— Знаешь, Дэнни, — сказал мне отец, — мы оказали этим птицам огромную услугу, позволив им безболезненно уснуть вечным сном. Завтра им пришлось бы намного хуже, если бы мы о них не позаботились.
— Те парни, которые приедут, никудышные стрелки, — пояснил Чарли. — По крайней мере, половина птиц погибла бы на лету или была бы изувечена.
Такси свернуло налево и въехало в ворота дома викария. В окнах было темно, и никто не вышел нам навстречу. Мы с отцом положили мешки с фазанами в сарайчик для угля. Потом попрощались с Чарли Кинчем и пошли к заправочной станции.
Дома
Вскоре деревня осталась позади. Мы вышли на открытую местность и, освещаемые луной, пошли по извилистой просёлочной дороге. Мы были одни, только отец и я, уставшие и счастливые.
— Не могу поверить! — твердил отец. — Просто не могу поверить!
— А у меня сердце всё ещё в пятках, — сказал я.
— У меня тоже. Но, Дэнни, — он положил руку мне на плечо, — мы отлично провели время!
Мы шли посреди дороги, как будто она пролегала по нашим владениям, а мы были лордами, которым принадлежало всё вокруг.
— Ты только вдумайся, Дэнни, сегодня ночью, в пятницу тридцатого сентября, мы с тобой поймали сто двадцать первоклассных фазанов в лесу мистера Виктора Хейзла!
Я посмотрел на отца. Его лицо светилось счастьем, он размахивал руками, и его железная ступня издавала при ходьбе забавное клинк, клинк, клинк.
— Жареный фазан! — кричал он, обращаясь к луне и всему миру. — Наипрекраснейшее и вкуснейшее блюдо на земле! Дэнни, ты, кажется, никогда не пробовал жареных фазанов?
— Никогда.
— Подожди! — кричал он. — Скоро попробуешь! Незабываемый вкус! Просто волшебный!
— Папа, а его обязательно нужно жарить?
— Конечно, его нужно жарить. Молодую птицу не варят. А почему ты спрашиваешь?
— Я просто подумал, как мы будем его готовить. Ведь для этого нужна плита или что-нибудь вроде того.
— Конечно.
— Но у нас же нет плиты, папа. У нас только парафиновая горелка.
— Я знаю. Поэтому я решил купить плиту.
— Купить плиту! — воскликнул я.
— Да, Дэнни, — сказал отец. — Имея такую кучу фазанов на руках, нам просто необходимо обзавестись соответствующим оборудованием. Завтра утром мы вернёмся в деревню и купим электроплиту в магазине Уилера. И поставим её в мастерской. Там у нас полно розеток.
— А она не очень дорогая?
— Жареный фазан стоит того, — назидательно произнёс отец. — И не забудь, Дэнни, прежде чем поставить птицу в духовку, необходимо обложить её ломтиками жирной свинины. Тогда фазан сохранит свою сочность и будет хорошо смотреться. И ещё хлебный соус. Нам предстоит приготовить хлебный соус. Есть три вещи, которые совершенно необходимо подавать к жареному фазану: пастернак, хлебный соус и картофельные чипсы.
С полминуты мы молча предавались мечтам о столь замечательной пище.
— Я скажу тебе, что ещё мы должны сделать. Мы должны купить морозильник, где можно месяцами хранить продукты и они не пропадают.
— Папа, зачем нам морозильник?
— Ты же понимаешь, Дэнни, даже когда мы раздадим фазанов своим друзьям: Чарли Кинчу, преподобному Клипстоуну, доктору Спенсеру и Эноху Сэмувейзу и другим, у нас всё равно останется около пятидесяти птиц. Вот почему нам нужна морозильная камера.
— Но это же целое состояние!
— Да, но каждый пенни себя оправдает! — стоял на своём отец. — Дэнни, мальчик мой, представь себе: в любое время, когда нам захочется съесть на ужин жареного фазана, мы просто откроем морозильную камеру и, пожалуйста, — угощайся! Нам позавидуют все короли и королевы!
Прямо перед нами через дорогу пролетела сова, её большие белые крылья светились в лунном сиянии.
— Папа, а когда ты был мальчиком, у твоей мамы на кухне была плита?
— У неё было кое-что получше: такая продолговатая чёрная штука. Она работала на угле двадцать четыре часа в сутки и никогда не подводила. Если у нас не было угля, мы топили ее дровами.
— И в ней вы запекали фазанов?
— В ней можно было запечь всё, что угодно, Дэнни. А зимой она обогревала весь дом.
— Папа, но ведь у вас с мамой не было такой печки? Ну, когда вы поженились? И плиты не было, да?
— Нет, не было. Мы не могли позволить себе такую роскошь.
