— Нет, не в порядке.
Она умела быть настойчивой. Я понимала причины недовольства миссис Эмери. А теперь, после того как Филлида сама приготовила завтрак, появятся новые претензии. Вероятно, сейчас миссис Эмери сообщает кому-нибудь, что некоторые люди, видать, не понимают того, что в приличном доме, вроде нашего, приготовлением завтрака занимается прислуга.
Филлида взбила мои подушки и подала мне завтрак в постель. Как ни странно, хотя я не чувствовала голода, сама того не замечая, я съела почти все, что она принесла. Мне действительно стало лучше. Было просто удивительно, до чего дневной свет все меняет.
Конечно, внушала я себе, мне это померещилось.
Определенный образ запечатлелся в глубинах моей памяти, время от времени всплывая на поверхность.
Весьма примечательно, что я увидела этого мужчину именно на той скамье.
— Вот так-то лучше, — сказала Филлида. — Извини, Люси, но Роланд рассказал мне все. Надеюсь, ты не сердишься. Он очень беспокоился и нуждался в совете.
— Должно быть, я переутомилась, хотя не знаю, отчего. Это просто усталость.
— А я думаю, что во всем виноваты разговоры о привидениях, которые ведутся в этом доме.
— Об этом говорят и сейчас?
— Да, слуги. Леди такая-то, давным-давно умершая, возвращалась из загробного мира и, по их словам, до сих пор разгуливает вокруг.
— Я об этом не думала. Хотя, конечно, живя здесь с отцом и Селестой, я наслушалась подобных историй.
— Вот именно. Да еще то ужасное дело. Мы с Роландом всерьез поговариваем о том, чтобы уехать отсюда.
— Он упоминал об этом вчера.
— Видишь ли, за последнее время он довольно сильно запустил дела в Йоркшире. Ему необходимо жить поблизости от Бредфорда.
— Так он и сказал.
— Это, конечно, чудесный дом. Не думай, что нам не нравится жить здесь… хоть всю жизнь. Но Роланд говорит, что это выглядит так, будто мы живем здесь из милости. Ты же знаешь мужчин. Они любят чувствовать себя хозяевами.
— Я все понимаю.
— Меня это радует. Роланд понимает твою привязанность к этому дому. Ты никогда не захочешь отказаться от него. Роланд что-то говорил о трасте…
— Я не уверена, относится ли это к дому, но ко всему остальному относится.
— Ну, в этих делах я не разбираюсь. Но я понимаю, что ты чувствуешь к этому дому. К тому же ты не захочешь расстраивать всемогущую миссис Эмери. — Филлида состроила гримаску. — Кажется, я наступила ей на любимую мозоль. Будем надеяться, что со временем наши отношения исправятся.
— Безусловно.
— Во всяком случае, сейчас ее очень порадует мой отъезд. Я понимаю ее. Она считает, что мы живем за твой счет. В какой-то мере это так и есть. Тебе не кажется, что нам будет удобнее где-нибудь в другом месте? Роланд хотел бы, чтобы ты выбрала дом в окрестностях Бредфорда. Что ты на это скажешь?
— В любом случае я сохраню за собой Мэйнор Грейндж. Ты понимаешь это?
— Конечно. Мы будем часто приезжать сюда. Кроме того, мы будем время от времени ездить в Лондон.
Наверное, это успокоит миссис Эмери.
— Она любит, когда дом полон гостей. Когда был жив мой отец…
Филлида приложила к губам палец и покачала головой.
— Ну, что ты скажешь? Ведь если мы начнем что-нибудь присматривать, то в этом не будет никакого греха?
— Конечно.
— Это даже интересно. Я люблю осматривать дома.
А ты?
— Да, это захватывающее занятие.
— Может быть, ты предпочтешь что-нибудь современное, дом, где никто или почти никто — не жил до этого, дом без привидений и тайн?
— Не знаю. Я всегда любила старые дома.
— Разве не интересно будет поискать такой? Роланд говорит, что он хочет оставить выбор за тобой.
События вчерашней ночи очень обеспокоили его.
— Где он сейчас?
— Внизу. Он получил письмо из Бредфорда. Его ждут там на следующей неделе. Он очень огорчен.
Я думаю, он возьмет тебя с собой. Я, разумеется, тоже еду. У меня там есть дела, и Роланд не захочет, чтобы ты оставалась здесь без нас.
— Он всегда такой… добрый и заботливый.
