич. Несовершеннолетних детей в квартире не прописано, можете не сомневаться, мы проверяли. Самые большие проблемы возникают именно с несовершеннолетними детьми. Правительство Москвы очень заботится о том, чтобы не ущемлялись их права.
— А совершеннолетние?
— Что?
— Совершеннолетние дети в квартире прописаны?
— Не понимаю. — Девушка растерялась. — Там только трое прописано. Мареев Вениамин Викентьевич, его жена и взрослый сын.
— А дочь?
— Какая дочь? — Девушка снова зашелестела бумагами. — Здесь нет ничего о дочери. Она там не проживает. Ой, да я, кажется, вспомнила! Я же уже у них была! Совершенно точно, что они в этой трехкомнатной квартире проживают втроем!
Нет ничего о дочери. Люда была совершенно уверена, что фамилия Марины Мареева. Очень своеобразное словосочетание, она не смогла бы этого забыть. Ведь был суд, а там эту фамилию столько раз склоняли. Вызывали свидетелей, и этого, как там его? Вениамина Викентьевича. Язык сломаешь. И его жену. И Марину, разумеется. Но главное этот адрес. Она прекрасно помнила, как ехала той ночью с двумя баулами из квартиры, ключи от которой стащила из сумочки любовницы своего мужа. Но почему они сейчас делают обмен? Деньги нужны? И где Марина?
— Я хочу взглянуть на эту квартиру, — решилась Люда. — Это можно устроить?
— Конечно! — обрадовалась девушка. — Этим людям очень нужны деньги, и они давно хотели произвести обмен с доплатой. Но желающих как-то не находилось. Квартира, если честно, не в очень хорошем состоянии, — вдруг призналась она. — И метраж…
— Да-да, — рассеянно сказала Люда. — Главное, это метраж. Но я бы все равно хотела взглянуть.
— Что ж, если хотите.
— А в субботу вас не устроит? У меня очень мало свободного времени. Или, если вам неудобно, я одна съезжу.
Она вдруг сообразила, что, зная о том, что эти люди ищут обмена, могла бы к ним съездить и сама.
— Нет, что вы! — заторопилась девушка. Видимо, побоялась, что клиентка хочет обойти посредника и комиссионные уплывут. — Я могу, конечно!
— Хорошо. Тогда договорились.
И Люда подумала, что так даже лучше. Меньше подозрений. Она приедет к ним домой в сопровождении агента. Хотя какие подозрения? Марины там нет, как утверждает эта особа, а с остальными она никогда не встречалась. И в суде они ее вряд ли запомнили. Но почему Мареевы меняют квартиру?
…Она мучалась этой мыслью до самой субботы, пока рано утром не позвонила девушка из агентства и не сказала, что договорилась с хозяевами. Они будут дома и ждут женщину, заинтересовавшуюся квартирой.
— У какого метро мне удобнее вас подобрать? — спросила Люда.
Позавтракав, она оделась и даже не стала будить мужа. Для того чтобы в очередной раз испортить ему настроение, потому что с того злосчастного вечера они почти не разговаривали. Люда не сомневалась в том, что Якушев сегодня напьется в честь субботы, но денег ему не оставила. И пусть только попробует наделать долгов. Сволочь.
В машине девушка-агент все время болтала, и Люда чувствовала, что все сильнее начинает от нее уставать. Ну почему это люди, которые едут в чужой дорогой машине, уверены в том, что обязаны за это развлекать хозяина разговорами? Она морщилась и молчала, стараясь сосредоточиться на своих мыслях.
Дверь открыл хозяин, тот самый Вениамин Викентьевич. Люда помнила его. Он давал показания против Тимура. И мать Марины Люда тоже узнала. Третьим, кто был прописан в этой квартире, оказался парень лет двадцати с небольшим. Очень хорошенький и похожий на сестру. Ее огромную фотографию Люда увидела в зале, на стене. Но самой Марины в квартире действительно не оказалось. Хотя Люда и предполагала, что так и оно и будет. Иначе она бы просто не решилась сюда приехать. Саму квартиру ей не надо было осматривать, она прекрасно помнила и расположение комнат, и мебель в ней, и обои на стенах. Ничего не изменилось с тех пор, только сильно обветшало.
Для вежливости она все же прошлась по комнатам, стараясь не слушать болтовню девушки-агента. Она ждала только возможности поговорить с хозяевами. Наконец все расселись за столом, хозяйка поспешила на кухню за домашними пирогами.
— А почему вы хотите обменять ее на двухкомнатную? — решилась Люда. — Вас же трое. Мальчик может в любой момент жениться. А там, глядишь, и дети пойдут.
— Ему прежде всего надо учиться, — сурово сказал отец. — Иначе в армию придется идти. А там сами знаете как. Он у меня один остался. Я просто не могу…
Люда услышала в его голосе сдержанные слезы. Потом посмотрела на портрет Марины, висевший на стене.
— А разве это не его сестра? — удивленно спросила она. — Очень похожа.
— Да. Сестра. — Хозяин квартиры зачем-то стал переставлять на столе вазочки с печеньем и конфетами. И повторил: — Сестра.
— Что-то случилось? — участливо спросила Люда.
— Она умерла. Год назад.
— Умерла?! — Люда никак этого не ожидала и с трудом нашлась: — Такая молодая?!
— Ее убили в нашем парке. Вечером. Ограбили и…
— Изнасиловали, — сама не зная почему, закончила она.
— Да. Вы что, об этом слышали? Кажется, в какой-то газете писали.
— Я? — Люда испугалась. — Нет. Не слышала. То есть не читала.
В голове смертельно раненой птицей билась только одна мысль: «Неужели же Тимка вернулся?! Но изнасиловали? Нет, он не мог. Он же любил ее! Нет, только не Тимка!»
— Я просто подумала, что молодая девушка в парке, вечером, одна…
— Она была не одна. С молодым человеком.
— И что он?
— Убит?
— Да. Теперь вы понимаете, почему мы хотим уехать из этого района. Ни я, ни моя жена просто не можем видеть из окна этот парк. И, конечно, деньги нужны. Очень. Пять лет назад нас ограбили, унесли все ценные вещи. Деньги, старинную икону, фамильное кольцо. С этого несчастья все и начались. Того парня, конечно, посадили, но вещи… Вещи так и не нашли. И сейчас даже продать нечего. Когда Марина была жива, она неплохо зарабатывала. Но сейчас… А Лене надо обязательно доучиться в институте. Еще два года. Вы сами понимаете, что это денег стоит. Мы оба пенсионеры, жена по возрасту, я по инвалидности. Отпустить в армию я Леню просто не могу. У нас с матерью ничего больше не осталось.
Люда чувствовала, что девушка-агент начинает нервничать. Такого поворота в разговоре она не ожидала. И не знает, как себя вести. Как бы теперь от нее избавиться? И Люда сказала, обращаясь больше к хозяйке, которая принесла на подносе теплые пироги:
— Я понимаю ваши проблемы. Очень сочувствую. Но, скажу честно, квартира мне не нравится. Поэтому вы, девушка, — она повернулась агенту, — можете ехать домой. Есть еще один вариант, который меня бы вполне устроил. На днях мы с вами созвонимся и обязательно туда поедем. А я задержусь на полчасика. Мне очень хочется хоть чем-то помочь этим людям.