Я почувствовала, что мои губы складываются в циничную улыбку. Я не сомневалась, что с самого начала брак был ее идеей и что все ее возражения были такими же фальшивыми, как и она сама.
Харриет опустила глазки и приняла очень скромный вид, но я-то знала, какая она хорошая актриса.
— Ах, Арабелла, — сказала она, — как я счастлива вновь встретиться с тобой! Я очень часто о тебе думала. А ты вновь вышла замуж… За Карлтона? Милый Тоби мне рассказывал.
— Именно их семейное счастье заставило меня осознать, как много я теряю, заявил влюбленный старик.
Бедный дядя Тоби! Он и понятия не имел, на ком он женился!
К Матильде вернулось ее самообладание. Она не могла надолго выйти из роли идеальной хозяйки дома.
— Знаешь, Тоби, я приготовила для вас Синюю комнату.
— Спасибо, Матильда, я на это и рассчитывал.
— Давайте я провожу Харриет наверх? — спросила я.
Матильда оживилась.
— Мне будет очень приятно, — согласилась Харриет.
Пока мы шли вверх по лестнице, я затылком ощущала ее взгляд. Синяя комната была очень уютной, как, впрочем, и все комнаты в нынешнем Эверсли, а названа она была по цвету обивки мебели. Харриет внимательно осмотрела кровать под синим пологом, голубые шторы и синие ковры на полу.
— Очень мило! — сказала она, усевшись на кровать, и с улыбкой взглянула на меня. — Как все это забавно!
Поскольку я не улыбнулась в ответ, Харриет постаралась изобразить озабоченность.
— Ах, Арабелла, неужели ты все еще обижаешься на меня? Мне поневоле пришлось оставить Ли у тебя. Ну как я могла взять его с собой? Я знала, что ты окажешься для него прекрасной матерью… гораздо лучшей, чем могла бы быть я.
— Я знаю, кто его отец.
Она слегка нахмурилась и вновь попыталась придать себе невинный вид.
— Чарльз… — начала она.
— Нет, — возразила я, — не Чарльз Конди. Ты довольствовалась тем, что отбила его у Карлотты. Я знаю, что отец твоего ребенка — Эдвин.
Она слегка побледнела. Затем ее губы искривились.
— Ну конечно, это он сказал тебе. Твой новый муж.
— Да, он все мне рассказал.
— Именно этого и следовало от него ожидать.
— Он правильно сделал, ведь я должна была узнать о том, что ты так долго меня обманывала.
— Я могу объяснить…
— Нет, не можешь. Когда Эдвин был убит, при нем нашли твое письмо. Оно было залито кровью, но не так сильно, чтобы я не смогла его прочесть. Оно объясняло все. Я знаю о ваших встречах в беседке и о том, как вас застал стрелявший в вас пуританин-фанатик.
— О, — равнодушно сказала Харриет и пожала плечами, напомнив мне сцену, когда я застала ее пританцовывающей у «ложа скорби», — первый разоблаченный случай обмана, который должен был насторожить меня. — Ничего уже не поделаешь, — сказала она, — такова жизнь.
— Такова твоя жизнь. Надеюсь, подобное поведение не слишком распространено.
— Значит, теперь ты меня ненавидишь. Но почему? Теперь у тебя другой муж. — Она улыбнулась. — Давай забудем о прошлом, Арабелла. Мне очень не хотелось обманывать тебя. Это делало меня несчастной. Но я так безумно влюбилась, что не могла совладать с собой. Теперь с этим покончено.
— Да, — согласилась я, — с этим покончено, и к тому же ты поймала дядю Тоби.
— Поймала! Рыболовом был он. Я была всего лишь рыбкой.
— Ну конечно, рыбкой, которую можно поймать, если она этого захочет.
— Я изменилась, Арабелла. Признаюсь, что позволила себя поймать.
Харриет встала с кровати и, подойдя к зеркалу, начала рассматривать себя.
— Я уже не так молода, Арабелла.
— Пожалуй, — подтвердила я.
— Как и ты, — бросила она, а затем рассмеялась. — Ах, Арабелла, как хорошо вместе с тобой! Больше всего мне не хватало именно тебя. Я так рада оказаться здесь. Ведь никто не может выгнать меня отсюда, верно? Я являюсь полноправным членом семьи, у меня есть брачное свидетельство. Харриет Эверсли из Эверсли-корта. Всего лишь два человека являются преградой к тому, чтобы я стала леди Эверсли: сам лорд Эверсли и твой сын Эдвин.
— Поскольку моему сыну всего семь лет, я думаю, что твои шансы невелики.
— Конечно. Но, видишь ли, очень приятно чувствовать, что они есть. Особенно если ты всего лишь актриса. Надо признать, временами мне приходилось трудновато. А теперь я могу сказать, что хотя это и весьма маловероятно, но…
— Прекрати! — гневно воскликнула я. — Ты хочешь сказать, что если бы Эдвин умер…
— Я просто поддразнивала тебя. Да разве может наследовать Тоби? Меня только немножко порадовало, что Карлтону пришлось отступить еще на шаг.