— Тогда как же ты готовил фазанов?
— О, мы разводили на улице костёр и жарили фазана на вертеле. Так делают цыгане.
— На вертеле?
— Это что-то вроде длинной металлической спицы, которой протыкают дичь, и поворачивают её над огнём. Нужно только воткнуть в землю два расщеплённых наподобие вилок стержня или палки с сучками на концах и поставить на них вертел с дичью, так чтобы он оказался над костром.
— И фазан хорошо прожаривался?
— Очень хорошо, — ответил отец. — Но в плите он прожарится ещё лучше. Слушай, Дэнни, в магазине мистера Уилера большой выбор плит. Там есть одна с таким количеством кнопочек и ручек, ну прямо как в кабине пилота.
— Её ты и хочешь купить, папа?
— Не знаю, — ответил он. — Завтра мы всё решим.
Мы шли и шли, и вскоре перед нами из лунного света выплыла заправочная станция.
— Папа, как ты думаешь, мистер Рэббитс нас поджидает?
— Если и поджидает, то ты всё равно его не увидишь. Сторожа всегда прячутся или за деревом, или за изгородью и выходят из своего укрытия, только если ты несёшь тяжёлый мешок или если твой карман как-то подозрительно оттопыривается. Так что не волнуйся.
Не знаю, следил за нами мистер Рэббитс или нет, когда мы направлялись к фургону, но никаких признаков его присутствия мы не заметили. Войдя в фургон, отец зажёг парафиновую лампу, а я зажёг горелку и поставил чайник, чтобы приготовить нам по кружке горячего какао.
Несколько минут спустя, когда мы сидели, отхлёбывая из кружки горячий напиток, отец сказал:
— Сегодня был лучший день в моей жизни.
Спи, малыш
В восемь тридцать утра мой отец пошёл в мастерскую и позвонил доктору Спенсеру.
— Послушайте, доктор. Не могли бы вы заглянуть к нам на станцию через полчасика. У меня есть для вас приятный сюрприз.
В ответ доктор что-то сказал, и отец положил трубку.
В девять часов доктор Спенсер приехал на своей машине. Отец подошёл к нему, и они начали о чём-то шептаться за бензоколонкой. Неожиданно маленький доктор хлопнул в ладоши, подпрыгнул и разразился оглушительным смехом.
— Не может быть! — воскликнул он. — Этого не может быть!
Потом он подбежал ко мне и схватил меня за руку.
— Поздравляю, мой мальчик! — кричал он, тряся мою руку так, что она чуть не отвалилась. — Это победа! Триумф! Почему же я не додумался до такого? Вы гений, сэр! Слава тебе, Дэнни, ты чемпион мира!
— А вон и она, — сказал отец, указывая на дорогу. — Доктор, она едет!
— Кто едет? — спросил доктор.
— Миссис Клипстоун.
Он произнёс это с гордостью, словно командир, докладывающий о своём храбрейшем офицере.
Мы трое стояли у бензонасосов и смотрели на дорогу.
— Вы видите её? — спросил мой отец.
Я разглядел вдалеке невысокую фигурку, направляющуюся к нам.
— Папа, что она толкает перед собой?
Отец бросил на меня хитрый взгляд.
— Есть только один безопасный способ доставки фазанов — под ребёнком.
— Под ребёнком? — переспросил доктор.
— Конечно. В коляске, с ребёнком наверху.
— Гениально! — воскликнул доктор Спенсер.
— Мой старик придумал этот способ много-много лет назад, — пояснил отец. — И он ещё ни разу не подводил.
— Это гениально, — повторил доктор. — Только гениальный человек мог придумать такое.
— Он и был гениальным человеком, — сказал отец. — Теперь вы её видите, доктор? А в коляске сидит Кристофер Клипстоун. Ему полтора года. Чудесный ребёнок.
— Я принимал его, — сказал доктор Спенсер. — Он весил восемь фунтов три унции.
Теперь я различал маленького ребёнка, сидящего в высокой коляске со сложенным верхом.
— Можешь себе представить, под этой крохой больше сотни фазанов! — со счастливой улыбкой сказал отец.
— Нельзя уложить сотню фазанов в детскую коляску! — сказал доктор Спенсер. — Не смеши! Это абсурд какой-то!
— Можно, если коляску специально смастерили для главного дела, как говаривал мой отец. Она должна быть сверхдлинной, сверхглубокой и сверхширокой. В такую коляску можно затолкать корову, не то что сотню фазанов и младенца.
— Папа, а ты сам её сделал? — спросил я.
— Более-менее, Дэнни. Помнишь тот день, когда я проводил тебя в школу и пошёл за изюмом?
— Это было позавчера, — напомнил я.