– Ко мне домой?
– Нет, под холодный душ.
– Ага! Ты меня хочешь, мучительница. Ты испытываешь ровно те же чувства, что и я к тебе.
– Да, и я не собираюсь это скрывать. Я почти не могу сдерживаться и потому прошу тебя уйти.
Он выпустил ее из объятий и встал с софы. Не было ни обиды, ни даже разочарования. Он был очарован этой девушкой, ее прямотой, ее отчаянной отвагой и умением говорить правду в глаза.
Билли отошла к дверям и распахнула их, боясь, что следующего поцелуя просто не переживет. Рой подошел и просто стал рядом. Они с удивлением обнаружили, что ночь уже вовсю развернула свой черный покров над миром, и звезды усеяли небосвод щедро и густо. Рой негромко произнес:
– Я задолжал тебе уроки баскетбола.
– Я помню.
– Предлагаю обмен.
– Эй, я заплатила кучу денег…
– И я готов тренировать тебя хоть всю жизнь. Я прошу об услуге.
– Какой же?
– Научи меня кататься на серфе.
– Господи, да зачем тебе это? Ты вовсе не выглядишь фанатом серфинга…
– Я хочу научиться тому, что умеешь ты.
– Рой, я научилась серфингу гораздо раньше, чем нормальной ходьбе на двух ногах.
– Значит, ты знаешь о нем все. Учи меня. Пожалуйста.
– Ты ненормальный.
– Есть немного. Но ты ведь любишь психов?
– Люблю.
– Значит, научишь?
– Хорошо. Ты учишь меня баскетболу, я тебя – серфингу. Чур, начинаю я. В следующую субботу, в пять тридцать.
– Нет!
– Что-о?
– Ну хоть в шесть тридцать, а?
– В шесть. Ни минутой позже. Потом нет смысла, лучшие волны вообще бывают на рассвете.
– Хорошо, жестокая. Позволь скрепить наш договор братским поцелуем?
– Ну если братским…
Поцелуй вышел не братский, а такой, что под конец у Билли подкосились ноги, и Рой был вынужден покрепче прижать ее к себе. Потом он отпустил ее, солнечно улыбнулся и шепнул:
– Сладких снов, русалка.
Билли могла только слабо помахать рукой в ответ. Рой повернулся и ушел в ночь, а она стояла и улыбалась ему вслед, как идиотка, чувствуя себя так, словно вот-вот взлетит над землей, океаном, всем этим миром.
Через некоторое время улыбка увяла сама собой, и Билли Рей горько произнесла вслух:
– Лучше бы мне это все нравилось поменьше. Потому что этому все равно скоро придет конец. Так стоит ли начинать?
После трех дней попыток дозвониться до брата Марго Биллерс заявилась на его виллу собственной персоной и обнаружила Роя мирно сидящим на краю бассейна, болтающим в воде босыми ногами и внимательно изучающим каталог спортивного инвентаря, раздел «Серфинг и дайвинг». Марго подошла поближе и оглушительно чихнула прямо над головой брата, но тот и ухом не повел.
– Как мило, что ты постучалась, сестричка.
– Я звонила, стучала и даже кричала под окнами. Я здесь уже четверть часа.
– Врешь. Я слышал, когда ты подъехала.
– Хорошо, десять минут. И все равно спасибо, что постучала.
– Если не хочешь, чтобы я врывалась без предупреждения, отбери у меня ключи.
– Отберу. Потом.
– А что это у нас с лицом?
– А что у нас с лицом?
– Не хочешь рассказать, почему оно такое одухотворенное и глуповатое, да к тому же украшенное глупейшей улыбкой?
– От родной сестры всегда услышишь что-нибудь ласковое.
– Это Билли, да?
– Что – Билли?
– Не надо на меня хмурить соболиные брови. Говоря «Билли», я имею в виду твою девушку с побережья, и мы оба об этом знаем. Она мне очень нравится. Она сексуальна, хороша собой, независима и вполне тебе подходит, хотя наверняка убила бы меня доской для серфа за такие слова. И она тебе нравится. А мне, соответственно, нравится, что тебе нравится. И так до бесконечности.
– Меня твое мнение вообще не волнует, если хочешь знать.
– Сам дурак. Кроме того, оно тебя никогда не волновало, но меня же это не останавливало?
– Я просто не хочу, чтобы ты вмешивалась…
– А я вмешиваюсь? Я задаю лишние вопросы? Хотя меня от них так и распирает, потому что эти две недели ты выглядишь счастливее, чем когда-либо в жизни. Рой, сдавайся. Облегчи свою душу, расскажи все сестричке Марго.
– Ах поговорить? Пожалуйста. В этот уик-энд она будет учить меня кататься на доске.
– Как это мило. Она хочет, чтобы ты стал частью ее жизни, чтобы у вас были общие интересы…
– А потом я буду учить ее играть в баскетбол.
– Прекрасная спортивная семья.
– Что-о?
– Ничего, так, сорвалось. Значит, вы оба хотите участвовать в жизни друг друга. Милый, а нельзя случайно найти какой-нибудь более безопасный путь к сближению? Менее травматичный, я бы так сказала. Может быть, более традиционные пицца, пиво и пикник на природе?