— Наш разговор не слишком приятен.
— Боюсь, мы, люди театра, излишне болтливы.
— Тебе придется измениться, раз уж ты живешь в Эверсли-корте.
— Я изменюсь, Арабелла, обещаю тебе. Дорогая Арабелла, не нужно на меня сердиться! Давай останемся друзьями! Я очень этого хочу. Когда происходило что-то необычное или смешное, я всегда говорила себе: «Ах, вот бы рассказать об этом Арабелле!» Я не вынесу, если ты будешь со мной холодна.
— Неужели ты ждала чего-то иного в сложившихся обстоятельствах?
— Ты стала другой, Арабелла.
— А разве могло быть иначе после всего случившегося?
— Видимо, так, — вздохнула она.
— Я оставляю тебя. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони в колокольчик, и явится горничная.
Я повернулась и вышла, захлопнув за собой дверь. Мое сердце бешено колотилось. Теперь, когда в доме появилась Харриет, несомненно, должно было произойти что-то драматичное.
Я вернулась в гостиную, где у окна сидела Матильда.
— Ах, Арабелла, — сказала она, — не нравится мне это. И как Тоби мог сделать такое?
— Просто он влюбился в нее. Она очень привлекательна.
— Возможно, и так. Я никогда не забуду, как она приехала в Вийе-Туррон и предложила поставить спектакль. Тогда это показалось удачной идеей, и я была в восторге, но чем все это обернулось! Она отняла у Карлотты любимого человека. Можешь себе представить, как Карлотта относится к ней. Бедняжка совершенно выбита из колеи. Лучше бы она была поотходчивей.
— Я уже давно подумываю о том, что в интересах Карлотты нам следовало бы почаще устраивать приемы. Надо, чтобы она встречалась с людьми. Я не сомневаюсь, что ей это только пойдет на пользу.
— У тебя добрая душа, Арабелла. Ты меня радуешь. Я не перестаю благодарить судьбу за то, что ты стала одним из членов нашей семьи. Но эта Харриет… Ах, как мог Тоби устроить нам такое!
— Впервые в ваш дом ввела ее я, так что скорее следует винить меня, чем его.
— Ну надо же — родить ребенка, бросить его, а потом как ни в чем не бывало явиться сюда!
Я взяла ее под руку. Как хорошо, что она не знала всех подробностей этой истории! Трудно было предугадать, как бы она отнеслась к тому, что Ли ее внук.
— Мы вынуждены принять ее, — сказала я, — Я уверена, что мы привыкнем к ее пребыванию здесь.
— Ты меня утешаешь, — сказала Матильда. В этот вечер, оставшись наедине в спальне, мы с Карлтоном долго обсуждали приезд Харриет.
— Тебе придется повнимательнее следить за своей старой подружкой, — сказал он. — Интересно, что она выдумает на этот раз?
— Мне кажется, для нее настали трудные времена. Видимо, поэтому она и решила устроиться поудобнее.
— Для начала, возможно, и так. Но потом она опять начнет выдумывать какие-нибудь пакости.
— Может быть, она уже покончила с этим.
— Сомневаюсь, что эта женщина когда-нибудь изменится.
— Но как она посмела приехать сюда!
— Она не знала о том, что тебе известна ее роль в деле с Эдвином.
— Однако Харриет знала, что об этом известно тебе.
— Это ее мало волновало. Она считала меня братом своим во грехе.
— Я сказала ей, что все знаю. Так уж получилось. Он кивнул.
— Я так и предполагал. Ты никогда не умела скрывать свои чувства, моя милая, моя честная Арабелла.
Он подошел и положил мне руки на плечи.
— Мы должны быть начеку, — сказал он. — А пока… Давай позабудем о ней.
* * *
Итак, Харриет вновь оказалась вместе с нами, и на этот раз на законных основаниях. Теперь она носила фамилию Эверсли и была одной из нас.
То, как гордился ею дядюшка Тоби, было очень трогательно. Он постоянно следовал за ней взглядом. Похоже, он все время был несколько изумлен, спрашивая себя: как столь великолепное создание согласилось выйти за него замуж? Харриет немножко постарела, хотя умело скрывала это, и ее возраст можно было определить лишь по нескольким черточкам. Так, например, я заметила у нее под глазами небольшие мешки, а возле рта у нее прорисовались легкие складки. Но, как и прежде, она была поразительно красива, и это следовало признать.
Она прекрасно здесь освоилась. То, что Матильда относилась к ней весьма холодно, казалось, вовсе не волновало ее, как и тот факт, что когда-то она была любовницей моего мужа. Харриет отбрасывала такого рода вещи с обезоруживающей легкостью. Ей хотелось поскорее увидеть Ли, и, когда я провела ее в детскую, она долго переводила взгляд с одного мальчика на другого, не узнавая, который из них ее сын. Оба мальчика отнеслись к ней с некоторым благоговением.