— Но ведь он твой муж, правда? Я тоже люблю тебя, Люси. Я до сих пор вспоминаю ту ужасную ночь и думаю, что могло бы случиться. Да, конечно! Именно это тебя потрясло.
— О чем ты?
— О ночном происшествии.
— Ты говоришь о пожаре? Он не имеет никакого отношения ко вчерашнему.
— Но все произошло в этом же доме. Ведь могло быть… ах, я не могу говорить об этом. Это было потрясением, и последствия могут быть какими угодно.
Внешне ты оставалась спокойной. Напряжение было загнано внутрь, а потом проявило себя в виде этого призрака в саду.
— Для меня это слишком сложно, — сказала я и вдруг обнаружила, что могу смеяться.
Филлида тоже засмеялась.
— На самом деле ты смеешься надо мной. Вы с Роландом — достойная парочка. Роланд вечно потешается над моими, как он их называет, сумасбродствами.
Но я считаю, что существует разумное объяснение вчерашнего явления. Она внезапно стала серьезной, — Я собираюсь присматривать за тобой, Люси, как всегда присматривала за Роландом. Чем больше я думаю о том, чтобы уехать, тем больше мне нравится эта мысль.
Она с удовольствием посмотрела на поднос, потому что я все съела.
— Теперь я чувствую себя прекрасно, — заявила я, — и хочу встать.
Филлида коснулась губами моего лба.
— Спасибо, Филлида.
— Не беспокойся, — сказала она. — Роланд и я с тобой. Мы представляем собой великолепный триумвират. Мы будем держаться вместе и победим всех злых духов Англии, если понадобится.
Она вполне преуспела, избавляя меня от ужаса прошлой ночи, — если не полностью, что было невозможно, то все же до некоторой степени.
* * *
В течение следующих дней постоянно велись разговоры о необходимости подобрать дом где-нибудь в Йоркшире. Я начала относиться к этому проекту с энтузиазмом. Мне трудно было забыть свое видение.
Каждую ночь, перед тем как лечь в кровать, я подходила к окну, почти ожидая увидеть сидящего внизу человека или привидение — чем бы это ни являлось.
Приближаясь к окну, я ощущала панику. А когда видела пустую скамью, меня охватывало облегчение.
Днем я пошла туда, села на скамью и погрузилась в размышления. Прошлое опять вернулось ко мне.
Я не могла не вспоминать ту ночь, когда ждала отца, который должен был вернуться из парламента, ночь, когда он остался у Гринхэмов, выиграв еще несколько часов жизни. Я вспоминала следующий день, когда я глядела прямо в лицо этому человеку, после того как он произвел роковой выстрел.
Я вновь жила прошлым. Оно никогда не исчезнет полностью, не исчезнет до тех пор, пока я не узнаю правду: действительно ли существовали двое мужчин с характерной прической и со шрамом на щеке; действительно ли фигура, преследовавшая меня, была человеком или это было порождением моего воспаленного воображения Но если я помогла приговорить к смерти невинного человека, а настоящий убийца жив и издевается надо мной, то как он мог попасть в Мэйнор Грейндж?
Почему он сел именно на эту скамью?
Наиболее логичным объяснением было, конечно, то, что мне все это просто привиделось. Очевидно, в свое время я была потрясена гораздо сильнее, чем мне казалось, да и эпизод с пожаром поразил меня гораздо больше, чем я считала.
Несколько дней эти мысли преследовали меня, а затем я получила новый удар.
Местная газета всегда приходила рано утром, и, взяв свой экземпляр, я вышла в сад, чтобы просмотреть ее Я смело подошла к «заколдованной» скамье и, усевшись на нее, начала читать.
Вначале я прочла местные новости — отчеты о свадьбе и двух похоронах. Людей больше интересовало непосредственное окружение, чем события, происходящие в большом мире.
Затем мое внимание привлекла небольшая заметка, и, когда я начала читать ее, мое сердце заколотилось.
Заметка была краткой и по существу дела:
Я несколько раз перечитала заметку. Не снится ли мне это? Вдруг это очередная галлюцинация? Неужели Джоэль действительно жив?
Я поднялась в свою спальню. К счастью, по пути мне никто не встретился. Я могла только повторять себе. Джоэль вернулся домой. Он жив.
Мгновенно ожили все воспоминания, связанные с ним. Ведь я так долго любила его… Кажется, всю жизнь. Известие о его смерти, пришедшее вскоре после смерти моего отца, совершенно ошеломило меня.
Я чувствовала себя одинокой и потерянной.