– Я не люблю обыденность.
– Ты не ей не доверяешь, так вернее. Впрочем, это естественно. Она тебе просто надоела, ведь ты с самого детства следуешь самому обыденному образу жизни. Что такое профессиональный спорт, как не традиция? И что может быть обыденнее той жизни, которую ты ведешь сейчас? Ладно, некогда мне с тобой. У меня еще два заседания и встреча с инвесторами.
– Марго, она мне нравится. Очень. И меня это пугает.
– Бедный мой мальчик! Но ты не бойся. Ты ей тоже нравишься. И попробовал бы ты ей не понравиться! Я убила бы ее своими слабыми, не привыкшими к физическому труду руками.
Марго и Рой рассмеялись, потом она обхватила брата за плечи и сказала:
– Я очень люблю тебя, братик. Не обращай внимания на мой длинный язык, потому что все, что я говорю, я говорю от любви к тебе.
– Марго, я…
– И еще одно, напоследок. Перестань просиживать задницу, иди к ней. Живи своей жизнью, Рой, потому что на самом деле сейчас ты просто следуешь еще одним гребаным правилам, хотя тебе хочется вовсе не этого.
– Ох…
– И вообще, могло бы быть гораздо хуже. Вот занималась бы она скай-дайвингом или горными лыжами…
– Да ну тебя, Марго. Вечно ты сведешь все к шуточкам и прибауточкам.
Марго звонко чмокнула брата в щеку и умчалась сеять зерна добра. Рой уставился на воду в бассейне, и на лице его мало-помалу появлялась все более идиотская улыбка.
Да, все могло быть гораздо хуже. Точнее не скажешь.
10
В результате все активные действия свелись к тому, что всю эту неделю они с Билли проболтали по телефону. Нет, не так. Они провисели на телефоне.
Рой всегда искренне полагал, что не любит разговаривать с собеседником, не слыша его лица, а Билли и вовсе не было нужды в этом прекрасном аппарате – все ее друзья, как правило, торчали у нее под боком или плескались в волнах неподалеку. По телефону она договаривалась о встречах, звонила поставщикам и спрашивала у дяди Фреда, что может постреливать в моторе на средней скорости.
На этой неделе выяснилось, что им обоим очень, очень нравится слышать голос друг друга в трубке. В голову Билли все чаще лезла одна и та же мысль – как они будут расставаться, если Рой ей так нравится? Рой ни о чем таком не думал, он просто слушал Билли и млел от счастья.
Суббота выдалась солнечной, в меру жаркой, с легким, но настойчивым ветерком. Идеальный день для серфинга. Билли критически оглядела себя в зеркале, показала самой себе язык, взяла доску и вышла на крыльцо своего дома.
Сюрприз номер раз ожидал ее прямо здесь. С крыльца отлично просматривалась стоянка, и на ней она увидела машину дяди Фреда. Это означало, что дядя Фред приехал в гости, но вот почему он приехал именно сегодня, пока оставалось загадкой.
Загадка эта разрешилась, когда Билли завернула за невысокую песчаную дюну, где располагался традиционный пляж серферов – метрах в тридцати от обычного, гражданского, так сказать.
Они все сидели здесь, рядышком. Джина Селлерс, вероломная подруга. Ее богатенький Ричи – впрочем, довольно обаятельный парень. Алекс Лейтер в бермудах немыслимой расцветки и с очередной девушкой безумной красоты. И патриарх сборища дядя Фред собственной персоной, в красной бандане и еще больше, чем обычно, похожий на пожилого пирата.
Дядя Фред восседал чуть отдельно, как и положено патриарху, на расстеленном клетчатом пледе из дома Джины. Значит, эта змея…
Билли подошла к честной компании независимой походочкой и невинно поинтересовалась:
– У вас у всех сегодня была бессонница, надо понимать?
Джина воровато оглянулась на дядю Фреда и начала:
– Понимаешь, я все забывала тебе сказать, дядя Фред давно собирался провести с нами уик-энд…
Дядя Фред отпил примерно полбутылки ледяного пива, вытер усы и громогласно возвестил:
– Джина мне сказала, что есть возможность глянуть на твоего хахаля. Я приехал. Чего такого? Кстати, сегодня я ночую у тебя.
– Щас! Ты приехал к этой предательнице, у нее и ночуй. Алекс Лейтер, не смей ухмыляться. Как вам не стыдно, дураки несчастные? Человек в первый раз встанет на доску…
Дядя Фред посмотрел куда-то ей за спину.
– Ты бы не разорялась, коза. Вон он вроде идет.
– Откуда ты знаешь?
– В отличие от вас, дур, я люблю баскетбол. Этот парнишка играл неплохо. Без него «Лоси» уже не те.
Вынеся этот приговор, дядя Фред полностью отдался своему пиву, а Джина переползла под крыло ненаглядного Ричи. Между тем Рой Биллерс – а это действительно был он – приблизился и совершенно спокойно поздоровался со всей компанией.