Но он был с ними холоден, потому что думал только о Тайлер.
О том, как она дразнила и очаровывала его за столом. О том, как потрясающе выглядела она в красном платье. О том как ему хотелось быть на вечеринке вместе с ней. О том странном состоянии, в котором они были, когда вышли из ресторана… О том, как собирался проводить ее домой и целовать ее. Да, очень не хотелось ему признать это, но он совершил самый страшный для актера грех, позволив себе увлечься репортером!
— А почему бы мне не радоваться? — осторожно спросила она. — В «Светских новостях» нет фотографии…
Ее футболка не скрывала совершенства ее дерзких грудей… и Зак осознал, что и сегодня лифчика под футболкой нет!
Прекрасно, застонал он про себя… теперь увлечение репортером превратилось в вожделение!
— Значит, вы вовремя добрались до вашего друга, чтобы остановить его.
— Я могу уверить вас, что Перри не имел намерения публиковать фотографии без вашего согласия. Конечно, вчера он был… он слишком увлекся, но… он уверил меня…
— В чем? В чем он уверил вас, Тайлер? В том, что не намеревался отнести фотографию вашему редактору, а просто собирал материал для интервью? — Зак чувствовал, что гнев захлестывает его, лишая возможности следить за словами. — И он уверял вас в этом до или после того, как уложил в постель?
Тайлер побелела…
— Я… он… вы не имеете никакого права говорить так!
— Не имею права? Не имею права? — Зак сорвался на крик. Потом схватил Тайлер за руку, втянул в номер и захлопнул дверь. — Думаю, вот это… — он схватил газету и сунул ей в лицо, — дает мне право говорить вам то, что я считаю нужным!
Тайлер протянула дрожащую руку, взяла газету и отвернулась, рассматривая первую страницу.
Зак сунул руки в карманы и замер, пока Тайлер читала.
Он уже знал заметку наизусть.
И если уж говорить о любви, то в жизни Зака Принса появилась таинственная леди. Каждый, кто мог видеть их вчера вечером возле ресторана «О'Мелли», обратил бы внимание, что они глаз не сводили друг с друга. Говорят, что они действительно очень близки. Неужели Зак Принс наконец-то решил подумать о свадьбе?
Но сердит он был не из-за той чуши, которая была напечатана. Нет, он был сердит из-за Тайлер. Вчера вечером он понял, что она ему очень нравится. Нравится, как она выглядит. Нравятся ее смех и ее открытость. Открытость! Какая уж там открытость!
Ее лицо было очень бледным, когда она повернулась к нему.
— Но я… Это не та газета, для которой я пишу.
— Не та, конечно. Значит, вы сдержали обещание, что фотография не появится в «Светских новостях», но вы же не обещали не продавать сплетни конкурентам?
— Неужели вы думаете, что я имею отношение к этой статье?
— Я стараюсь вообще не думать, Тайлер. Я стараюсь не думать с половины восьмого, когда мне принесли газеты!
— С половины восьмого?
В половину восьмого он лег. Вчера он вернулся в отель в четыре утра, слушал музыку, пил кофе и ждал, когда принесут утренние газеты.
В них он сразу же начал искать фотографию, не нашел, расслабился, и у него не хватило сил раздеться и лечь в кровать. Он с трудом добрел до дивана и лег.
Но не успел он закрыть глаза, как из Франции позвонил Рик, желая узнать, кто эта таинственная леди. Очевидно, сплетня уже попала в Интернет, где Рик и нашел ее!
Зак снова пересмотрел все газеты, нашел заметку и понял, что Тайлер обманула его. Он обещал, что с интервью будет покончено, если их фотография появится в «Светских новостях». А фотографии не было нигде. Но зато появилась сплетня…
— Да, Тайлер, с половины восьмого.
Он вынул руки из карманов и схватил ее за плечи. Поскольку той газете сообщили — легко догадаться, кто это сделал! — что он и Тайлер были вместе, то они и будут вместе! Почему он должен быть объектом сплетни, не основанной ни на чем?
— Зак?
В голосе Тайлер прозвучало невинное изумление.
Обманчиво невинное… как сама Тайлер!
И почему же он так попался! Он считал себя светским человеком, который повидал все и даже стал циником, знающим все уловки и коварство женщин. Но Тайлер удалось внушить ему, что она только репортер и хочет написать о нем хорошую статью.
И может быть, она все еще этого хочет. Но его это уже не волновало. Он пришел к выводу, что Тайлер не смогла удержаться от искушения прославиться, объявив о своей связи с ним. И готова добиваться этой связи любой ценой.
Утром, когда он сидел и думал, что же теперь делать, ему пришло в голову, что раз Тайлер этого хочет, то она это и получит.
Но цена будет высока!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Зак сейчас поцелует ее!
Тайлер поняла это за долю секунды до того, как он нагнул голову и приник к ее губам.
Зак был в гневе. Это чувствовалось по той силе, с которой он прижал ее к себе. Но ее губы сами ответили на его отнюдь не нежный поцелуй, хотя она мысленно кричала «нет!».
Слишком многое случилось с нею за прошедшие сутки — неуклюжая встреча с Джералдом, глупость Перри, реакция Зака, встреча с Джейн Морроу. И потом еще бурная ссора с Перри в его квартире.
О, он принес ей свои извинения и начал утверждать, что, сам того не желая, нажал кнопку на фотоаппарате в результате потрясения, которое испытал, поняв, что они с Заком собираются поцеловаться!
Оправдание Тайлер выслушала с недоверием. Но потом, когда Перри сказал, что любит ее, что полюбил ее с того самого мгновения, когда они встретились в первый раз, она почувствовала себя виноватой!
Вчера она думала, что ее положение уже не может стать хуже. Но сплетня в утренней газете, потом этот презрительный поцелуй…
Жгучие слезы заструились по ее щекам.
Зак мгновенно поднял голову и отстранился от нее, поняв ее состояние.
— Я думал, что вы этого и хотели — вступить со мной в связь и потом писать об этом! — Тайлер разрыдалась.
— Я не имею никакого отношения к этой сплетне. Я не знаю, кто написал это, и не хочу знать.
Но кое-какие подозрения у нее были. Сделать это могла бы Джейн Морроу. У нее была причина и таить обиду на Тайлер, и желать мести семье Принс.
Но если Зак вспомнит, кто была та женщина у ресторана, то сможет бросить Тайлер новые обвинения… Поэтому она не собиралась говорить о своих подозрениях!
— Вот и все, Зак, — сказала она, немного успокоившись. — Больше мне нечего добавить.
Она подняла подбородок, глядя ему прямо в глаза.
Он хмуро смотрел на нее несколько долгих секунд, а потом медленная улыбка изогнула его губы.
— Нечего добавить?
— Нечего, — твердо ответила она. — Хотите верьте, хотите нет.
— И теперь вы хотите, чтобы я принес извинения?
Она заморгала, не понимая, за что — за такой поцелуй или за то, что напрасно обвинял ее?
— Это уж ваше дело.
— Хорошо. Прошу прощения. За все.
Зак поднял руку и остановился, когда Тайлер отшатнулась.
Но ведь только что он был груб с нею. Она вполне могла бы уйти после того, как объявила о своей невиновности!
Зак медленно провел рукой по ее щеке, потом пальцем — по ее опухшим губам..
— Я причинил вам боль, — сказал он хрипло. — Я прошу простить меня, Тайлер. Не имеет значения, почему я так поступил. Ничто не может оправдать моего поведения.
Нежное прикосновение его пальца будило ее чувственность. Ее колени начали слабеть, а тело охватил жар.
— Возможно… — Она остановилась, чтобы прочистить горло, поскольку ее голос стал хриплым — Возможно, вы смогли бы поцеловать нежнее?
Она знала, что играет с огнем, но она сожгла уже много мостов, когда приехала в Англию. Подумаешь, будет одним больше…
— Вы уверены, Тайлер? Я был тогда сердит, а теперь я невероятно возбужден.
Его глаза потемнели. Стоял он так близко, что она ощущала его желание. Желание, которое эхом отозвалось в ней.
Она провела по губам кончиком языка, случай но коснувшись его пальца, и во взгляде Зака вспыхнул огонь.
Тайлер взглянула с ожиданием, еще не зная, чем все это закончится, но стремясь почувствовать губы Зака на своих губах. Но на сей раз без его гнева…
И в то мгновение, когда губы Зака коснулись ее, она потерялась во времени и пространстве.
Ее руки легли на его широкие плечи, потом охватили его шею. Тайлер прижалась к нему, желая стать еще ближе, подчиняясь страстному волшебству его губ.
Она чувствовала его горячие руки у себя на спине, такие горячие, что, кажется, могли прожечь ткань. Потом его руки скользнули под футболку, и Тайлер замерла, сосредоточившись на его ласкающих прикосновениях к ее спине. Ее кожа вспыхивала там, где он касался ее. Тайлер с наслаждением вздохнула, когда одна его рука переместилась вперед, чтобы охватить ее обнаженную грудь. Жар волна за волной заструился вниз по ее телу.
Это было так хорошо! От разгоревшегося желания она едва не потеряла способность соображать, крепче прижимаясь к его руке. Она вся была как в огне. Она трепетала, и наслаждение становилось почти невыносимым. Почти…